Том 1 Глава 500

АРТУР ЛЕЙВИН

Когда я смотрел, как Тессия уходит от меня, мои пальцы машинально поднеслись к губам, где я все еще чувствовал ее затянувшийся поцелуй. В голове снова и снова звучали ее слова: «Я буду вечно лелеять этот момент, но не стану цепляться за него в ущерб будущему мира». Все было именно так, как я и боялся: произошло слишком много событий, чтобы мы могли просто вернуться к тому, на чем остановились.

— Будущее мира.

Я сжимал и разжимал кулак. Все всегда сводилось к этому, не так ли? Ставить мир на первое место. Было ли когда-нибудь место для моего счастья? Почему-то я знал, что судьба предназначила мне не это.

Воспоминания о времени, проведенном на последнем ключевом камне, нахлынули на меня, как прилив. Я видел варианты своей жизни, где у меня была любовь, и где ее у меня отнимали, каждый раз. Каждое решение, каждое необычное везение, каждое совпадение неумолимо подталкивали меня к встрече с Судьбой, и ее аспекту было важно только одно. Любая часть моей жизни, где я находил хоть какое-то подобие любви или общения, была лишь ступенькой на пути, проложенном Судьбой.

Мои глаза закрылись, когда груз этих ожиданий стал тяжелее, чем я мог его выдержать. Неужели нет места ни для чего другого?

От ядра моего тела исходило успокоение, и я почувствовал, как облегчается мое бремя, когда Реджис и Сильви взяли на себя часть нагрузки.

«Она делает то, что, по ее мнению, тебе нужно»,

— сказала Сильви, и ее мысли заиграли в потоке моих воспоминаний, словно серебряные огоньки под поверхностью. —

«Ты все еще дорог ей, Артур. Настолько, что она готова пожертвовать единственным, что ей от тебя нужно: тобой самим».

«Я понимаю, что ты чувствуешь, но... прими это как есть»

, — мягко добавил Реджис, проявляясь из моего ядра и появляясь рядом со мной. —

«Если все, что она говорила, не было старым добрым признанием в ее непоколебимой любви, то я гуппи».

Тессия почти дошла до основания дерева. Вирион шел рядом с ней, но то и дело бросал на меня коварные взгляды через плечо.

Эфир растекся по моей спине к скоплению божественных рун. Мой разум распутался на десятки отдельных нитей, каждая из которых была способна удерживать отдельные мысли, изучать конкретные массивы информации, выявлять закономерности в последовательности с другими расширенными ветвями моего сознания.

Я не мог позволить себе быть эгоистом. Весь мир не мог позволить мне быть эгоистом, как предлагала Тессия. Каждое мое решение может вызвать пульсацию, которая опрокинет континенты или положит конец временным линиям. Я видел это снова и снова внутри ключевого камня.

И вот, превратив свое сознание в сеть взаимосвязанных молний, я проанализировал каждую неудачную возможность, которую видел в ключевом камне, каждый момент связи с Тессией на протяжении всей своей жизни, каждый намек на то, какое потенциальное будущее может ждать нас обоих. Реджис и Сильви отстранились, лишив меня поддержки и отгородив свой разум от потока информации. Корона на моей голове становилась все ярче, пока мой мозг бился в эфирном самоанализе.

Я не мог позволить себе быть эгоистом. Но я не мог позволить себе быть безнадежным.

Связь. Забота. Надежда. Любовь.

Грею не хватало этих вещей. Я, как Артур, сделал их своей силой и целью своего перерождения. Возможно, Агрона придумал для меня что-то другое. Судьба тоже. Внешние силы были ответственны за мое перерождение, но это не означало, что они могли диктовать мне, что делать с моей новой жизнью, как это было в случае с Сесилией.

Разве я не заставил саму Судьбу передумать?

Эфир разветвился от Королевского Гамбита на Сердце Мира и Шаг Бога, и меня почти без усилий и раздумий втянуло в эфирные пути.

