Том 1 Глава 478

ЭЛЕОНОРА ЛЕЙВИН

Коса Мелзри неслась вперед сквозь густые клубы пыли. Передняя стена Института Землерожденных превратилась под ней в руины, обломки которых были усеяны лежащими дворфскими воинами. Ее белоснежные волосы были розовыми от крови, а одну руку она поддерживала другой, даже когда летела. Ее взгляд был полностью сосредоточен на мне, а выражение лица — холодным и деловым. В простой математике ее жажды крови было что-то настолько ужасное, что мне пришлось отвести взгляд.

Сет и Майла были неподалеку, наполовину зажатые под грудой разбитых каменных плиток, а дрожащий пузырьковый щит удерживал тяжелые куски рухнувшей стены. Сет сосредоточенно гримасничал, его глаза были плотно закрыты, пот прочерчивал маленькие линии на грязной пыли, покрывавшей его лицо. Майла прижалась к его руке.

Бу яростно зарычал, выбираясь из-под обломков. В пустоте, оставленной телом Бу, лежал алакрийский ученик Вален. Я не могла понять, жив он или мертв.

Ни Каэры, ни Клэр, ни Энолы нигде не было видно.

Камни, скользившие под нетвердыми ногами, привлекли мой взгляд к задней части комнаты. Мама поднималась с земли, ее широко раскрытые глаза быстро обшаривали комнату, пока не нашли меня. Она, казалось, сжалась, когда выпустила дыхание, затем ее внимание переместилось, и лицо изменилось от испуга.

Я вскинула голову. Прямо надо мной летела Мелзри. За ее спиной виднелся паучий силуэт Биврэй, зловеще маячивший в припорошенной пылью пустоте.

Бу зарычал и бросился на Косу, выпустив когти и оскалив клыки. Она исчезла, но появилась вновь по другую сторону от меня. Она потянулась вниз, чтобы схватить меня, но вместо того, чтобы сомкнуться вокруг моей кожаной брони, ее бледные пальцы обхватили яркую серебряную линию, появившуюся надо мной. Мы обе смотрели на это проявление с некоторым замешательством, а затем серебряная линия яростно дернулась, вырвавшись из ее руки и отбросив ее назад.

Бу перешагнул через меня, когда Сильверлайт опустился на мою грудь и снова стал неподвижным. Мгновение спустя ко мне подбежала мама, ее руки уже светились исцеляющей магией. В углу моего глаза появился Байрон, опирающийся на багровое копье.

Мое дыхание облегчилось, когда мамино прикосновение смыло царапины и глубокие синяки от взрыва.

— Все хорошо, Элеонора, мы здесь, — сказала Каэра откуда-то сзади меня, когда Хорнфелс отодвинул камни, придавившие Сета и Майлу, и освободил их.

Мелзри разразилась маниакальным смехом, наполовину повернувшись к Биврэй, все еще скрытой в облаке пыли:

— Вы, наверное, шутите. Неужели вы все действительно собираетесь умереть за это отродье?

Никто не двигался. Никто не говорил. Давление в груди нарастало и нарастало, грозя вытеснить слезы из глаз, пока я рассматривала окружающих. Используя Сильверлайт как трость, я поднялась на ноги. Мама попыталась встать передо мной, но я положила свободную руку ей на плечо. Она посмотрела мне в глаза, и в ее взгляде отразилась эмоциональная алхимия ужаса, принятия и отчаяния. Этот взгляд ясно говорил мне, что, хотя она знала, что не сможет защитить нас от этого врага, она умрет, пытаясь это сделать, и с этим она смирилась.

А вот я — нет.

Мягким, но твердым нажимом я попросила ее отойти в сторону и шагнула вперед. Бу издал низкий стон, похожий на хныканье, но остался на месте. Моя левая рука сжалась в плотный кулак, обхватив Сильверлайт, все еще имевший форму ненатянутого лука; я понятия не имела, где было мое второе оружие.

— Убив меня, ты не вернешь свою сестру.

Мелзри смотрела на меня так, словно я сказала ей, что два на два - четыре.

— Вернуть ее? — Она насмешливо хмыкнула. — Ты неправильно понимаешь. Я не испытываю любви к Виессе, как и она ко мне. Твоя смерть просто уравновесит весы. Это долг, а не гнев, вызванный разбитым сердцем. Я — уроженец Вритры, Коса, а не какой-то разгневанный ребенок, несущийся через оба континента в поисках мести.

