Том 1 Глава 457

ЛИРА ДРАЙДЕ

Я приостановилась, переходя от одной задачи к другой, и сделала глубокий, укрепляющий вдох.

Солнце висело над горами на западе, и его последние лучи были ещё тёплыми. Почти постоянный ветерок, дующий через пустошь, утих, ослабив тонкое облачко пепла, которое всегда висело в воздухе. Это был приятный день, и всё же мне было почти больно расслабляться, я напрягалась, борясь с желанием организма как можно быстрее вычеркнуть пункты из своего списка.

Два дня подряд мои обязанности перебрасывали меня из одной мелкой неприятности в другую, и я не имела даже краткой передышки в течение, казалось, нескольких часов. Закрыв глаза, я повернулась лицом к солнцу, позволяя его теплу коснуться моего лица. По мне пробежала дрожь... накопившееся напряжение искало выхода.

Я почувствовала, как мои губы изогнулись в улыбке.

Вот... вот что такое быть лидером. Это то, чем я могла бы заниматься всю свою жизнь, если бы только знала...

То, что на тебя смотрят, уважают, даже, осмелюсь сказать, любят... это вызывало зависимость, даже большую, чем постоянное стремление к власти и авторитету до этого.

Наблюдение за работой Серис, работа рядом с ней, когда мы помогали нашим людям смириться с их новой жизнью, приносило удовлетворение, которого я раньше не понимала. Это давало мне надежду. А ещё, пожалуй, больше, чем что-либо другое, я была рада, что Артур Лейвин не убил меня в Этистине. Поначалу я не могла не сомневаться в себе, но теперь...

Было ясно, что я приняла правильное решение.

Позволив солнцу поцеловать свою кожу, я почувствовала острое ощущение глаз, впивающихся в мою спину.

Открыв глаза, я медленно повернулась и стала искать наблюдателя. Его было нетрудно обнаружить: худой неказистый парень сидел на краю фермерской кровати и теперь пристально смотрел на свои колени.

Помедлив, он попытался украдкой поднять взгляд, понял, что я наблюдаю за ним, покраснел и тяжело уставился в землю.

Меня разобрало любопытство, и я начала двигаться в сторону парня, причём мои движения были неторопливыми, к чему я не привыкла. Мне стало немного не по себе, когда я увидела, как он начал паниковать, вероятно, опасаясь ругани или чего-нибудь похуже. Он был одним из вновь прибывших, но я не помнила его и не знала, к какой крови он принадлежит. По напряжению, с которым он держался, и по тому, что он уединился, когда все остальные были заняты работой, я подозревала, что он здесь один, возможно, даже житель низшего класса второго уровня реликтовых гробниц, который пробрался сюда во время прибытия Серис.

Я стояла над ним, скрестив руки и слегка поджав губы:

— Я тебя обидела, парень? — спросила я. — Ты смотришь так, будто поклялся мне отомстить кровью.

Слегка наклонив голову, я добавила:

— Учитывая всё, я полагаю, что это возможно.

Он вздрогнул, поднял на меня взгляд, посмотрел в сторону, снова оглянулся, затем подтянул ноги к груди и, казалось, уменьшился.

Я расслабилась, смягчив выражение лица и позу:

— Вольно, дитя. Я всего лишь хотела вызвать у тебя хорошее настроение. Почему бы нам не начать сначала? Уверена, что ты уже знаешь моё имя, но я — Лира. А кто ты?

Он пожевал внутреннюю сторону губы, вращающиеся шестерёнки его мыслей были видны в его глазах, затем наконец вскочил на ноги и поклонился:

— Прошу прощения, Слуга Лира из Высококровного Драйде. Я не хотел пялиться. Я просто... — он тяжело сглотнул. — Я Сет из высокой крови Милвью.

Милвью... Милвью? —

Я перекатывала это имя в голове, ища какую-нибудь связь с ним. Я была слегка удивлена, услышав, что он назвал себя высококровным, но меньше — тем, что я ничего не знала об этом имени.

— А где же тогда остальная часть твоей крови? — спросила я, желая убедиться, что кровные не разделяются, когда их переселяют подальше от маленького поселения, куда они прибыли, которое не могло содержать всех их.

Лицо парня погрустнело, и я поняла правду:

— Значит, ты совсем один? — спросила я. — Твоя кровь погибла на войне?

Он кивнул, очень лёгким, нервным движением, затем опустился обратно на деревянный бортик приподнятой фермерской грядки:

— Они все были убиты... здесь. — Он махнул рукой в сторону пепелища за пределами маленькой деревни. — Недавно повышенная кровь... из-за чего-то, что сделала моя сестра на войне. А потом их стёрли с лица земли, просто так.