Я появился в воздухе перед Тессией и Вирионом. Свет от моего тела окрасил их вздернутые лица в розовый цвет. Вирион закусил губу и сделал несколько шагов назад, опустив взгляд к своим ногам.

Я медленно опускался вниз, пока не завис всего в нескольких дюймах от земли. Я жестом указал на свое тело.

— Это то, чем я являюсь сейчас, Тесс. То, что я есть, может определить мое будущее больше, чем то, кем я являюсь или кем хочу быть.

Я отпустил божественные руны и опустился на землю. Свет померк, корона и руны исчезли.

— Я изменился так, что не могу описать словами, и ты тоже. Людей, которые стояли над Стеной и обещали, что у нас будет совместное будущее, больше нет, как и обещания, которые они давали.

Я сделал паузу и протянул руку, чтобы взять ее за руку, не зная, ответит ли она взаимностью. Когда ее пальцы мягко сомкнулись вокруг моих, я продолжил.

— Будущее неопределенно, и любое обещание сейчас было бы ложью. Но наше общее прошлое незыблемо, и ничто не сможет отнять его у нас. Я люблю тебя, Тессия, и ничто и никогда этого не изменит. Мне не нужно обещание, чтобы сдержать его.

Тессия не плакала и не слабела в коленях. Она не бросилась ко мне и не стала умолять о любви. Она крепко сжала мою руку и притянула меня к себе, нежно, но твердо. Наши руки обхватили друг друга. Ее голова прижалась к моей груди. Я чувствовал, как наше дыхание и сердцебиение сбиваются в ритм. В ее ядре зашевелилась мана, а в моем — эфир. Эти две силы толкались и тянулись друг к другу, как в атмосфере.

— Ты лжешь, — тихо сказала она в ткань моей рубашки.

Я прижал свою дрожащую улыбку к ее металлическим волосам.

— Нет.

Мы с Тессией простояли так довольно долго, прежде чем она отстранилась и подняла на меня глаза.

— Знаешь, ты зря позволял мне готовиться к этому грандиозному жесту последние две недели.

Я смущенно хихикнул, а затем посмотрел на нее более серьезно.

— Просто все стало таким... большим. Я не могу обещать тебе ничего особенного в плане любовной истории...

— Нет, может, и нет.

Ее понимающая улыбка пронзила меня до глубины души.

— Но если наши чувства друг к другу смогли пережить все, через что мы прошли, то что еще может подкинуть нам судьба?

Я не сразу ответил. Мне хотелось объяснить все о судьбе и эфирном царстве прямо здесь и сейчас, но даже думать об этом было страшно.

Выражение ее лица изменилось.

— Мы принимаем то, что приходит. Нам придется узнавать друг друга заново. Может случиться так, что мы просто не будем... работать. Я имела в виду то, что говорила о том, что не нужно цепляться за прошлое.

Я погладил ее по щеке.

— Через пару дней мне придется вернуться в Эфеот.

— А я останусь здесь, по крайней мере пока, — ответила она, переведя взгляд на Вириона. Ей не нужно было ничего объяснять. Ей нужно было побыть со своей семьей, со своим народом.

Я хотел остаться там вместе с ней, чтобы понежиться в лучах после нашего воссоединения. Трудно было представить, что всего несколько минут назад казалось, что наши запутанные отношения действительно подошли к концу. Но времени не было.

Она прочитала мысли на моем лице.

— Твоя семья ждет тебя. Иди. Стань героем, который нужен Дикатену.

Проведя пальцами по ее волосам, я нежно притянул ее к себе. На этот раз, когда наши губы соприкоснулись, это не было прощанием.

Последующее прощание было коротким и горько-сладким. Мы обнялись и пообещали не ждать слишком долго, прежде чем снова заговорить. Когда мы наконец отпустили друг друга, Вирион шагнул к нам, широко раскинув руки. Я рассмеялся, и мрачность момента ослабла.

