Том 1 Глава 503

АЛАРИК МАЭРИ

Наши совместные шаги звучали неуютно на тесной лестничной площадке. Стук и скрип дерева резко отражались от грубой каменной кладки стен. С небольшим запасом маны, чтобы поддерживать себя, мое старое тело уже чувствовало напряжение от столь сильных нагрузок.

И все это без капли алкоголя, чтобы притупить боль. Я утешал себя тем, что, несмотря на мой возраст, Даррин выглядел гораздо хуже.

— Прекрати пыхтеть, — прошипел я сценическим шепотом. — Ты собираешься привлечь к нам всех магов-лоялистов в радиусе мили.

Даррин только громче запыхтел:

— Как будто они могут услышать меня за шумом твоих скрипучих коленей, старик.

Я насмешливо хмыкнул, радуясь, что у него все еще хватает сил умничать. Это означало, что его травмы не так страшны, как могли бы быть.

Достигнув верха лестницы, мы попали в большую пустую общую комнату. На стене висела шаткая деревянная лестница, ведущая к люку в потолке. Я проигнорировал верхний этаж студенческого общежития и поднялся по лестнице. Дверца люка была заперта, но один удар по механизму повернул тонкий металл и позволил двери распахнуться вверх.

Небо, которое я мог видеть, было серо-голубым. Раннее утро, еще не рассвело. Темнота была бы лучше, но я мог работать и с сумерками.

Я выбрался на крышу общежития, затем повернулся и потянул Даррина за собой. Мы оба тут же пригнулись, когда снизу раздались крики.

Задвинув дверцу люка на место, мы подползли к краю крыши и посмотрели на кампус Центральной академии. Несколько магов-лоялистов мчались к зданию через огороженные дворы. Еще несколько выбежали из похожего на замок офиса студенческой администрации, а вдалеке виднелось еще больше магов, собравшихся у часовни — нависающего черного здания, в котором находился реликварий.

— Если мы хотим спуститься с этой крыши, мне нужно освободиться от наручников, — прошептал Даррин. — Как ты вообще выпутался из своих?

— Старый фальшивый зуб, — сказал я, осматривая соседние крыши. — Им не понадобится много времени, чтобы найти нас.

Даррин фыркнул:

— Все еще ставишь себе фальшивый зуб? Говорю тебе, в один прекрасный день ты получишь по зубам, и твои последние мысли будут обо мне, пока это дерьмо будет выжигать тебе глотку.

— В этот раз меня изрядно потрепали, а я все еще здесь.

Я сломал соединительную цепь на наручниках Даррина, обеспечив ему свободу движений и небольшую циркуляцию маны через ядро, но он не сможет произносить заклинания, пока наручники не будут полностью отключены. Учитывая расстояние, которое нам придется преодолеть, чтобы добраться до следующей крыши, помощь мага, обладающего атрибутом ветра, была бы как нельзя кстати.

Мой артефакт внепространственного хранения был конфискован вместе со всеми инструментами, а у меня был только один искусственный зуб. Учитывая мое нынешнее положение, у меня мелькнула мысль, что, возможно, стоило потратиться на второй зуб, несмотря на протесты Даррина. В конце концов, без горящего порошка мы оба все равно оказались бы за решеткой.

Однако в данный момент у меня был только кинжал, который я забрал у одного из мертвых охранников внизу.

— Покажи мне эти наручники, парень, — проворчал я, беря Даррина за запястье. Напитав лезвие кинжала маной, я смог достаточно закалить сталь, чтобы стереть руны. С моим ядром в нынешнем состоянии это заняло больше времени, чем следовало бы, но после напряженной минуты, сопровождаемой звуками спускающихся в общежитие сил Драгота, я смог начать соскабливать некоторые руны с его наручников.