Я села рядом с ним, тщательно обдумывая свои слова:

— Ты никогда не чувствовал себя высококровным, не так ли?

Он покачал головой:

— Не совсем. Остальные в академии... ну, они не относились ко мне как к равному себе. Только когда... — он тяжело сглотнул. — Только когда профессор Грей... Артур.

— А, — сказала я, вспоминая то немногое, что мне удалось узнать о времени, когда Артур Лейвин был скрыт в Алакрии. — Значит, ты один из его учеников. Поэтому ты приехал в Дикатен? Чтобы последовать за своим наставником?

— Нет! — сказал он, слишком быстро. Побледнев, он взглянул на меня уголком глаза. — Я имею в виду, что мне просто больше некуда было идти. Коса Серис хотела узнать больше о моих дарах, обо мне и моём друге, и я просто подумал, ну, может быть, здесь я хотя бы смогу сделать... что-нибудь? — он довольно беспомощно пожал плечами. — Я не думал, что смогу вернуться в дом моей крови или в академию. Не после всего.

Я сжала губы в натянутую улыбку и больше ничего не сказала. Очевидно, что парню нужно было выговориться, и я была готова позволить ему это сделать. По крайней мере, с тем небольшим количеством времени, которое у меня было в запасе.

Он снова вскочил на ноги и сделал пару шагов в сторону, повернувшись лицом к серой пустоши на севере:

— Почему Цирцея должна была умереть только ради... этого? — спросил он. — Она умерла, прокладывая путь через лес, так нам сказали. Но теперь посмотрите на это. Она умерла ни за что.

Милвью...

Это имя прочно обосновалось в моей голове, вызвав в памяти отчёт, полученный много лет назад. Большому числу Часовых было поручено проложить путь через зачарованные леса эльфов, и именно молодой и талантливый Часовой по имени Цирцея из высокой крови Милвью в конце концов преуспела там, где не справились её сверстники.

— Многие погибли без нужды в этой войне, — сказала я, всё ещё сидя. — Асуры невнимательно относятся к жизням низших. Но, возможно... — я сделала паузу, позволяя словам повиснуть. — Возможно, их смерти не напрасны, если они покажут нам, что мир должен измениться. Если они мотивируют нас на эти самые перемены. Мне кажется, что это более достойное дело, за которое стоит бороться.

Мальчик ничего не ответил, и моё внимание привлекла приближающаяся фигура. Широкие плечи и бритая голова Анвальда из крови Торпора были заметны даже издалека.

Я встала и потянулась, чувствуя, что моя короткая передышка подходит к концу.

— Мне бы не помешала помощь целеустремлённого молодого мага, — сказала я, положив руку на плечо парня. — Если у тебя есть желание. И я уверена, что мы сможем найти время, чтобы ты продолжал помогать Серис в её исследованиях.

Он уставился на меня, его глаза были широкими и водянистыми. Прочистив горло, он снял очки и протёр лицо тыльной стороной руки.

— Конечно, — сказал он, надвигая толстые линзы на глаза.

Анвальд остановился в нескольких футах от него с мрачным видом:

— Леди Серис потребовала твоего присутствия, Лира.

Я не стала спрашивать, в чём дело. Тот факт, что Серис попросила меня, означал, что это связано с каким-то конфликтом между вновь прибывшими и теми алакрийскими солдатами, которых регент Лейвин отправил в Эленуарские пустоши.

— Тогда пойдём, помощник, — сказала я, только немного легкомысленно. Хотя я не оглянулась, но услышала позади себя затихающие шаги Сета. — В чём дело, Анвальд? Какая-то новая постройка прерывает привычный вид на бесконечные пепельные пустоши?

Анвальд фыркнул:

— Ах, лучше, чтобы я не портил твой взгляд на этот вопрос.

Любопытствуя, я молча следовала за восходящим, пока мы не достигли открытого входа в зал деревенских собраний — маленькое, неказистое здание, которое мы оставили пустым для проведения собраний и тому подобных мероприятий, просто для того, чтобы всё выглядело более официозно.

Анвальд отошёл в сторону и махнул мне рукой. Когда я переступила порог, моим глазам потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к тусклому свету, но я начала разбирать звуки, похожие на затянувшийся спор.

— Кровь Васер не имеет достаточного авторитета, чтобы претендовать на власть над солдатами высокой крови Эйнсворта, — говорил сильный голос пожилого мужчины. — Нас и так осталось немного. Я не позволю привлекать их к другим обязанностям, когда они должны защищать меня, мою жену и моего наследника, вы понимаете? После всего, что мы сделали для этого движения, всего, чем мы пожертвовали, чтобы теперь нас попросили преклонить колено перед этим... этим...