— Я тоже уроженка Вритры, — сказала Каэра, ее голос был сильным, даже если ее мана излучалась слабо. — Но нет нужды быть рабыней эгоистичных желаний клана Вритры только потому, что в моих жилах течет их черная кровь. Коса Виесса погибла, выполняя волю Верховного Суверена, не так ли? Вини его в своих несчастьях, а не-...

— Да заткнись ты, — огрызнулась Коса. В ее челюсти дернулся мускул, придав ей слегка безумный вид. — Я устала, и мне надоела эта бессмысленная борьба. Либо позвольте девушке умереть, либо умрите, чтобы продлить ее жизнь на несколько мгновений. В любом случае сделайте это быстро и тихо, потому что ваше нытье меня утомило.

Внезапный холод пронесся по комнате, словно темная туча только что заслонила солнце. Я почувствовала излияние силы из города за спиной Мелзри, а затем массовое смещение маны. Инстинктивно сосредоточившись на своих усиленных чувствах, я почувствовала, как далекая армия мана-сигнатур гаснет, словно множество свечей.

Майла задыхалась, опустившись на колени. Одно из ее заклинаний было активным и излучало ману. Ее глаза были плотно закрыты, но за веками происходило быстрое движение:

— Битва, она...

Я и раньше чувствовала, как умирают люди, но это было совсем другое. Кто-то что-то сделал...

— Скажи ей, — попросила я Майлу, делая еще один шаг к Мелзри. Я знала, что Коса может разорвать меня на две части еще до того, как я увижу ее движение, но она уже попала в ловушку, когда стала говорить вместо того, чтобы сражаться. Серис и Силрит все еще были там, вместе с Лирой. И целая армия дикатенских воинов, наделенных звериным ядром. Если бы мне удалось задержать ее надолго...

— Расскажи ей, что ты видишь, Майла.

— Облака черного тумана, стелющиеся от леди Серис, — сразу же сказала Майла, ее голос стал хриплым. — Словно армия саранчи, вгрызается в их кожу и пожирает их ману.

Выражение лица Мезлри потемнело, и она отвернулась, глядя через разбитый вход.

И только тут я заметила, что на месте, где мгновение назад находился Слуга, стоит другой силуэт. Остроугольный кусок тела лежал кучей у ног новоприбывшего, не излучая никакой маны.

Мелзри усмехнулась:

— Силрит. Ударил беднягу Биврэй в спину? Как бесчестно с твоей стороны.

— Я пришел с посланием от леди Серис, — сказал Силрит, выходя вперед. Его черные волосы были растрепаны ветром, а на доспехах виднелось несколько глубоких прорех. — Она хотела бы поговорить с вами сама и просит подождать, пока она не решит свою текущую задачу, прежде чем делать то, что нельзя отменить.

Мелзри моргнула, сжимая в руках два меча. Повернувшись к нему спиной, она механически произнесла:

— Я исполню свой долг.

Силрит бросился вперед, его меч превратился в темное пятно. Оба меча Косы поднялись, чтобы отразить удар, затем Силрит остановился между ней и нами.

— Вам не придется долго ждать, — сказал он, его голос звучал так ровно, словно они обсуждали это за столом, а не на острие клинков друг друга.

— Коса Мелзри Вритра.

Еще один человек появился, пробираясь сквозь тучи. Ее жемчужные волосы и белые одежды, казалось, светились каким-то внутренним светом, изгоняя пыль, когда она проходила сквозь них.

Мелзри снова повернулась и с непонимающим выражением лица наблюдала за ее приближением:

— Серис, Безымянная, беглянка и предательница крови, — сказала она, раздраженно сжав зубы.

Когда она сосредоточилась на Серис, я протянула правую руку к тому месту, где должна была появиться тетива, если бы она была у Сильверлайта.

— Отставить, Мелзри, — настороженно сказала Серис.

— Ты здесь не командуешь, — ответила Мелзри тем же тоном. — Я получу причитающуюся мне кровь.

Кончики моих пальцев сжали воздух в поисках нити, которую я не могла увидеть.

«Пожалуйста, Сильверлайт. Ты выбрал меня, так помоги мне. Я не буду стоять, как замороженная добыча, если Серис не сможет уговорить Мелзри».

Жемчужные волосы рассыпались по ярко-белым наплечникам Серис, когда она покачала головой.