Это был тонкий процесс. Кинжал был менее эффективен, чем горящий порошок, а наручники, подавляющие ману, были в равной степени усилены той же маной, которую они удерживали от Даррина. Мне пришлось выводить нужные руны, не изменяя случайно заклинание так, чтобы оно причинило вред Даррину, но при этом нужно было быть осторожным, чтобы не сломать острие кинжала или не соскользнуть с гладкой, изогнутой металлической поверхности наручников и не перерезать Даррину запястье. Дрожащие руки, конечно, тоже не помогали.

«Сейчас я бы все сделал за чертову бутылку рома»,

— подумал я, прежде чем вспомнить, почему я вообще бросил это занятие.

Синтия наклонилась рядом со мной и взяла мои руки в свои. Дрожь прошла, и я выдохнул, хотя и не осознавал, что задерживал дыхание.

Потребовалась еще минута, а может, и две, чтобы успешно вывести руны. Теперь в здании было слышно, как солдаты Драгота выкрикивают команды друг другу и убегающим наполнителям. Я почувствовал момент, когда мана Даррина вернулась под его контроль. Его сигнатура снова появилась, стремительно пикируя и увеличиваясь, пока его ядро пыталось восстановить контроль. После этого было достаточно легко разорвать кандалы на его запястьях. Они ударились о плоскую крышу с металлическим лязгом.

Почти в то же самое время в десяти футах от него снова открылась дверца люка.

В проеме показалась голова женщины. По ее отчаянной гримасе и виду физического недомогания я понял, что это одна из пленниц, а не солдат. Она сразу же увидела нас, и ее рот открылся, чтобы заговорить. Если мы надеялись найти Драгота и записывающий артефакт, то не могли допустить, чтобы по нашим следам шли ищейки его верных сторонников...

Я застегнул кандалы на конце сапога и оттолкнулся ногой. Все, что она собиралась сказать, превратилось в крик, так как кандалы ударили ее по лицу, и она провалилась обратно в дыру. Раздался треск и крики, а затем звук ударов кулаков по мясу.

Даррин быстрым движением руки потянул за собой порыв ветра. Он зацепил дверцу люка и снова захлопнул ее. Сдерживая проклятие, я низко пригнулся и бросился бежать, стараясь ступать как можно легче. Любой, у кого есть хоть немного мозгов, увидел бы кандалы и понял, что здесь побывал кто-то еще.

Наиболее вероятный маршрут побега вел нас на север, через другую крышу и в соседнее здание через балконное окно, но мы стояли на западном краю и смотрели на кампус. Это было недалеко, может быть, метров пятьдесят. Я был уже почти у цели, когда дверца люка снова захлопнулась. Заклинание вспыхнуло с новой силой, и человек вскрикнул, а затем нырнул обратно в дыру и стал судорожно тереть глаза.

Крепко упершись ногой в край крыши, я использовал всю ману, чтобы укрепить ноги, и прыгнул. Порыв ветра подтолкнул меня сзади, и я услышал, как Даррин сосредоточенно хмыкнул.

Я преодолел пятнадцатифутовый промежуток, смягчив удар при спуске на другую крышу, перекувырнувшись вперед.

Мое избитое и покрытое синяками тело протестовало, но я поднялся на ноги, уже перейдя в бег, не заботясь о шуме. Прежде чем искать артефакт, мы должны были потерять наших преследователей.

Я услышал, как позади меня тяжело опустился Даррин. Оглянувшись через плечо, я увидел, что он слегка приволакивает левую ногу, но не замедлил шаг. Я уже видел, как он мастерски расправился со стражем зоны сближения, и не сомневался, что он смог бы справиться с пытками и вывихнутой лодыжкой, даже с его ограниченным запасом маны.

Достигнув дальнего края второй крыши, я перепрыгнул на балкон, развернул плечо по дуге и, как тараном, ударил по стеклянной двери. Она разлетелась вдребезги, и я почувствовал, как по щеке прошла полоса жжения, когда разбитое стекло порезало кожу. Мои ноги подкосились, и я налетел на громоздкое кресло для отдыха, с грохотом опрокинув и мебель, и себя.