Я слегка прищурилась, и моих глаз хватило, чтобы увидеть, как Бальдур Вассер старается не закатить глаза:

— Я не... э-э-э, конечно, Коса Серис, вы же видите, что я только пытаюсь-...

— Ещё раз хочу напомнить всем, что станция крови не имеет абсолютно никакого веса в этой новой нации алакрийцев, — перебил Корбетт из высокой крови Денуар.

Нет, просто Корбетт Денуар,

— напомнила я себе, и эта мысль была подкреплена словами самого человека.

— По состоянию на два дня назад мы все согласились двигаться вперёд на равных, — закончил он.

Я двинулась во фланг Балдуру, с которым тесно сотрудничала с тех пор, как была создана эта тюрьма-убежище для алакрийских солдат. Сам Артур поручил Балдуру собрать первых алакрийцев из армий вокруг Блэкбенда и направить их в пустошь.

Сет не последовал за мной, а задержался рядом с дверью.

Брови Серис слегка приподнялись, когда она обратилась к моему прибытию.

— Некоторые из тех, кто пришёл со мной, поставили под сомнение лидерство Бальдура Вассера, Лира. Я полагаю, что Эктор сказал, что «кузен второй ступени» не имеет права отдавать приказы таким могущественным людям, как Фрост и Эйнсворт. Мне кажется, что сейчас как раз подходящее время для того, чтобы увидеть некоторые доказательства этой нашей новой общественной концепции... концепции, в которой «чистота» крови, определяемая Вритрой, не является на самом деле конечным критерием ценности человека.

Я кивнула в знак понимания:

— Лидерами этого общества должны быть люди, которые заслужили это право своими действиями, на которых их сверстники смотрят как на лидеров с готовностью, с признанием, надеждой и, самое главное, доверием. Таким лидером здесь был Бальдур Вассер. Именно он заложил основы самых первых лагерей, собрав побеждённые, подавленные, разъярённые остатки алакрийской армии и не давая им распасться достаточно долго, чтобы сформировать путь для доставки еды и воды, а также построить горстку ветхих строений, чтобы солнце не испепеляло людей.

Я по очереди встретилась взглядом с окружающими меня людьми: Эктор Эйнсворт, Ларс Изенгарт, Корбетт Денуар, маг по имени Удон Плейнсраннер, который тесно сотрудничал с Балдуром, и сам Балдур, который повернулся, чтобы одарить меня слабой улыбкой.

— Всю свою жизнь вы держали щиты беспокойства и паранойи, обдумывая последствия даже самых незначительных взаимодействий с другими высококровными, пока боролись за то, чтобы освободить место для себя и своих кровей — своих семей — посреди нескончаемого безумия, которым была алакрийская политика.

— Сейчас самое время сложить щиты, господа. Вы больше не сражаетесь ради позиции среди своих коллег, а работаете над тем, чтобы обеспечить наше коллективное выживание, — закончила я.

Я бросила взгляд на Серис, чтобы оценить её реакцию — рефлекторное движение, от которого я не могла отказаться, несмотря на сообщение, которое только что передала остальным. Нам всем понадобится больше, чем пара дней, чтобы отбросить пожизненную иерархию.

Эктор Эйнсворт скрестил руки и посмотрел в сторону. Ларс, казалось, брал пример с Эктора, а у Корбетта Денуара был вид человека, который одновременно и жаждет, и глубоко устал. Удон и Бальдур, оба солдата, не привыкшие к подобной политике, неловко перетасовались.

— Может быть, мы могли бы перенести этот разговор в деревню, — предложила я, двигаясь к дверному проёму. Я жестом показала Сету, чтобы он шёл впереди меня. — Есть и другие, с кем я хотела бы вас познакомить, — это лидеры среди здешних людей. Не в силу своего военного положения или кровного родства, а благодаря своему трудолюбию, таланту и самопожертвованию.

Хотя напряжение всё ещё было явным, особенно со стороны Эктора, все они последовали за Сетом и мной на солнечный свет.

— Наши маги с рунами земельного типа оказались бесценными, — сказала я, жестом указывая на здание, которое мы только что покинули. — Наряду с горсткой магов в пустошах, которые имели опыт строительства и зачарования зданий. Возможно, сейчас вы этого не понимаете, но простой акт строительства нескольких домов был совершенно необходим для нашего успеха здесь, и мы многим обязаны тем, кто сыграл важную роль в этом процессе.