— Если твое сердце так жаждет крови, почему ты не убила Копье?

— Потому что ты мне помешала! — рявкнула Мелзри, но что-то в ее голосе подсказало мне, что она говорит неправду.

Байрон напрягся, выглядя оскорбленным:

— Наша битва еще не закончена, Коса.

— Ты не убила его не потому, что он тебе интересен, — сказала Серис тем же тоном, что и мама, когда я была маленькой и ей приходилось объяснять мне мои детские решения. — Ты жаждешь приключений и волнений. Ты жаждешь, чтобы тебе бросили вызов. Это черта, от которой ты не можешь избавиться еще с тех пор, как в тебе проявилась кровь. Убить его — значит оборвать нить судьбы на его потенциале.

Мои пальцы снова потянули воздух, тщетно ища несуществующую нить, ожидая и надеясь, что я смогу проявить ее одной лишь силой воли.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Серис? — спросила Мелзри, полностью повернувшись к нам спиной, словно забыв о нашем присутствии. — Ты думаешь, что знаешь все и всегда. Из всех Кос ты больше всего похожа на него.

Серис кивнула в знак согласия.

— Возможно, именно поэтому я вижу то, что ты еще не приняла: в будущем, где Агрона будет доминировать и в этом мире, и в Эфеоте, какую роль будет играть Коса Мелзри Вритра? Что в этом будущем будет волновать тебя — если у Агроны вообще есть для тебя место.

На этот раз Мелзри промолчала.

— Но я могу освободить тебя от власти Агроны и показать тебе другое видение будущего. В котором ты поможешь мне убить бога и тем самым увидеть, как зарождается новая эра мира.

— Ты... — Мелзри оборвала себя, разразившись беззлобным отчаянным смехом. — Ты утверждаешь, что так хорошо меня знаешь, и все же ожидаешь, что я отвернусь от всего, за что боролась всю жизнь? Отказаться от своей цели? Я беру свои слова обратно, Серис. Ты дура.

Мои пальцы зацепились за что-то, и под ними возникла нить сверкающей серебряной маны. Фигура лука изогнулась, принимая форму. Я влила в него ману, формируя стрелу, и натянула назад.

Тетива не сдвинулась с места.

— Вы стремитесь к цели, которая всегда была и остается иллюзией. Разве эта война уже не доказала это? На каждом шагу открывается новая сила, которая делает прежние битвы ничтожными. Мы стали лишними благодаря Рейфам, которые, в свою очередь, падут перед асурами. Если так пойдет и дальше, то в конце концов останется только сам Агрона. А ты всю жизнь будешь бороться за его будущее ценой своего собственного.

Я не могла сдержать удивления, когда оказалось, что Мелзри действительно слушает Серис, но я не оставляла попыток натянуть тетиву. Однако как бы я ни тянула, Сильверлайт отказывался сгибаться дальше.

— Ты не сможешь ему противостоять, — сказала Мелзри через мгновение. — Даже если ты права и вся наша жизнь станет бессмысленной из-за исхода войны, это ничего не изменит. Результат будет один и тот же, независимо от того, на чьей стороне ты сражаешься.

— Доказательство того, что можно противостоять Агроне, находится вот здесь, — сказала Серис, указывая на Каэру. — Расскажи ей, как ты до сих пор жива, Каэра.

— На самом деле это были Элеонора и ее мать, — сказала Каэра, а затем продолжила сбивчиво рассказывать о том, что произошло.

Серис победно улыбнулась, сбросив с себя часть усталости.

— Видишь? Обычная девочка-подросток, владеющая всего одним заклинанием, сломила силу самого Агроны. Эти люди, как алакрийцы, так и дикатенцы, рисковали всем, чтобы противостоять ему и защищать друг друга изо всех сил, даже вопреки самым ужасным шансам. Не говори им, что результат этой войны не имеет значения, что их усилия не имеют значения.

Стало так тихо, что были слышны отдаленные выкрики приказов и механическое жужжание движений мана-зверей.

Мелзри долго смотрела на Серис, затем ее взгляд обежал всех нас и остановился на мне. Я не смогла прочесть ее взгляд, но после напряженного момента она насмешливо хмыкнула и взлетела в воздух, пронеслась над головой Серис и исчезла вдали. Ее мана-сигнатура уменьшалась, пока от нее не осталось и следа.

