Том 1 Глава 11

Рыцарь молчал всё время, пока провожал их из плаца внутрь замка. Он не мог оправиться от шока от того, что произошло несколько часов назад. Моменты до и после того, как Лоуренс прыгнул и ударил мечом, снова и снова прокручивались в голове Патрика. Он очень хотел убить мальчика. Почему? Из-за дерзости? Поддался на поверхностную провокацию?

За спиной защищающего его Лоуренса Авель выглядел решительно, пусть и сильно дрожал. Патрик почувствовал себя виноватым. Когда их взгляды встретились, сильные эмоции вырвались из глубины его души. Гнев, страх, враждебность... Ему казалось, что всё внутри внезапно усилилось и взорвалось. Так же, как, например, когда сталкиваешься со смертью или с чем-то опасным и незнакомым...

Он не терял контроль над собой так с тех пор, как покинул поле боя.

— Сэр Патрик, с Вами всё в порядке?

Рыцарь вдруг поднял голову. На него смотрел светловолосый молодой человек. В его глазах проглядывалось беспокойство.

— Ах, всё в порядке.

— Можете спокойно рассказать. На самом деле я видел Вас раньше в битве за Таллин, после этого решил тоже стать рыцарем. Вы мне как отец.

Лоуренс застенчиво почесал затылок. Лёгкая улыбка скользнула по губам Патрика после слов о его былой славе.

— О чём ты говоришь? Герои Саркарта теперь прокуроры, а я что? Если что и меняется, то только слабость моих рук.

Патрик громко рассмеялся, когда Лоуренс стряхнул руку с меча.

— Кстати, ты же принадлежишь храму, разве можно такое говорить? — спросил Патрик.

— Прежде всего, я человек Роксолума.

Как священники, следующие Слову Неба, они не должны зацикливаться на светской политике, но регулирование отношений между соседними странами всё равно сложная тема, касающаяся и религии. Тем более для тех, кто был наполовину жрецом, наполовину воином.

Патрик рассмеялся из-за искренности  молодого человека.

— Кстати, у семьи Бейман два сына? Рядом с господином был молодой человек, я не видел его раньше.

Патрик сглотнул.

— Ох, пацан... Он раб.

— Да? Простолюдин... Ах.

Лоуренс удивился, но сохранил выражение лица, чтобы избежать неловкости. Да, парень рядом с Эдвином не слишком похож на него. Как ему вообще подумалось, что раб может быть его братом. У Эдвина нос кривой, их черты лица трудно сравнивать.

— Я ошибся.

Лоуренс разочаровался. Он правда ринулся защищать мальчика-простолюдина, думая, что он благородной крови. Патрик мог обвинить его в превышении полномочий, но ничего не сказал.

Лоуренсу повезло. Он совсем недавно стал частью Ястребов, а уже попал в неловкую ситуацию, которая могла разрушить его репутацию.

— Да, судить по внешности глупо.

Лоуренс винил себя.

* * *

— Скажи...

— ...Ага, страшно.

Служанки перешёптывались, пока не встретились с холодным взглядом юнца.

— Раздражает.

Авель в плохом настроении, план пошёл наперекосяк. Его попытка побудить Патрика раскрыть все свои навыки посыпались из-за неожиданного визита храмового рыцаря – ничего не вышло.

Благодаря этому он не только не полностью проверил совершенство своего фехтования, но и получил лишнее внимание. Авель не знает насчёт толстого священника, а вот молодой Ястреб точно будет присматривать за крепостным.

— Дерьмо.

Для завершения его дела осталось  всего ничего, но теперь придётся взять раздражающий перерыв. Он ещё не восстановил свои силы, нельзя привлекать внимание храма.

— Ах, Авель… — заговорила Мишель.

— У тебя когда-нибудь было дурное предчувствие? — осторожно спросил Авель.

— Ах...

Авель оглянулся. Толпа служанок тоже поспешно огляделась. Было ясно, что они подтолкнули Мишель поговорить с ним.

— Должно быть, я не переварил ячменный хлеб с утра. — пошутил Авель.

— Хочешь тёплого молока или хотя бы воды? Если добавить мёд, желудку станет лучше. — испуганно сказала Мишель. — Зачем было есть ячменный? У меня для тебя есть мягкий белый хлеб.

Авель улыбнулся.

— Всё в порядке. Нужно работать даже во время фестиваля. Мы должны разобраться со старым зерном до урожая этого года.

Зерно, которое было пожертвовано прошлой осенью, всё ещё лежит на складе. В честь празднования Святого Дня и дня рождения Эдвина нужно использовать до конца остатки.

— Но баронесса велела тебе не жалеть одежды и еды.

Горничная измерила длину его руки и вздохнула. Когда она попыталась измерить талию, Авель мягко остановил её.