— Вовремя, малыш, — пробормотал он мне на ухо, когда мы обнялись.

Мои шаги были легкими, когда я покидал рощу, обернувшись лишь раз, чтобы помахать Тессии и Вириону, которые стояли у подножия дерева и махали в ответ. Глаза Тессии были сухими, но по щеке Вириона стекала одна слезинка.

Мама, Элли, Бу, Реджис и Сильви ждали меня на улице, полушутя-полусерьезно обсуждая долгий спуск по лестнице после такого короткого пребывания.

Элли, слегка нахмурившись, с любопытством смотрела на меня.

— Все в порядке?

Я подавил глупую ухмылку, пока в животе порхали бабочки этого обновления.

— Конечно. Она в надежных руках. Пойдемте, нам нужно поговорить со многими людьми.

«Я же говорил»,

— подумал Реджис. —

«Великие жесты. Отличный ход с божественной руной и архон-формой. Это было как раз то, что нужно для драматизма».

Сильви подтолкнула его бедром.

«Не дразнись. Это был эмоциональный прорыв для него. Хотя, если я могу предложить немного конструктивной критики, ты мог бы наколдовать и доспехи, раз уж ты решил изобразить рыцаря в сияющих доспехах».

Я разразился удивленным смехом, а Элли пожаловалась, что мы опять говорим вполголоса.

Пока мы спускались обратно к Лоденхолду, я старался переключить свои мысли на все остальное, что нужно было сделать, пока я находился в Дикатене. Отвлечься от мыслей о Тессии было невероятно сложно, и через несколько минут я признал свое поражение и направил меньший заряд на Королевский Гамбит, расщепивший мое сознание на несколько ветвей и давший мне возможность сосредоточиться.

Моей первоочередной и ближайшей задачей было доставить новости обо всем случившемся лордам дворфских кланов.

Мы обнаружили, что Лоденхолд кипит активной жизнью. Я послал гонца с сообщением, что хочу как можно скорее встретиться с советом. Пока мы ждали, стражники, клерки и члены различных гильдий приходили и уходили в бешеном темпе. Мое появление во дворце было замечено не меньше, чем после нашего прибытия, но преданные люди не прекращали выполнять свои обязанности, чтобы поговорить с нами.

Мы все еще стояли на месте, когда мимо неожиданно проплыло знакомое лицо.

— Каэра!

Она испуганно остановилась.

— А-Артур, — произнесла она через мгновение, споткнувшись о мое имя. — Ты вернулся. Ты жив.

Дождавшись, пока мимо пройдет группа гильдийцев, она поспешила к нам. Элли схватила ее за руку и сжала, а мама похлопала ее по плечу.

— Мы очень волновались. Даже Серис, хотя она старается этого не показывать, — сказала она.

— Что происходит? — спросил я, сосредоточившись на связке свитков в ее руках.

Она быстро объяснила, связав все с тем, что кричали дворфы ранее.

«Неудивительно, что они расстроены»

, — подумала Сильви. — «

Это правильное решение, но его нелегко продать израненному и разгневанному населению».

Элли слушала с восторгом.

— Как поживают Сет и Майла? И их друзья? Нас вроде как похитили сразу после битвы.

Брови Каэры поднялись.

— Не совсем, — быстро уточнила Элли, — но вроде того.

— Похоже, они держатся молодцом, — медленно произнесла Каэра. — Уверена, они будут рады увидеть тебя, прежде чем вернуться в Алакрию. Они все еще закрыты в тюрьме, но стражники могут впустить тебя, если ты произнесешь имя своего брата.

Элли посмотрела на меня в поисках разрешения. Я посмотрел на маму, которая закатила глаза и кивнула. Счастливо улыбаясь нам, Элли поспешила навестить своих друзей, а Бу, защищаясь, поплелся за ней. Она не забыла обернуться и попрощаться с Каэрой, только когда уже почти дошла до огромных дворцовых дверей.