Серис повернулась, чтобы посмотреть, как она уходит, но выражение ее лица было пустым. Через несколько секунд она оглянулась на всех нас, и это было похоже на разрушение заклинания.

Мама заключила меня в крепкие объятия, и все напряжение последних нескольких минут вытекло из нее, но она не осталась. Нежно прикоснувшись лбом к моему, она поспешила прочь, сначала к Валену, потом к Эноле, залечивая их раны настолько, чтобы вернуть им сознание.

Струна Сильверлайта исчезла, и каркас лука снова выпрямился. Серис осмотрела его с оттенком грусти, затем перевела взгляд на Каэру:

— Я... рада, что ты сама поняла, как победить проклятие, хотя и надеялась на это.

— Ну да. Спасибо, — сказала Каэра, нахмурив брови и отвесив Серис легкий поклон.

Наблюдательный взгляд Серис снова переместился на меня, затем она перешла к четырем студентам-алакрийцам. Энола с трудом поднялась на ноги и встала перед Серис, а Вален так и остался сидеть на обломках, его глаза были слегка расфокусированы. Сет и Майла стояли чуть поодаль от остальных, держась за руки так крепко, что костяшки пальцев побелели.

— А вот эти... — Серис подошла к ним, внезапно став деловой. — Вам хорошо удавалось держать свои мысли под контролем, но, боюсь, это лишь вопрос времени. А пока...

Из нее хлынул черный туман, проникая сквозь них. Слабея на фоне потока ее маны, я почувствовала, как их самих выталкивают из тел, почти в обратную сторону от того, что я могла сделать с помощью своей формы заклинания. Как один, они попятились, придавленные к земле внезапной вспышкой опустошения их ядер.

— Это обезопасит вас, пока мы не найдем более надежное решение, — пояснила Серис. — Не пытайтесь активно пополнять свои ядра. Ваше тело будет делать это бессознательно, но, если вы изгоните ману прежде, чем она успеет накопиться, вы останетесь в безопасности.

Обращаясь к Байрону, она сказала:

— Ты хорошо сражался сегодня, Копье Уайкс. Я лишь сожалею, что мне потребовалось столько времени, чтобы убедить тебя в истине. Тем не менее, ваш командир Эралит находится наверху и организует... размещение... всех алакрийцев в городе. Думаю, ему не помешает твоя помощь.

Когда Байрон заколебался, она добавила:

— Слуга Биврэй мертва, и Мелзри больше не представляет для вас угрозы. Борьба может продолжаться в других частях вашего континента, но на данный момент Вильдорал в безопасности.

— Это еще предстоит увидеть, — сказал он, недоверчиво глядя на нее. Однако в конце концов он едва заметно кивнул мне, отчего в моей груди вспыхнул теплый огонек гордости, и улетел.

Наконец Серис подошла ко мне, заставив Бу придвинуться ближе, прижавшись ко мне своим пушистым боком, чтобы я могла почувствовать его дыхание и быстрый ритм пульса. Мама, которая сейчас помогала лечить некоторых дворфов, выживших после взрыва передней стены, приостановилась, чтобы посмотреть.

— В тебе много от твоего брата, Элеонора. — Ее глаза, казалось, затягивали меня все глубже и глубже, как бездонные темные бассейны. — Это хорошо, что ты сильная. Этот мир может полагаться на силу Артура, но он, в свою очередь, полагается на тебя и твою мать. — Ее губы изогнулись, брови нахмурились, и она бросила на меня язвительный взгляд. — Вы - как два якоря, которые удерживают его силу. Без вас он был бы свободен, и кто знает, что тогда могло бы случиться с остальными.

Мой рот приоткрылся, но я ни за что на свете не могла придумать, что ответить на ее неожиданные слова.

Но внимание Серис уже переключилось на других:

— Каэра, за мной. У нас много дел, и ты мне нужна.

Каэра заметно опешила и сглотнула:

— Моя кровь... и Ариан. Он был тяжело ранен. Я искала целителя...

— Пойдем, отведи меня к нему, — резким жестом приказала Серис. Затем она стремительно пошла прочь, и ее боевые одежды развевались за спиной.

Каэра, как и Байрон, колебалась, но, похоже, выбора не было, кроме как сделать то, что приказала Коса, и она последовала за ней. Я тоже подумывала о том, чтобы последовать за ней: из-за столь внезапно возникшей опасности я не могла убедить себя в том, что битва действительно закончилась, и мне хотелось быть занятым и оставаться полезным. Однако, когда я посмотрела на маму, исцеляющую самых раненых дворфов, желание остаться не дало мне покоя.