Позади меня послышался хруст приземляющегося в разбитое стекло Даррина. Его тень нависла надо мной, он схватил меня за ворот рубашки и поднял на ноги:

— Не время лежать, — пробормотал он.

Черная пуля пронзила его правое плечо, впечатав его в меня и заставив нас обоих снова растянуться, а дальняя стена квартиры взорвалась. Струя оранжевого огня расплескалась над нашими головами. Пламя мгновенно охватило комнату.

— Глаза! — рявкнул я, потянувшись к Солнечной Вспышке.

Оранжевое пламя, охватившее ковер, мебель и опорные балки, вспыхнуло ярким светом, превратившись в ослепительный блик.

Послав сонарный импульс с помощью Слухового Распада, я схватила Даррина за спину его испорченной туники и потащила за собой, плотно закрыв глаза. Жар пламени обжег мою кожу, и еще несколько сотрясающих ударов силы сотрясли квартиру. Где-то слева от нас рухнула крыша.

Только когда я почувствовал, что мы приблизились к двери — теперь она висела на петлях и тлела, — я рискнул выпустить Солнечную Вспышку. Сквозь веки я увидел, как горячий белый свет померк до оранжево-желтого, и снова открыл глаза. Встав и подняв Даррина одним движением, я втащил его в дверь перед собой.

Коридор заволокло густым черным дымом, а от рухнувших стены и потолка полетели угли. Через минуту-другую весь этаж будет охвачен пламенем.

— По крайней мере, ублюдки не смогут проследить за нами таким образом, — пробормотал я про себя.

Впереди Синтия жестом указала мне на лестницу вниз:

— Они войдут через первый этаж и попытаются заманить тебя в ловушку.

— Ни хрена себе, — проворчал я, пробегая мимо нее.

Даррин протер глаза и зашагал следом за мной. Из него вырвался мучительный кашель.

— Что? — прохрипел он, задыхаясь от приступа кашля.

Я не успел ответить, как оказался на лестничной площадке. Ее каменные стены не пропускали жару, и за несколько шагов температура упала на двадцать градусов. Дым поднимался по ней, как по трубе, поднимаясь по горячему воздуху, и пол внизу был чист — до поры до времени.

Мы спустились на два этажа так быстро, как только могли, затем свернули в один из коридоров, соединявшихся с другими комнатами, и помчались по нему. Окно в конце коридора взорвалось с грохотом. Соседнего здания, куда можно было бы перепрыгнуть, не было, но земля еще не кишела солдатами Драгота.

Я приостановился, чтобы отдышаться и пожалеть о потере всего своего снаряжения, среди которого было по меньшей мере пять различных артефактов, которые могли бы облегчить наш спуск.

На этот раз Даррин полез первым: он пролез через разбитое окно, повис на его внешней стороне, а затем спустился на следующий выступ. Порывистый ветер стабилизировал его падение.

Когда он приготовился опуститься на тот, что был ниже, из-за угла выбежал человек в лохмотьях, бегущий так, словно за ним гнался огонь бездны. Меня чуть Кондратий не хватил.

За ним бежали два мага, оба в черном и багровом. Один из них выпустил слабое шоковое заклинание, которое ударило бегущего пленника в спину. Человек покатился вперед, упал на лицо и проскользил несколько футов по булыжникам. Ни тот, ни другой, похоже, нас еще не видели.

Даррин, который все еще находился в тридцати футах от земли, оттолкнулся от стены, отпрыгнув назад по изящной дуге.

Второй из двух магов, заметив это движение, вскрикнул и вскинул быстро возникший щит в виде порывистого кругового ветра.

Опустившись, Даррин нанес несколько ударов. Мана атрибута ветра сформировалась вокруг его конечностей и проецировала силу ударов вперед и вниз. Заклинатель с атрибутом молнии наполовину повернулся к своему кричащему товарищу, но оказался слишком далеко впереди, чтобы его мог защитить быстро созданный щит. Удары обрушились на него, как удары молота, повалив на землю.