Пока мы смотрели, как она уходит, вернулся дворфский гонец, с которым я разговаривал ранее.

— Копье Артур, лорды скоро прибудут к вам. Я могу проводить вас...

— Я буду говорить с ними от его имени, — сказала Сильви, чувствуя мое желание закончить разговор с Каэрой.

Дворф выглядел неуверенно, но когда Сильви промаршировала мимо него в коридор, ведущий в Зал Лордов, ему ничего не оставалось, как броситься следом.

Мама легонько тронула меня за локоть.

— Вообще-то, Арт, все эти походы по Вилдориалу меня немного утомили. Я бы хотела заглянуть домой, если ты не против?

— Конечно, — сказал я, с беспокойством оглядывая ее.

Она была немного поникшей, под глазами образовались темные круги, а в движениях появилась заторможенность. Это было в равной степени как психическое, так и физическое состояние, но ничего такого, что нельзя было бы вылечить отдыхом и возвращением к нормальной жизни.

«Если вообще все вернется в норму»,

— подумал я.

Мы быстро обнялись, и она вышла из дворца по следам Элли.

Я перестроил свои мысли с помощью одной из ветвей Королевского Гамбита и вернулся к Каэре. Несмотря на то, что в Лоденхолде было невероятно многолюдно, толпа была достаточно шумной и суетливой, чтобы мы могли спокойно разговаривать.

— Кстати, спасибо. Элли рассказала мне о битве. Вы...

— Не благодари меня, — сказала она с укором в голосе. — Все было именно так, как ты и боялся. Ты был прав, когда не доверял мне.

Ее слова удивили меня. Даже с частично включенным Королевским Гамбитом нити моих мыслей были настолько сосредоточены, что я не замечал волнения Каэры. Теперь я присмотрелся.

Она стояла неподвижно, и ее глаза регулярно перескакивали на ближайших дворфов, настороженно сканируя их лица и руки. Когда она молчала, ее челюсть была крепко сжата. Ее взгляд возвращался ко мне каждые пару секунд, и когда она смотрела на меня, ее губы подергивались в подавленной хмурой гримасе.

Реджис проявился из меня во вспышке аметистового огня. Некоторые из ближайших дворфов вздрогнули, но Каэра ласково улыбнулась ему.

— О чем ты вообще говоришь? — сказал он в своей грубой манере. —Ты не поддалась воле Агроны, не напала ни на одного дикатенца. Верно? Когда случился этот удар судьбы, мы даже не почувствовали, что тебя шлепнули, как остальных алакрийцев. Ты отделена от него.

Он бросил на меня взгляд, который был почти ослепительным.

— Слушай, Арт был по уши в Королевском Гамбите, когда планировал все это, и то, что он сказал о тебе...

Она горько усмехнулась.

— Я бы все равно умерла, если бы не Элли. Мои собственные руны собирались разорвать меня на части. А потом, всего несколько минут спустя, моя кровь, которая сделала все возможное, чтобы вырваться из-под контроля Агроны, пришла охотиться за тобой, Артур, сражаясь и убивая твой народ, потому что Агрона создал их. Так что нет, Реджис. Артур был прав.

Самоуничижение в ее тоне вызвало чувство вины, которое когтями впилось в мои внутренности, даже сквозь тонкую пелену Королевского Гамбита. Мы с Каэрой многое пережили вместе. Я сожалел, что мои слова сломили ее, заставили сомневаться в себе.

— Агрона повержен. Он больше не сможет контролировать, угрожать или причинять вред вашему народу. Я рад, что Серис смогла образумить лидеров Сапина и Дарва. Но ты не упомянула... ты собираешься остаться или вернуться в Алакрию со своим народом?

Она пристально посмотрела мне в глаза, но я не был уверен, что именно она надеется там найти. После долгой паузы она сглотнула и отвела взгляд.