Хорнфелс, командовавший силами Землерожденных, распорядился, чтобы Сета, Майлу, Валена и Энолу отвели туда, где остальных алакрийцев собирали в группы под пристальным взглядом армии мана-зверей. У Валена и Энолы, по крайней мере, были там семьи, и им не терпелось узнать, что с ними случилось, - по крайней мере, настолько не терпелось, насколько это было возможно, учитывая их нынешнее состояние.

Но прежде, чем они ушли, Майла подошла ко мне — при каждом шаге на ее лице мелькала боль - и обняла меня.

— Спасибо, — прошептала она.

— Я скоро приду за тобой, — сказала я, чувствуя нарастающее волнение, а затем смущение. — Отдохни немного.

Когда мы смотрели, как они пробираются по обломкам за отрядом солдат Землерожденных , они прошли мимо Клэр, которая стояла над лежащим на полу мана-зверем, который теперь выглядел не более чем разорванный труп грифона. Она активировала горсть тяжелых браслетов на обеих руках и что-то вроде широкого пояса на талии, и машина начала исчезать по одной части за раз.

— Пространственный артефакт? — спросила я, подойдя к ней, когда она закончила.

Она задумчиво посмотрела на меня, прежде чем сказать:

— Да, но не только это. В них компоненты расположены особым образом, что позволяет активировать артефакты, чтобы сохранить и затем автоматически перестроить экзоформу. Артефакты были специально разработаны для использования не магами. Не могу сказать, что полностью понимаю принципы, но это работает. Если только ты активируешь все в нужной последовательности.

Я уставилась на машину, бесполезно пытаясь понять ее. Через несколько секунд я повторила:

— Экзоформа?

Она постучала по одному из браслетов.

— Костюмы. В общем, я разогнала свой, и что-то сгорело, так что он никому не пригодится, пока его не починят. Мне нужно проверить остальных членов Корпуса зверей, а потом доложить Гидеону.

— Спасибо, — немного неловко проговорила я, когда она начала уходить.

Она не остановилась и даже не обернулась, лишь подняла над головой руку, украшенную браслетом, в знак прощания:

— Рада была помочь.

Я смотрела, как она уходит, испытывая чувство удивления от всего, что только что произошло, но мое настроение тут же испортилось, когда ей пришлось обходить трупы Больгермуда и других стражников, стоявших вдоль внешней стены.

«Их смерть была такой бессмысленной»,

— подумала я, не в силах избавиться от образа их внезапной, неостановимой гибели.

Я повернулась обратно к Институту Землерожденных, но от этого движения у меня перед глазами замелькали звезды, а голова внезапно закружилась. Я сделала шаг, не удержалась на ногах и болезненно опустилась на одно колено. Медленно, словно дерево, только начавшее падать, я опрокинулась на бок и легла на разбитую плитку внутреннего двора.

Все произошло так быстро, и я так сильно нагружала себя, что чувствовала, как мой разум и тело поддаются нагрузке. Я как будто наблюдала за происходящим сверху, видела себя, лежащую здесь, каждый вдох давался с трудом, глаза были пусты... но я не паниковала. Я вообще ничего не чувствовала и не думала, просто позволила себе отключиться.

Потом кто-то стал вливать что-то в мое горло, и я поднялась, задыхаясь от прилива маны. Надо мной на коленях стоял дворфский лекарь, сжимая в кулаке пустой сосуд из-под эликсира и произнося мягкие утешительные слова. Бу стоял рядом с ним, не сводя с меня глаз, а другой недоверчиво глядя на лекаря.

— Я в порядке, — настаивала я, прогоняя момент пустоты и переключая внимание на происходящее вокруг. — Пожалуйста, помогите остальным.

Появилось еще много людей, которые поднимались из Института Землерожденных. Мама лечила последних раненых дворфов и, похоже, пока не заметила моего падения, за что я была ей благодарна. Остальные — врачи, травники и целители, не обладающие способностями излучателя, — суетились вокруг, обрабатывая раны, не столь опасные для жизни.

Я встала, несмотря на протесты лекаря, стряхивая с себя последнюю паутину. Несмотря на то, что я устала и измучилась, а сердце болело от того, что я потратила так много маны — даже больше, чем обычно можно было использовать с помощью накопленных сфер маны, — эликсир придал мне сил.

