Хотя семья Лун и была полностью подавлена, Гоуюй всё ещё испытывала глубокую неприязнь к этой семье.

И сам факт существования Лун Цзюйсюэ был словно костью в горле упрямой Гоуюй.Из-за этой кости, она, будучи всегда гордой, чувствовала себя весьма неуютно.Хотя Гоуюй никогда и не говорила об этом, но она никогда не была готова принять и признать своё поражение перед унаследованным телом Лун Цзюйсюэ.

На каком основании эти секты смотрели на Лун Цзюйсюэ по-другому?Она собиралась доказать им всем, что она, Гоуюй, ничем не хуже!У неё не было какого-то особого потенциала, но она была намного решительнее и упорнее на своём пути боевого дао, чтобы компенсировать это.И Цзян Чэнь, смотря на эту серьёзно настроенную женщину, вдруг кое о чём подумал.

Эта женщина была принцессой и могла остаться в Восточном Королевстве, чтобы наслаждаться роскошью и богатством, присущими королевской семье.Тем не менее, она без колебаний пошла за ним и стала его последователем.Чего же она хотела? Конечно же прорыва в своём боевом дао.Цзян Чэнь не отрицал, что Гоуюй чувствовала к нему некую зависимость, благодарность и даже некоторые неясные любовные чувства.

Однако, Цзян Чэнь никогда не хотел развивать их.Не то что бы Цзян Чэнь плохо думал о Гоуюй, просто он знал, что они не пара друг другу, и им не суждено лететь крылом к крылу.Ему было суждено не оправдать её ожиданий, и потому, его сердце дрогнуло, когда Цзян Чэнь увидел столь решительную Гоуюй.«Даже если она не будет мой женщиной, я, по крайней мере, помогу ей обрести более сияющую и удивительную жизнь, чем она могла себе представить.»Подумав об этом, Цзян Чэнь внезапно улыбнулся, сказав:— Ты права, ты всё ещё можешь попасть в духовную сферу даже без секты.

И сейчас я дам тебе шанс сделать это.— Что ты сказал? — красивые глаза Гоуюй удивлённо посмотрели на него.

Она подумала, что ослышалась.— Ты хочешь попасть в духовную сферу?— Конечно, — не задумываясь, кивнула Гоуюй.Цзян Чэнь щёлкнул пальцами, и Пилюля Раскрытия Пяти Драконов среднего ранга приземлилась в руке Гоуюй.— Это пилюля называется Пилюлей Раскрытия Пяти Драконов, и она даёт девяностопроцентный шанс на переход в духовную сферу.

Эта пилюля также способна сформировать твой духовный океан, вложив в него непревзойдённый потенциал.

И помни, я пока что не давал такую пилюлю даже Сюэ Туну, так что ты не должна распространяться об этом.Лицо Гоуюй выглядело столь потрясённо, когда она остолбенело смотрела на пилюлю в своей руке.

Её глаза вдруг покраснели.Она вдруг вспомнила те чувства, кода Цзян Чэнь давал ей советы и заботился о ней, а также обо всём, что им вместе пришлось пережить в Восточном Королевстве.— Цзян Чэнь, ты…— Стой.

Я не люблю смущённых девушек.

Ты — мой последователь, и дать тебе полезную пилюлю — это вполне естественно, — Цзян Чэнь не выносил женских слёз.Гоуюй мужественно вытерла слёзы.

Она была разочарована собой, ведь она считала, что уже привыкла к помощи Цзян Чэня, получая от него различные советы и многое другое.— Эта пилюля яростно атакует всё твоё физическое тело и будет его изменять, формируя внутри духовный океан.

Этот процесс невероятно болезненный.

Потому помни, ты должна стерпеть эту боль.

Если ты справишься, то лишь небеса будут твоим пределом.

Ты вступишь в духовную сферу и воспаришь, куда сама пожелаешь.Гоуюй слегка прикусила губу, словно больше не могла найти подходящих слов, чтобы выразить свои эмоции.— Цзян Чэнь, похоже, что мне, Гоуюй, предначертано судьбой быть всю жизнь у тебя в долгу.