— Моя кровь была разбита. Мой брат мертв. Корбетт и Ленора... — Она пожала плечами. — Я нужна в Алакрии.

— Я понимаю.

Я тщательно обдумывал, что сказать. Я мог сказать, что часть ее волнения была связана именно со мной, но я не думал, что это касалось ложных следов, которые я установил для солдат Агроны. Нет, это казалось более личным, более... как будто она от чего-то отказывалась.

— А... Каэра?

Ее глаза вернулись к моим. В ее настороженном выражении появилась надежда.

— Мне очень жаль, — сказал я.

Ее брови сошлись, и она, казалось, слегка сжалась в комок.

— Не стоит.

Тяжело сглотнув, она зашелестела свитками в руках и стала искать, что бы еще сказать.

— Ты — Наследие. Тессия Эралит. Она...?

Я кивнул и жестом указал вверх.

— Сейчас с Вирионом.

— Хорошо.

Несмотря на этот ответ, ее тело внезапно напряглось, когда она снова выпрямилась.

— Это хорошо. Я рада за тебя, Артур. Правда.

Ее внимание переключилось на свитки в ее руках.

— Прости, но мне действительно нужно идти. Мне... нужно многое сделать.

Она переложила свитки так, чтобы погладить Реджиса по голове и почесать его за ухом. Затем, застигнув меня врасплох, она прислонилась ко мне и обняла. Мы так и остались стоять, затерявшись в толпе. В этом контакте был какой-то катарсис, но не мой. Это было похоже на прощание.

Когда она наконец отпустила меня, то расправила свои свитки, открыла рот, чтобы заговорить, неуверенно улыбнулась и отвернулась.

«Что это было?»

— подумал Реджис, глядя мне вслед.

«Что?»

— рассеянно спросил я, мысли мои путались.

Я нечаянно выпустил Королевский Гамбит, понял я.

«Это было как шесть гиппопотамов».

Я моргнул, глядя на него сверху вниз.

«Гиппо-чего?»

Он закатил свои яркие глаза, как будто я был необычайно глуп.

«Послушай, принцесса. Стандартное объятие — это три гиппопотама максимум. Шесть — это уже скандал».

Я ничего не ответил Реджису, только стоял и смотрел, пока Каэра не вышла из зала.

Прошло несколько секунд, а может, и несколько долгих минут, прежде чем я снова зашевелился, отгоняя вялые последствия применения Королевского Гамбита. Я повернул голову, ища источник сильного сигнала маны, который привлек мое внимание настолько, что вывел меня из оцепенения. Я не узнал криков ужаса, пока не увидел огромный молот, замахнувшийся на мое лицо.

Подняв руки, я блокировал удар скрещенными предплечьями. От силы удара я попятился назад по блестящим плиткам пола, а мои каблуки пробили в них неглубокие траншеи.

Зарычав и вспыхнув сердитым фиолетовым пламенем, Реджис собрался с силами.

«Остановись»

, — приказал я ему, глядя на Мику.

«Что случилось?»

— Сильви прислала сообщение с места встречи с лордом Сильвершейлом, двумя его сыновьями и еще несколькими лордами. —

«Я могу...»

«Я в порядке»

, — ответил я, не желая, чтобы она отвлекалась. Ее разговор был не менее важен, чем тот, что предстоял мне.

Мика парила над землей, так что наши глаза оказались на одном уровне. Она сердито пыхтела, ее щеки были красными.

— Лжец! — кричала она, размахивая своим массивным молотом. Костяшки ее пальцев побелели на рукояти. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Варай чуть не умерла! Твоя собственная сестра чуть не умерла! Мика стояла на Стене и смотрела, как сотня авантюристов защищала твою ложь ценой своей жизни!

Она отлетела на фут вперед, ее молот поднялся, словно она собиралась нанести новый удар, но она сдержала себя.

— Мы были твоими друзьями, Артур. Ты мог рассказать нам. Мы могли помочь. Так почему?