Я жестом позвал на помощь Бу, и мы принялись помогать землянам, как могли. Дворфы были эффективны, а в Институте Землерожденных, разумеется, собрались лучшие умы города, так что, хотя группа Больгермуда понесла полную потерю, на удивление мало солдат Хорнфелса погибло во время атаки, а маги земного атрибута восстановили стену в течение часа.

— Мне нужно отдохнуть и набраться маны, а потом я отправлюсь в город и посмотрю, чем еще могу помочь, — устало сказала мама после того, как нас с благодарностью отпустил сам Карнелиан Землерожденный, лорд клана Землерожденных.

Я прикусила губу, не зная, стоит ли озвучивать мысль, которая росла в моей голове, пока мы помогали в уборке. Но слова все росли и росли, пока не вырвались наружу в порыве.

— Мам, я очень беспокоюсь за Артура и думаю, что мы должны... — я оборвала себя почти так же внезапно, как и начала, нервно оглядываясь по сторонам.

Мама посмотрела на меня с беспокойством:

— Давай поговорим дома.

Я кивнула, чувствуя облегчение от того, что она поняла, и мы спустились в туннели жилого района. После того как мама впустила нас в дом, а Бу опустился перед погасшим камином, я продолжила.

— Думаю, нам стоит проверить Артура. С этой штукой с камнем... с камнем слежения.

Мамины брови резко взлетели, и она огляделась по сторонам, словно ища кого-нибудь, кто мог бы нас подслушать.

— Элли, твой брат приложил немало усилий, чтобы скрыть себя даже от нас. — В ее словах прозвучала нотка сожаления и горечи. Я прекрасно понимала, что она чувствует. — Мы бы предали его доверие, разыскав его, и мы не знаем, получится ли это вообще...

По ее тону я сразу поняла, что мама не пытается убедить меня, она пытается убедить себя. Я уже собиралась сесть, но остановилась на полпути, выпрямилась и принялась расхаживать по маленькому помещению.

— Мама, Арт никак не мог предвидеть всего того, что сейчас на нас свалилось. Исчезновение драконов? Обращение Серис и всех остальных алакрийцев против нас? Где бы он ни был, он не дал никому другому - нам - возможности охранять или защищать его. Я просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.

Мама прикусила внутреннюю сторону щеки, ее эмоциональная борьба была видна на лице.

С одной стороны, она была права:

— Артур явно не хотел, чтобы мы — или кто-то еще — его нашли. Но, с другой стороны, он не был идеальным и мог совершать ошибки, как и все остальные. С тех пор как у него появилась новая божественная руна, я видела, как он все больше и больше отдаляется от всех вокруг, даже от нас с мамой. Когда он использовал ее, то словно становился рабом логического расчета. Я не могла отделаться от ощущения, что, возможно, он нуждается в защите от самого себя не меньше, чем Агрона.

Когда мама порывисто выдохнула, я поняла, что она поддалась, как своим, так и моим порывам.

— Пойдем, — сказала она тихо. Она поспешила из комнаты по короткому коридору, который вел в ее спальню.

Мой пульс участился, по нервам пробежали искры. Я еще раз проверила, заперли ли мы дверь, когда вошли в дом, а затем жестом попросила Бу остаться в гостиной и последовал за мамой.

Когда я добралась до ее комнаты, она уже выкопала тусклый многогранный камень из своего тайника. Она сидела у изножья кровати и сжимала реликвию в обеих руках. Она не смотрела на меня, когда я села рядом с ней. Я не оказала ей никакого давления или утешения. Я вообще ничего не сказала. Как излучатель, только ее целительская магия могла создать искру эфира, необходимую для активации реликвии. Но я могла сказать, что она хотела проведать Артура так же, как и я, и поэтому не стала на нее давить.

После минуты напряженного молчания она сделала глубокий вдох и направила свою ману. Она двинулась по поверхности камня без какого-либо видимого взаимодействия: мана просто прошла мимо, не впитавшись в реликвию. Тем не менее камень активировался с неосязаемым ощущением, которое нельзя было свести к тому, что я вижу, слышу или даже чувствую своей сущностью. Скорее, магия камня касалась каждой частички моего существа.

Мамины глаза стали стеклянными, и я поняла, что она находится где-то в другом месте.