Даррин использовал свои собственные удары ветра, чтобы смягчить падение, но все равно приземлился слишком сильно. Его раненая нога подкосилась, и он рухнул на землю со звучным стуком.

Щит бросил быстрый взгляд на окно, и я отпрянул назад, надеясь, что он меня не заметил. Помедлив, я снова выглянул наружу. Щит крался к Даррину с коротким клинком в руке, перед ним все еще крутился циклон из маны ветра.

Я дождался подходящего момента.

Выпрыгнув из окна, я, словно камень из катапульты, устремился к Щиту. Падая, я прокричал боевой клич.

Маг вздрогнул, машинально подняв щит над головой. Я ударил по нему со всей силы. Завихрившийся ветер подхватил меня и перенаправил мой импульс, отбросив в сторону. Я упал на тропу, кувыркаясь по земле, как брошенный кубик. Падение должно было сломать все кости в моем теле, но благодаря тому, что щит принял на себя всю тяжесть удара и перенаправил силу, а моя собственная мана наполнила мышцы и кости, я поднялся на ноги, не получив ничего, кроме трещины в ребре.

Руна Слухового Распада уже горела у меня на спине, и я направил заклинание в уши мага, прежде чем он успел оправиться и переставить щит. Он вскрикнул, его лицо исказилось от боли, и щит с атрибутом ветра замерцал. Конфискованный кинжал пролетел по воздуху и, вращаясь, вонзился ему в ребра.

Ветрозащита поймала его и отбросила в сторону. Руки мага сжались вокруг его клинка, и он смотрел на меня с расчетливым выражением лица.

— Вот дерьмо, — проворчал я, с трудом удерживаясь на ногах.

Сильный ветер ударил в меня с севера, заставив споткнуться. Щит упал на спину, выровнявшись под действием силы. Я бросился вперед, набросился на мужчину и отбил у него меч. Пальцы одной руки впились в мое лицо, а другая отчаянно пыталась удержать его оружие. Мои же пальцы вцепились в его, пытаясь оторвать их от рукояти. Мне нужно было совсем немного...

Ледяной кулак проник внутрь меня и схватил мое ядро — ту самую ману, что наполняла его, — крепко сжав, словно коготь виверны мясо. В ужасе я отшатнулся от Щита, схватившись за грудину. Я инстинктивно обернулся, ища источник этих ужасных ощущений, но никого рядом не было. Вдалеке я увидел на лице Даррина то же выражение испуганной растерянности, те же сжимающиеся пальцы, скребущие его плоть в горьком дискомфорте.

У меня отнялась мана. Из меня вырвался кровавый кашель, и я рухнул.

В воздухе виднелись яркие потоки маны, которые тянулись со всех сторон, влекомые ветром на север, к горам.

Сквозь звон в ушах я услышал задыхающиеся рыдания, раздававшиеся неподалеку. Я повернул голову в его сторону.

Щит свернулся калачиком, из его носа текла кровь, меч был брошен рядом. Думая только о выживании, я начал ползти к нему. Он ничего не замечал, даже когда я поднял его клинок. Наконец, за мгновение до того, как я вогнал его ему в грудь, он заметил меня. По его измазанному кровью лицу текли слезы. Он скорчил гримасу, и его взгляд устремился вдаль, вслед за светящимися линиями исчезающей маны. Мой удар оборвал его жизнь почти мгновенно.

Откинувшись назад, я ждал, что кто-нибудь еще выбежит из-за угла и поймает нас, но никто не появлялся.

Прошло некоторое время, прежде чем я смог отдышаться и заговорить:

— Даррин? Ты жив?

Ему пришлось сглотнуть, что он сделал с некоторым трудом, прежде чем ответить:

— Думаю, да. Что это было, рога Вритры? Мое ядро... я практически на грани обратной реакции.