Эктор, Ларс и Корбетт осматривали строение без энтузиазма, явно не в восторге от объяснений. Я должна была признать, что простое квадратное здание, сложенное из серого кирпича, полученного из ясеня, подкреплённое брёвнами из Звериных Полян и покрытое волнистой черепицей из бесцветной глины, не создавало идиллической картины, особенно для тех, кто приехал из огромных особняков, спроектированных лучшими архитекторами и наполнителями Алакрии, но функция, в данном случае, была во много раз важнее, чем форма. В конце концов, я надеялась только на то, что они увидят назначение этих сооружений и важность людей, стоящих за ними.

Дав им время осмотреть здание, я повела их на близлежащий участок фермы, познакомив с братом Удона, Идиром, солдатом, ранее служившим в Ксайрусе, а теперь одним из самых искусных культиваторов плодородной почвы, привезённой из Звериных Полян.

— В нашем распоряжении целая армия, и всё же мы страдаем от недостатка строителей и фермеров, — пробормотал Ларс, обращаясь к Эктору.

— Напротив, — укорила я, — у нас более чем достаточно и того, и другого. Им не хватает только обучения и практики. К счастью, этого у нас предостаточно для всех желающих попробовать свои силы в новом деле.

Ларс неловко потянулся и прочистил горло, но, видимо, ему больше нечего было сказать.

Именно когда мы свернули в сторону от участка сельхозугодий, что-то в воздухе изменилось.

Серис почувствовала это первой и резко повернула голову на юг. Силрит, который, как тень, обходил её с фланга, быстро перешёл в оборонительную позицию перед ней. Я проследила за их серьёзными взглядами, устремлёнными на деревья Звериных Полян. Через мгновение меня тоже осенило.

Интенсивная сигнатура маны, сопровождаемая отчаянно сокрушительным намерением, мчалась к нам, пролетая над диким клубком лесных зарослей и усиливаясь с каждым мгновением.

По всем собравшимся магам прошла рябь, стёршая все мысли о разговоре, который мы вели. Но здесь присутствовали не только мы. Идир и трое других ухаживали за фермой, в то время как десятки алакрийцев копошились вокруг: одни таскали лес для нового строительства, другие — ведра с водой, третьи просто слонялись без дела, не зная, чем себя занять. Неподалёку горстка детей сидела с девочкой с короткими золотистыми волосами, которая учила их магии.

Они всё это чувствовали.

Рядом со мной Сет Милвью схватил меня за рукав, его руки дрожали.

По мере того, как давление нарастало, некоторые не могли не отступить назад, шатаясь от его тяжести даже на таком расстоянии. Другие, как я с тревогой заметили, спотыкались, направляясь к сигнатуре, с отвисшими челюстями и ожидающими, почти благоговейными лицами. С надеждой.

Глупцы,

— рассеянно подумала я, мой собственный внутренний голос отдалился и затих, как будто мой разум уже отступил в сторону от приближающейся силы.

Серис ворвалась в действие, принимая командование и отдавая приказы.

— Эйнсворт, Денуар, начинайте собирать своих кровных. Следите за тем, чтобы люди держались вместе, поддерживайте порядок, не позволяйте панике охватить наше число. Тех, кто уже готовится покинуть деревню, заставляй двигаться. Вассер, организуй отступление в пустошь. Тот, кто останется здесь, может представлять опасность для нас или для себя. Разделите деревню на восток и запад, в сторону следующих по очереди городов. Вперёд!

Я сделала несколько шагов вперёд, увлекая за собой Сета, который, прищурившись, всматривался в деревья в поисках источника сигнатуры маны: Вот, — сказала я, хотя это прозвучало едва ли не шёпотом.

Крылатое существо, массивное и чёрное, как ночное небо, пронеслось над нами, низко взмыв над деревьями. Через несколько секунд оно пронеслось над нами, из его огромной пасти раздался резкий крик.

Моё сознание перевернулось. Вритра, в полностью трансформированном состоянии...

Увидеть василиска, летящего по небу Дикатена... такого в Алакрии не видели за всю мою жизнь. Увидеть его здесь и сейчас... это казалось верхом невозможного.

Всё, о чём я могла думать, — это то, что побег Серис из реликтовых гробниц наконец-то побудил Агрону пойти на крайние меры и покончить с нашей зарождающейся нацией солдат и повстанцев.

С внезапностью падающего камня из катапульты василиск опустился и приземлился наполовину на одну из фермерских грядок, его когтистые лапы взрыхлили землю, вырвали посевы и заставили фермеров разбежаться, их крики почти потерялись в шуме огромных крыльев, бьющихся о тёплый поздний воздух.