Когда бы ты ни захотел, я буду готова оплатить этот долг своей жизнью.— Мне не нужна твоя жизнь, я лишь надеюсь, что ты всегда будешь оставаться всё той же непоколебимой и упрямой Восточной Гоуюй, которая посвятила всю себя боевому дао!Гоуюй остолбенела, в то время как Цзян Чэнь прошмыгнул мимо, мгновенно покинув комнату.— Цзян Чэнь… Ты… Ты настоящий дьявол во плоти.

Ты заставил меня, Гоуюй, беспомощно упасть в твою бездну… — пробормотала Гоуюй самой себе, — Нет, забудь-забудь.

Я сделала всё это добровольно.

Цзян Чэнь, ты знаешь? Твоё мастерство полностью испортило моё мировоззрение.

Я бы с радостью потеряла всю себя в твоей бездне, нежели остаток своей жизни провести среди посредственностей.

Я знаю… Я недостойна тебя, и нас разделяет слишком большое расстояние.

Тем не менее, даже если я буду лишь рабом или слугой, я по-прежнему готова следовать за тобой до конца своей жизни.

А знаешь ли ты, что твоего великолепного сияния, которое ты так небрежно распространяешь, достаточно, чтобы осветить весь мой мир?..Гоуюй, словно в бреду, оторопело стояла посреди тайной комнаты, одновременно грустная и счастливая.— Юный господин, прибыл первый принц Е Дай и просит о встрече с вами, — когда Цзян Чэнь вышел, к нему тут же подбежал один из слуг и доложил об этом.— Е Дай? — удивлённо замер Цзян Чэнь, а затем махнул рукой, — Отказать!— Юный господин, этот принц Е Дай столь толстокожий, что не желает уходить.

Он сказал, что если юный господин не примет его, то вы пожалеете об этом на всю оставшуюся жизнь.— Пожалею? Из-за него? — холодно рассмеялся Цзян Чэнь и подумал, что его подчинённые, вероятно, не смогут самостоятельно прогнать Е Дая, — Не беспокойтесь, я сам вышвырну его.Когда он подошёл ко входу, то действительно увидел Е Дая, стоящего в дверях.

Он обладал выдающимся ростом и стройной фигурой, и подобно яшмовому дереву на ветру, обладал изящными манерами.

Он выглядел довольно приятно, но это была всего лишь его обманчивая оболочка.— Цзян Чэнь, я планировал стоять здесь до тех пор, пока не встречусь с тобой, — слабо улыбнулся Е Дай, словно бы они вовсе не соперники со взаимными обидами, а старые знакомые.Цзян Чэнь слегка улыбнулся:— Первый принц, разве между нами такие отношения, чтобы устраивать подобные бессмысленные шутки?Е Дай не придал этим словам никакого значения, всё также демонстрируя превосходные манеры:— Цзян Чэнь, я признаю, что был немного недоволен, и даже завидовал тебе на банкете в честь дня рождения уважаемого наставника.

Однако, когда я пришёл домой, то подумал, что был неправ.

Ведь если честно, то между нами нет смертельной вражды.

Ты теперь владелец Медальона Королевства Небесного Древа, а я самый поддерживаемый и любимый всеми принц Королевства Небесного Древа.

Так почему мы должны враждовать друг с другом, а не сотрудничать?— Сотрудничать? Е Дай, ты пьян? Подружиться и сотрудничать с тобой?— Необязательно! — покачал головой Е Дай, продолжив серьёзным тоном, — Ты же смог сотрудничать с четвёртым младшим, так что сможешь и со мной.— Ты думаешь, что я, Цзян Чэнь, из тех предателей, у кого семь пятниц на неделе? — холодно улыбнулся Цзян Чэнь.— Цзян Чэнь, хорошенько подумай над этим.

И если ты того захочешь, я даже могу выступить посредником между тобой и Северным Дворцом, чтобы уладить все разногласия.

И все те вопросы насчёт убийств учеников можно решить с улыбкой.