Я прощупал его сигнатуру маны, но она была слабой и непоследовательной. Моя собственная была не намного сильнее, но, похоже, я лучше сопротивлялся притяжению этого... импульса, что бы это ни было.

— Мне тоже досталось. Я думаю, что это почти полностью опустошило этого Щита.

Кашляя и выплевывая полный рот крови, я с трудом поднялся на ноги:

— Давай, парень. Может, это даст нам прикрытие, чтобы выбраться отсюда.

Стоя рядом с упавшим наполнителем, Синтия скептически смотрела на меня:

— Аларик Маэри, оптимист.

Я проигнорировал ее, наблюдая за тем, как поднимается и опускается дыхание на теле наполнителя. Но его не было. Он был неподвижен, как мрамор. То есть неподвижен, как труп, отметил я про себя. Я был уверен, что его убило не шоковое заклинание.

— Куда ты идешь? — спросил Даррин, когда я направился на север. — Ворота в той стороне.

Он указал на туннель, ведущий под зданием студенческой администрации.

— Пока не могу уйти, — пробормотал я, почти бессвязно. — Сначала Драгот и запись. Если мы сможем это достать...

Я полагал, что Даррин будет протестовать, но он только ворчал, и мы поспешили в тень соседнего здания.

Я уже подумал, где Драгот, скорее всего, хранит такую вещь, если она еще существует. Когда солдаты выбегали к нам из других зданий, те, что стояли перед часовней, оставались на месте. Я был уверен, что именно там хранится записывающий артефакт.

До часовни было относительно легко добраться, оставаясь незамеченными. Мы держались в сумеречной тени, пробираясь по переулкам между зданиями или двигаясь вдоль живых изгородей, окаймлявших многочисленные лужайки Центральной академии. Больше мы никого не видели, а шум от предыдущих поисков, казалось, утих после этого импульса. Если это не убедило нас в том, что с остальными произошло то же самое, то то, что мы обнаружили в часовне, убедило нас в этом.

— Стражники... — без нужды пробормотал Даррин.

На лестнице, ведущей к большим двустворчатым дверям, стояли две полные боевые группы алакрийских магов. Большинство из них сидели или лежали на боку, потирая головы и животы и катаясь по полу, как пьяницы с похмелья. Несколько человек вообще не двигались. Никто из них, похоже, не собирался сражаться.

Позади них возвышалась часовня, больше похожая на маленькую крепость, чем на здание школы. Высотой в три этажа, без балконов и окон, только одна пара больших двойных дверей позволяла войти через переднюю часть здания. Узкие щели выходили на дорогу и были бы идеальным местом для заклинаний, но я не видел в этих окнах ни одного лица и ощущал лишь смутные сигнатуры маны изнутри и вокруг здания.

По крайней мере, Драгота там не было. Это давало нам шанс.

— Думаешь, мы сможем одолеть их? — спросил я, прикидывая наши шансы. Мы были не в лучшей форме, но они выглядели еще хуже, и мы могли застать их врасплох.

— Может, нам и не понадобится. — Даррин нагнулся, чтобы потереть лодыжку, и поморщился. — Блефовать?

Я фыркнул от удовольствия:

— Конечно. Давай блефовать.

Мы потратили пару минут на то, чтобы подготовиться и обсудить план, а затем обогнули часовню. Мы заметили сбежавшего наполнителя, который спотыкался в переулке через несколько зданий, но он нас не видел. Даррин пошел по правой стороне здания, а я — по левой.

Мы успели обогнуть угол и добежать до верха лестницы, прежде чем нас заметил кто-то из охранников.

Заклинатель лет сорока поднял голову, когда на него упала моя тень. Его кожа имела зеленый оттенок, а сам он сидел рядом с лужицей собственной блевотины. Его зрачки были расширены, и он щурился даже в тени часовни.

Увидев удобный момент, я направил Распад Близорукости на все их глаза, еще больше ухудшив их зрение:

— Что ты делаешь, сидя на заднице, солдат!