— Я всё сделаю.

Вторичные половые признаки у Авеля ещё не выражены, но, если пощупаете промежность, Вас ждёт сюрприз. Женщины замка пытались нащупать его при каждом удобном случае.

Горничная, которая пыталась украдкой обнять парня, обвивая его за талию, выглядела разочарованной. Другие сделали угрюмые лица.

Затем Мишель вновь улыбнулась, разворачивая ткань.

— Здорово. Это старый наряд господина Эдвина, но с небольшими изменениями. Сидеть на тебе будет как нельзя лучше.

Даже если не новый, он принадлежал дворянину, ткань наряда лучшая, такой тут нигде не найти.

— Верно. И, если честно, он подходит тебе больше, чем господину...

— Что ему там больше подходит?

Эдвин с хлопком ворвался в комнату. Горничные замерли.

— Так что и кому больше подходит? А?

Горничные не могли открыть рта от свирепого взгляда тирана. Эдвин заметил, что они держат, и выхватил из рук.

— Что это? Моя одежда? Почему она здесь?

— Верните фрак.

Эдвин посмотрел на Авеля.

— Тебе, ублюдок?

Молчание знак согласия. Во взгляде Эдвина пламя.

— Зачем? Да кто вообще с тобой праздно ужинать захочет? Ты нахальный ублюдок.

Эдвин начал толкать Авеля пальцем.

— Ну же, скажи мне. Разве парень, убирающий коровий навоз и бегающий по полям, может сразу стать чистым только потому, что однажды мечом помахал?

Авель покачнулся из-за давящей на него руки Эдвина. Служанки нервно смотрели. Они не знали точно, что произошло на плацу, но видели, что Эдвину после этого очень не по себе.

— Думаешь, что действительно выиграл? Думаешь, случилось что-то особенное? Даже если переродишься, ты не сможешь быть рыцарем, подонок. Даже если сменишь свою кровь сотни раз, твоё грязное происхождение никуда не денется! — закричал Эдвин ему в лицо. Авель закрыл глаза от брызг слюны.

— Баронесса приказала! Авель не спрашивал Ваш наряд!

В конце концов, Мишель не выдержала и вышла вперёд. Эдвин повернул голову. Глаза собравшихся служанок светились испугом. Однако произошел небольшой бунт.

— Что за...

— ...Авель...

Из-за шума люди собирались в коридоре. Через щелку виднелись жалящие взгляды слуг.

Любопытство, сомнение, страх, сочувствие смешались в кашу. И последнее было для Авеля, а не Эдвина.

Авель закрыл глаза и опустил голову. Его волосы упали вниз и прикрыли щеки. Одинокое лицо, пострадавшее от словесных оскорблений, вызывало печаль.

Смотревшие испытывали странное чувство наряду с состраданием. Что-то похожее на чувство вины за то, что они заглянули сквозь завесу.

Эдвин заметил, что их взгляды обратились во враждебный страх, когда они встретились с ним.

— ...Блин!

Эдвин пнул стул и ушёл. Люди за дверью отошли в сторону. Среди них были гости извне. Лоуренс, проходивший мимо и ставший свидетелем тайных обстоятельств замка Бейман, сделал озадаченное выражение лица.

— Хм...

Взгляд паладина обвёл комнату. В дали стоял мальчик с опущенными глазами.

* * *

— Разве тот молоденький рыцарь не красавчик?

— Сэр Лоуренс? Проснись, он паладин!

Горничные хихикали, убирая кухню. В комнате стоял шум от стучащих чаш.

— Паладин не евнух.

— Даже если он не евнух, зачем ему шататься с тобой? Чтоб от храма отлучили?

— В общем, если будете наливать ему воду, специально проливайте её.

— Хватит грязь разводить. — женщина, кипятившая бельё, улыбнулась и ударила кухонным полотенцем горничную, которая подставляла губы.

— Рыцарь, хочешь убедиться в мягкости моей попки?

— Сумасшедшая сучка!

Служанки расхохотались.

— Я бы предпочла губы мальчика помягче. Кто-нибудь, позовите Авеля.

Служанка открыла рот:

— А ничего, если мы соберём здесь корзину детей?

— Честно говоря, я предпочитаю Авеля сэру Лоуренсу.

— Ему пятнадцать! Язычок ещё даже не вырос.

Коллега пожала руку горничной, которая облизнула губы.

— И что? Через два-три года всё вырастет. У моей бабушки в 17 лет было четверо детей.

— Кстати, Авель же высокий?

— Вы разве не в курсе, что знать  прибирает к рукам таких красавцев, прикидываясь их опекунами? За такие разговоры зарплату видеть  реже станете.

Служанка фыркнула. После её замечания все остальные не стали продолжать лакомую для разговора тему.