Я выпустил дрожащий вздох и попятился. Я знал, что такое возможно, но...

— У нас не было выбора, Мика. Агрона опережал нас все это время, задолго до начала войны. Все сводится к аспекту Судьбы. Все. Я не знал, сколько времени мне понадобится и как отреагирует Агрона, но я знал, что должен добиться успеха.

— И поэтому ты разрабатывал тайные планы и убеждал людей защищать ничто ценой своей жизни! Невелика цена, когда ты избранный, на плечах которого лежит груз миров, я полагаю?

Ее добрый глаз яростно сверкнул.

— Может, спросить у Рогов-Близнецов, что они думают по этому поводу?

Горькое беспокойство поселилось в моих внутренностях. Зал был тих и неподвижен. Многие проходившие мимо дворфы застыли на месте, восторженно наблюдая за происходящим, на их лицах отражалась целая гамма эмоций — от ужаса до кровожадного возбуждения.

— Те, кто сражался против Агроны — кто погиб в бою, — делали это, чтобы защитить свои дома и семьи, и им это удалось.

Несмотря на страх за Рогов-Близнецов, я сохранял твердость и в голосе, и в выражении лица. Мой взгляд прошелся по зрителям, установив зрительный контакт со многими из них.

— Не надо принижать их жертву, утверждая, что она была напрасной.

Она издала протяжный вздох и, казалось, сдулась. Молот в ее руках рассыпался в песок, который, в свою очередь, просочился в трещины в полу, которые я сделал.

— Я ожидала от тебя большего, Артур.

Она поднялась с земли и, не глядя на меня, вылетела из дворца, оставив за собой порыв ветра.

Я открыл было рот, чтобы позвать ее обратно, но раздумал. Вместо этого я быстро обдумал всех, с кем работал при подготовке четвертого ключевого камня и кто мог знать больше о том, что произошло за пределами Вильдорала во время нападения Агроны. Если Мика знала что-то большее, то, скорее всего, это знали и ее отец или другие лорды дворфов, но я не хотел вмешиваться в совещание Сильви, которое она вела в полном порядке.

Вместо этого я вернул Реджиса в свое ядро, а затем вылетел из Лоденхолда вслед за Микой. Вместо того чтобы следовать по шоссе, я перемахнул через край и полетел прямо вниз, к Институту Землерожденных. Когда я перелетел через стену прямо к открытым дверям, дворфы там закричали тревогу, но я не стал ждать, пока они меня опознают. Вместо этого я направился прямо к простым покоям, в которых было разрешено жить моей матери и сестре.

Входная дверь была закрыта, но не заперта, и я позволил себе войти.

Мать сидела на диване, в руках у нее было письмо. По ее бледному лицу катились слезы.

У меня сжалось сердце, и я поспешил к ней. Она молча протянула письмо.

Я быстро пролистал его, затем прочитал второй раз, более медленно, чтобы убедиться, что понял его содержание.

— Анжела Роуз, — произнес я глухо.

«Нет...»

— Реджис погрузился в мое ядро, его горе просачивалось сквозь нашу связь и усиливало мое собственное.

Мама положила руку на мое предплечье, но не смотрела на меня.

В письме подробно рассказывалось о нападении и его результатах. Анжела погибла, защищая комнату, в которой, как я им сказал, буду прятаться. Я знал, что Сесилия сможет почувствовать мою сигнатуру, что силы Агроны будут привлечены в эти места. Такая возможность существовала всегда.

«Передай маме, что мы о тебе позаботимся, хорошо?»

Это были ее последние слова, обращенные ко мне. Говорил ли я ей? Я задумался, но с трудом вспомнил все, что было за несколько недель подготовки. Тогда у меня почти все время был активен Королевский Гамбит, а мысли метались в десятках направлений одновременно. Это сделало воспоминания... мутными и трудноразборчивыми.