Мужчина вздрогнул, и все его приятели удивленно обернулись. Даррин схватил его за воротник бронированной робы и рывком поставил на ноги.

— Разве ты не чувствуешь запах дыма? Разве ты не почувствовал взрыв! Весь этот чертов кампус может взлететь на воздух в любую минуту, а вы все сидите здесь.

Он быстро моргнул:

— Ч-что?

Даррин слегка подтолкнул его, но удержал, чтобы он не покатился вниз по лестнице:

— Остальные в плохом состоянии. Несколько мертвы. Но они скоро будут здесь. Они надеются на тебя.

— Мы покидаем академию, — сказал я, как будто это было очевидно. — Активируйте портал.

— Поднимаемся наверх? — спросил он, явно с трудом понимая, о чем мы говорим.

— Двигайся! — огрызнулся я, окинув хмурым взглядом всех охранников.

В беспорядке они начали с трудом подниматься на ноги. Некоторые из них были в таком плохом состоянии, что им требовалась помощь, чтобы просто стоять, и их пришлось тащить вниз по лестнице по одной ступеньке за раз. Никто не потрудился убрать трупы, которые мы с Даррином принялись осматривать. Как я и надеялся, у одного из них оказался рунный ключ, который я и забрал.

Несколько охранников бросили на нас косые взгляды, но мы направились прямо к двери, продолжая вести себя так, будто должны были там находиться и точно знали, что делаем. Если кто-то из них и заподозрил, что нас там не должно быть, он оставил это при себе.

Двери открылись под рунный ключ. Вестибюль был пуст, а двери в реликварий были открыты. В комнате царил беспорядок, реликвии древних магов были разбросаны и перевернуты. В здании присутствовала лишь одна слабая сигнатура маны.

— Осторожно, там должен быть еще один охранник, — сказал я, настороженно глядя на открытые двери в другом конце зала.

Мы закрыли за собой внешние двери, чтобы предупредить, если вернутся другие солдаты, затем прошли через вестибюль и пересекли коридор, который шел вокруг Реликвария.

Я снова остановился в дверном проеме и наклонился вперед, чтобы заглянуть внутрь.

Драгот уставился на меня.

Я замер, пульс подскочил, а внутренности скрутило от досады. Даррин прошел вперед еще полшага, прежде чем увидел Косу, и тоже застыл. Какая-то безумная, измученная часть моего мозга надеялась, что, может быть, если мы будем стоять достаточно тихо, Драгот нас не заметит.

Но он смотрел прямо на меня. Все, что я мог сделать, — это смотреть в ответ. Никто из нас не двигался, даже дыхание не учащалось и не сбивалось, мы оба задерживали его.

Я порывисто выдохнул, когда меня осенило.

Хотя Драгот был огромным мужчиной, он выглядел каким-то сжавшимся, сидя в богато украшенном мягком кресле, которое казалось совершенно неуместным в этой комнате. Его голова была склонена на одну сторону под тяжестью единственного рога. Его лицо было бледным и застывшим в выражении страха и растерянности.

У него не было никаких признаков маны, вообще никаких.

Я прижал руку к груди:

— Бездна, у меня от этого чуть не случился сердечный приступ.

— Он... мертв, — сказал Даррин, делая шаг в комнату.

И он был прав. Драгот Вритра, Коса Вечора, сидел в своем пухлом кресле мертвым камнем. У его ног небольшой кусок резного кристалла ловил свет и преломлял его в брызгах радужных цветов на полу: кристалл-накопитель от записывающего артефакта.

Я был уже на полпути к нему, когда вспомнил о другой сигнатуре маны.

Из-за опрокинутого стола вылетел заряд огня души. Я бросился на пол, и он пролетел прямо над головой, ударившись о стену позади меня. С новой точки зрения я увидел потное, искаженное болью лицо мальчика из Редвотеров. Он тоже лежал на земле, закутавшись в свой черный плащ, и его мана едва заметно мерцала. Из его глаз, красных от склеры до зрачка, как слезы, капала кровь.