Мёртвых не воскресить, потому живым не нужно бесконечно враждовать из-за мертвецов.

И ты увидишь, что у меня есть много контактов в Секте Дивного Древа.

С твоим потенциалом, ты непременно вступишь в Секту Дивного Древа, а я могу помочь тебе заполучить более выгодную позицию в секте.

К тому же…— Хватит, — нетерпеливо прервал Цзян Чэнь, — Е Дай, так что ты хочешь этим сказать? Хочешь завербовать меня? Так вот, я скажу это чётко и ясно, мне это неинтересно.— Неужели это всё лишь из-за того, что четвёртый на шаг опередил меня и прибыл в Восточное Королевство? — Е Дай не желал принимать такой ответ, — Он всего лишь меркантильный человек.

Если бы не тот факт, что я тогда был занят, и если бы я знал, что там есть такой человек, как ты, то я бы лично прибыл в Восточное Королевство.

Цзян Чэнь, ты не веришь мне? Думаешь, что четвёртый действительно способен тягаться со мной за титул наследного принца? Ты действительно хочешь быть рядом с принцем без всякого происхождения и покровителей, тем самым совершая роковую ошибку, которая повлияет на всю твою жизнь?Цзян Чэнь засмеялся:— Е Дай, возможно, твои слова и звучат заманчиво, но я совершенно незаинтересован в этом так называемом королевском влиянии и уж тем более в борьбе за право наследовать трон.

Я помогаю Е Жуну лишь потому, что он — мой друг, а ты, Е Дай, не мой друг.

Всё просто.— Тогда мы тоже можем стать друзьями, — поспешно сказал Е Дай.— В тот самый день, когда я попал в Узилище, я понял, что нам не суждено стать друзьями, — замахал руками Цзян Чэнь, и нахмурившись, продолжил, — Я задам тебе лишь один вопрос.

Ты собираешься катиться отсюда или нет?Лицо Е Дая побледнело, наконец, он больше не мог притворяться и сурово пригрозил:— Цзян Чэнь, значит, ты решил упорствовать в своих заблуждениях и противостоять мне до самого конца?— Противостоять тебе? Ты слишком много думаешь о себе.

Возвращайся к себе, помочись и посмотри на свой отражение.

Разве кто-то, вроде тебя, достоин того, чтобы противостоять мне?— Отлично, просто замечательно! Цзян Чэнь, однажды ты дорого заплатишь за своё упрямство и непомерное эго.

Затем ты будешь плакать, кричать и ползать передо мной на коленях, умоляя о пощаде!Е Дай бросил эти злобные слова, и взмахнув рукавом, тут же удалился.В этот раз у него были большие надежды на Цзян Чэня, и потому он, с трудом сдерживая своё отвращение, отнёсся с уважением и милостью к человеку с талантом, надеясь однажды привлечь Цзян Чэня на свою сторону.Он также прекрасно понимал, что ему будет очень трудно публично подавлять Цзян Чэня, раз у того теперь есть медальон.И поскольку он не мог публично угнетать Цзян Чэня, он подумал, почему бы не завербовать его? Поразмышляв, Е Дай вдруг обнаружил, что преимущества от объединения с Цзян Чэнем значительно превосходили всевозможные недостатки.Единственным серьёзным минусом было то, что ему пришлось бы улаживать проблемы с Северным Дворцом и Лу Уцзи.Но преимущества были просто неисчислимы.Тем не менее, Е Дай обнаружил, что его тщательно подготовленный план по заманиванию Цзян Чэня оказался напрасным.

Хотя у Е Дая и были многие преимущества и внушительное происхождение, но что с того? Цзян Чэнь был полностью безразличен к этому.Цзян Чэнь покачал головой: «Он и понятия не имеет, что ему следует делать.»Цзян Чэнь уже было собирался вернуться в дом, когда с другого конца улицы послышался топот копыт.

К Цзян Чэню быстро приближался человек на коне.— Младший брат Цзян, я слышал, что ты занимаешься уединённой тренировкой.