Сет споткнулся и упал назад, но я не могла отвести взгляд от вида стоящего передо мной василиска.

Даже через мой страх это было действительно зрелище.

Его тело представляло собой единое длинное змеевидное туловище, покрытое тёмно-чёрной чешуёй и усыпанное шипами от конца хлыстообразного хвоста до основания толстой шеи. Из длинного туловища торчали шесть мощных конечностей, каждая из которых заканчивалась когтями, похожими на косы, а над передними конечностями выросли четыре тонких кожистых крыла, которые теперь обвивались вокруг корчащегося тела василиска, как защитный щит.

Голова рептилии моталась из стороны в сторону, оглядывая деревню, пасть открывалась и закрывалась, открывая тёмную пустоту глотки, сопровождаемый треск разрывал воздух, как раскалывающийся камень, запах сырого мяса и серы заставлял мой желудок вздрагивать.

Хвост закручивался туда-сюда, раскалывая засохшее дерево и проносясь над головами парализованных детей.

Его пылающие красные глаза, по четыре с каждой стороны вытянутого лица, обшаривали каждого присутствующего.

«Как будто решает, кого из нас сожрать первым»,

— не удержалась я от мысли.

Но аура василиска была неистовой и карающей, поражающей нас, как прилив в бурное утро. Она была неконтролируемой и дикой, это было не оружейное намерение высшего существа, а необузданное проявление... крайнего ужаса? Это было трудно представить, особенно с учётом того, что вес этого ужаса придавил меня к месту.

Приказ Серис не пережил внезапного приземления василиска, и я уже не могла различить благоговения и ужаса на лицах окружающих. Все замерли, каждая пара глаз была устремлена на асуру. Никто не двигался.

Никто, кроме Серис, которая шла вперёд, почему-то не поддаваясь давлению.

Голова рептилии, достаточно большая, чтобы за один удар проглотить десяток низших, развернулась, и все восемь глаз сфокусировались на ней:

— Коса... — голос рептилии был похож на звуки пилы, рассекающей твёрдую древесину, и скрежет металла под ураганным ветром.

Даже Серис не смогла полностью скрыть свой страх, столкнувшись с василиском: её стойка была слишком жёсткой, а подбородок поднят слишком высоко.

— Суверен Олудари Вритра...

Я почувствовала, как мой желудок болезненно сжался. Это был не просто василиск, а Суверен Труации. Я встречала его раньше, но не узнала его ману в таком виде. Но не это заставило меня почувствовать себя на грани обморока.

Не было никаких причин для появления Суверена в Дикатене. Верховный Суверен не послал бы Олудари, чтобы тот погасил нас, да и сам Олудари не решился бы взяться за такое дело. Просто так дела не делались. Суверены почти никогда не покидали своих владений. Они были параноиками и собственниками, вечно настороже и под охраной. Поскольку Олудари был последним из суверенов, он должен был принять все меры предосторожности против...

Последний из Суверенов... бежит в Дикатен...

«Что это значит?»

— спросила я себя, изо всех сил пытаясь удержать мысль.

Он начал трансформироваться, уменьшаясь по мере того, как мощные конечности превращались в руки и ноги, а змеевидное тело снисходительно превращалось в вертикальную форму человека. Крылья опустились за его согнутой спиной, став частью тёмных боевых одеяний, прилипших к его тонкому телу. Заострённое, с прорезями лицо сплющилось, пока не стало различимо бледное лицо Олудари, его рубиновые глаза смотрели на нас, а два спиралевидных рога указывали на небо над ними.

В тех случаях, когда я видела его лично, Олудари был бесстрастен и сосредоточен. Сейчас же в его глазах была маниакальная дикость, которую я не могла представить у асуры, а лицо было искажено страхом, настолько ощутимым и неожиданным, что на него было трудно смотреть, потому что от его вида мне хотелось броситься в пустоши и никогда не оглядываться.

Олудари рванулся вперёд, и я, не удержавшись, оступился, не сумев сохранить самообладание.

Мои чувства покинули меня, пока я пыталась понять, что я вижу. В моих глазах это выглядело так, будто Суверен бросился к ногам Серис, его бледные, дрожащие руки вцепились в подол её мантии. Хриплые слова вырывались из его горла и прорывались между зубами, а мой разум связывал их смысл воедино со всей эффективностью варёного яйца.

— Коса Серис... последний, я последний... он собирается убить и меня, я просто знаю это! Ты должна помочь мне. Сбежать, вернуться в Эфеот, но я не могу... портал, разлом, я чувствую его, но не могу найти! Ты должна помочь мне, я... я приказываю! Пожалуйста?