— Ты уверен, что хочешь это сделать, мальчик? — я ворчал, медленно поднимаясь на ноги. — Ты выглядишь не слишком хорошо. Это... импульс сделал это с тобой?

Он скорчил гримасу, и черный огонь обвился вокруг его кулака. Ветер стих, и Даррин переместился рядом со мной, прикрывая меня, пока я не встал. Вольфрум перешел в сидячее положение, прижавшись спиной к стене. Он защитно держал пламя, но не отвечал мне.

Я медленно продвигался вперед, пока не смог дотянуться до кристалла.

— Нет, — сказал он, и голос его сорвался, словно в горле было полно стекла. — Попробуй взять его, и я убью тебя.

— Мы могли бы сражаться, и, возможно, ты смог бы нас одолеть, — бесстрастно сказал я. — А может, и нет. Может, этот импульс, что бы это ни было, ударил тебя гораздо сильнее, чем нас. Ты готов рискнуть, парень?

Он заколебался, и я взял кристалл. Пламя затрепетало в его пальцах, но он не сделал ни единого движения, чтобы атаковать.

Я начал отступать, и Даррин последовал моему примеру. Мне хотелось вонзить меч, который я все еще носил, в ядро этого маленького дерьма и оставить его там умирать, но я сказал правду: я не мог быть уверен, что мы победим. А если и победим, то неизвестно, сколько пройдет времени, прежде чем сюда начнут стекаться солдаты, пытаясь понять, что происходит.

Этот импульс, словно ветер, вырвавший ману прямо из ядра, дал нам возможность забрать запись и выбраться отсюда, сохранив жизнь. Этого должно было хватить. Высококровный Вольфрум Редвотер может подождать до другого дня.

Вернувшись наружу, мы обнаружили несколько бездельников, пробиравшихся к порталу. Мы обогнули заднюю часть часовни, пока они нас не заметили, обогнули центральные лужайки и офис студенческой администрации и в конце концов добрались до ворот, выходящих в зал Ассоциации Восходящих. Больше мы не столкнулись ни с какими неприятностями.

Мы прошли через ворота и были уже на полпути по улице, когда из тени дверного проема вышла женщина в облегающих кожаных доспехах и в кожаной маске, закрывавшей нижнюю половину лица. Она выглядела больной, но под капюшоном и маской светилось облегчение:

— Аларик, сэр! Вы живы. Я была начеку.

Оглядев Саэлию с ног до головы, я покачал головой:

— Значит, тот пульс. Он задел и тебя? Весь город?

— Да, — ответила она, положив одну руку на бедро, а другую прижав к животу. — Честно говоря, я как раз собиралась уходить. Отчитаться. Сэр... — она заколебалась, оглянувшись на город Каргидан. — Беженцы из Дикатена. Они начали выходить из портала в большой библиотеке несколько часов назад.

Я выругался. Значит, они тоже попали под удар. Они были причиной импульса? Это была какая-то атака? Прощание Агроны? Я попытался вспомнить, каково это — холодный кулак, вырывающий ману прямо из моей груди. Но сейчас это были лишь догадки. В кармане мои пальцы сжали кристалл записи.

— Не успел насладиться победой, — с ухмылкой сказала Синтия, выходя из затененного дверного проема, в котором ждала Саэлия.

— Кто отвечает за беженцев? Какова реакция?

— Силы Кенига были мобилизованы, чтобы помочь организовать транспортировку, — быстро ответила она, удивив меня. В последние пару недель высококровный Кениг не отличался милосердием. — Что касается главного, то им, судя по всему, является леди Каэра из высокой крови Денуара, хотя между ней и лордом Кенигом существует напряженность...

Я начал пятиться по улице, каждый шаг причинял боль:

— Отведи меня к ней. Нам нужно о многом поговорить.