— Покажи мне, — сказала я более умоляюще, чем хотела.

Она выпустила реликвию из правой руки и сжала мою. Я ощутила ее магию как нечто странное, эфемерное и совершенно иное, когда она потянула меня за собой. Инстинкт заставлял меня сопротивляться, но я заставила себя расслабиться. В своем сознании я видела, как меня уносит из комнаты, как я мчусь за сгустком силы, который, как я знала, был мамой. Мы взлетели под потолок пещеры, а затем в пустыню над ней и в мгновение ока полетели из Дарва.

Мое и без того быстро бьющееся сердце билось все быстрее и быстрее, пока мы прослеживали путь к цели, который закончился в небольшой, грубо построенной комнате, содержащей бассейн со светящейся жидкостью и мало что еще. Скрестив ноги в бассейне, Артур и Сильви медитировали бок о бок с парящим перед ними ключевым камнем.

Ни один из них не двигался, не давая понять, что они испытывают. Я поняла, что их разумы, должно быть, находятся внутри камня.

«Они в ловушке, по крайней мере до тех пор, пока загадка не будет решена»

, — подумала я с чувством предчувствия. Но они были целы и невредимы, никто их не нашел. Я облегченно вздохнула и почувствовала, как мама сжала мою руку. Я не знаю точно, сколько мы пробыли там, но недолго. Когда мама начала отстраняться и отходить от реликвии, меня потянуло вслед за ней.

Я моргнула и открыла глаза.

В дверях стоял Виндсом, его нечеловеческие глаза были устремлены на камень.

Мама вскрикнула от неожиданности и попыталась спрятать реликвию за спину.

— Простите меня, — сказал асура, слегка поклонившись. — И за то, что напугал вас, и за свое опоздание. События сложились так, что я не смог сразу выполнить просьбу Артура, но я здесь, чтобы отвезти вас в Эфеот, как и обещал.

Мы с мамой обменялись взглядами.

— Конечно, — сказала мама, ее голос был немного выше, чем обычно. — Мы уже все собрали. Только позвольте мне...

— Принеси реликвию джиннов, — приказал Винсом, теперь уже властно. Мама замерла. — Алдир рассказывал мне о том, как за ним наблюдали во время очищения Эленуара. Я подозреваю, что именно так это и было сделано, верно? Он может оказаться полезным, особенно если ты сможешь видеть Артура с его помощью.

У меня перехватило дыхание.

«Откуда он знает?»

Мама заколебалась: Боюсь, мне не очень удобно...

— Мы союзники, — перебил Виндсом, его тон стал жестче. Он сделал шаг вперед и протянул руку. — Я придержу ее для вас. Потом вы соберете свои вещи, и мы отправимся в путь. Путь к Эфеоту сейчас труден, но все же проходим, если не сказать больше. Нам нужно пройти его, пока ничего не изменилось.

Мама по-прежнему не отдавала реликвию, и выражение лица Виндсома слегка потемнело.

Я протянула ей свою руку. Ее каштановые глаза сузились, когда она посмотрела на реликвию, выражение лица было строго-настроенным. После небольшой паузы она положила реликвию мне на ладонь.

Виндсом нетерпеливо пожал руку.

Я нащупала резервуар магии внутри реликвии. Я не могла почувствовать эфир, но ощущала, как он движется против маны. Не решаясь собрать ману, прежде чем действовать, я выпустила в сердце реликвии всплеск чистой маны, настолько внезапный и сильный, насколько это было возможно.

Она треснула, разлетевшись на множество граней.

Медленно оторвав взгляд от разбитого куска камня, я перевела его на Виндсома, единственной реакцией которого было сжатие челюсти.

— Неразумно, юная Элеонора. Лорд Индрат не оценит такого внешнего проявления твоего недоверия, не тогда, когда он так рискует, чтобы обеспечить вашу безопасность. — Виндсом покачал головой, источая разочарование. — Тем не менее моя роль здесь ясна. Идемте. Эфеот ждет.

Я встала, прочистил горло и бросила камень под кровать. Виндсом смотрел, как он катится, но не сделал ни малейшего движения, чтобы поднять его, вместо этого он повернулся на пятках и стремительно зашагал прочь.

Мои руки дрожали, когда мама переплетала свои пальцы с моими. Мне оставалось только надеяться, что я поступила правильно. Мама снова крепко сжала мою руку и кивнула.