«Наверное, так и было»,

— подумал я. Это была не та деталь, которую я мог упустить в тот момент.

Однако письмо содержало не только эту новость.

«Дерден уходит на пенсию».

Меня это не удивило, как и все остальное, о чем говорилось в письме. Адам, мой отец, Анжела Роуз...

Половина отряда авантюристов отдала свои жизни в борьбе с Агроной.

— Рога-Близнецы распускаются, — сказала мама.

Она откинулась на спинку кресла и уставилась в потолок.

— Я думала, что название, по крайней мере, будет жить вечно. Или хотя бы... ох, я даже не знаю, что хочу сказать. Пока существует Осколок Елены, я думала, будут существовать и Рога-Близнецы.

Тон письма был дисциплинированным, фактологическим. Написанное самой Хелен, оно избегало обвинений, и Хелен даже спрашивала обо мне.

«Есть ли новости от Артура? Мы с Жасмин очень надеемся, что, где бы он ни был, он выполнил то, что задумал. Я уверена, что у него были веские причины заставить нас поверить, что его жизнь в наших руках».

Читая между строк, в росчерках пера и холодной отстраненности языка, я видел ее боль. Не только от потери Анжелы, которая, должно быть, еще не прошла, когда было написано это письмо, но и от причины ее смерти.

— Я не собираюсь говорить тебе, чтобы ты не винил себя, — сказала мама, наконец повернувшись ко мне. Она потянулась за письмом, которое положила на стол, а затем взяла мои руки.

— Зная тебя, я уверен, что ты уже чувствуешь себя виноватым, но я также знаю, что это то, на что ты рассчитывал. Так…

Ей пришлось сглотнуть эмоции, образовавшие комок в горле.

— Ты можешь винить себя, но не вечно. Потому что чем больше ты будешь погрязать в этой вине, тем дольше ты будешь думать о жизни и миссии Анджелы, а не о ней самой. Ты должен помнить, кем она была и что делала. Не сводите ее жизнь только к ее смерти. Продолжай делать то, что тебе нужно, Артур, но... ты, как никто другой, должен смотреть на общую картину.

— Я не виню себя, мама. Я принимаю на себя ответственность за то, что произошло. В этом есть разница.

Она притянула меня к себе, так что моя голова покоилась на ее плече. Ее слезы высохли, и мы существовали в общей скорбной усталости. Я позволил себе перенестись в прошлое, в то время, когда я был совсем маленьким.

Неужели это был последний раз, когда она так меня обнимала? Реальные воспоминания смешались с ложными, и я обнаружил, что сомневаюсь в своих мыслях.

— Я должна навестить Хелен в Блэкбенде, — сказала она через некоторое время. — В письме ничего не говорилось о службе. Не знаю, что я могу сделать, но...

— Поезжай, — сказал я, мягко ободряя ее. — Потрать немного времени. Виндсом вернется за нами только послезавтра.

Мы погрузились в скорбное молчание.

«Мне жаль Анжелу, Артур»,

— подумала Сильви, по ее тону можно было понять, что она ждала возможности высказаться, не перебивая меня. —

«Дворфы... с трудом смирились с тем, что война действительно закончилась, несмотря на их согласие освободить алакрийцев. Они все еще хотят поговорить с тобой и хотели бы, чтобы ты присутствовал при завтрашней отправке пленников домой».

«Завтра?»

Я задумался, вспоминая суету вокруг Лоденхолда. Я должен был сам догадаться, что это произойдет так скоро.

«Хорошо. Да, мы будем там».

Мои мысли снова вернулись к эмоциональным горкам, на которых я катался с момента отъезда из Эфеота и даже раньше. Отказ Тессии от нашего обещания и наша попытка начать все сначала, дав себе и друг другу шанс заново узнать, кто мы такие. Прощание Каэры. Жестокий обмен с Микой. Новости об Анжеле Роуз.

Возвращение домой, соответствующее тому, что я должен был сделать.