Так ты, наконец, закончил? — человек на коне заметил Цзян Чэня издалека и поднял руку в приветствии.— Генерал Тянь? — Цзян Чэнь был приятно удивлён увидеть, что этим человеком оказался Тянь Шао из Гвардии Драконьего Клыка.Конь галопом бежал прямо на ворота, и прежде чем врезаться, Тянь Шао натянул поводья, резко затормозив.

После чего он мгновенно спрыгнул, заключив Цзян Чэня в медвежьи объятия.— Младший брат, мы не виделись уже целый месяц.

Четвёртый принц тоже соскучился по тебе.— Смотрю Генерал Тянь поймал весенний ветер, приносящий удачу, и недавно достиг определённых успехов, — усмехнулся Цзян Чэнь.— И это всё благодаря тебе.

Ведь именно ты дал мне шанс задать тот вопрос Наставнику Е.

После его советов, я заметил, что продвинулся на своем пути боевого дао, и уже ощутил край полушага от духовной сферы.Тянь Шао был практиком на пике истинной ци, так что это был невероятный прорыв, что он достиг полушага от духовной сферы.— Ах да, совсем забыл сказать, что Линь Цяньли уже отринул оковы мирского и поднялся до первого уровня духовной сферы.

Внезапно он стал одним из самых успешных учеников Южного Дворца.

И потому его шансы на вступление в Секту Дивного Древа на следующем открытом наборе очень высоки.Думая о Линь Цяньли, Тянь Шао также чувствовал лёгкое благоговение перед ним.— Линь Цяньли невероятно решителен на пути боевого дао.

Я не удивлён, что он прорвался, — улыбнулся Цзян Чэнь, — Нужно будет поздравить его в нашу следующую встречу.Тянь Шао улыбнулся:— Я же говорил, что проведя с ним немного времени, ты обнаружишь, что он действительно достойный друг.

Сейчас он постоянно поминает тебя добрым словом, и выходит из себя каждый раз, как только слышит, что о тебе хоть немного нелестно отзываются.

Думаю, у вас как раз тот случай, когда дружба зарождается в споре.Цзян Чэнь, улыбнувшись, кивнул, а затем спросил:— Кстати, старина Тянь, ты искал меня из-за чего-то конкретного?Тянь Шао нахмурил лоб:— Ой, ты только посмотри на меня.

Я почти забыл главную цель моего визита.

Через десять дней пройдёт Осенняя Охота Потерянного Предела, которая проводится каждые пять лет.

Хочешь поучаствовать?— Осенняя Охота Потерянного Предела? — удивился Цзян Чэнь, — А что это?…

Хотя семья Лун и была полностью подавлена, Гоуюй всё ещё испытывала глубокую неприязнь к этой семье.

И сам факт существования Лун Цзюйсюэ был словно костью в горле упрямой Гоуюй.

Из-за этой кости, она, будучи всегда гордой, чувствовала себя весьма неуютно.

Хотя Гоуюй никогда и не говорила об этом, но она никогда не была готова принять и признать своё поражение перед унаследованным телом Лун Цзюйсюэ.

На каком основании эти секты смотрели на Лун Цзюйсюэ по-другому?

Она собиралась доказать им всем, что она, Гоуюй, ничем не хуже!

У неё не было какого-то особого потенциала, но она была намного решительнее и упорнее на своём пути боевого дао, чтобы компенсировать это.

И Цзян Чэнь, смотря на эту серьёзно настроенную женщину, вдруг кое о чём подумал.

Эта женщина была принцессой и могла остаться в Восточном Королевстве, чтобы наслаждаться роскошью и богатством, присущими королевской семье.

Тем не менее, она без колебаний пошла за ним и стала его последователем.

Чего же она хотела? Конечно же прорыва в своём боевом дао.

Цзян Чэнь не отрицал, что Гоуюй чувствовала к нему некую зависимость, благодарность и даже некоторые неясные любовные чувства.

Однако, Цзян Чэнь никогда не хотел развивать их.

Не то что бы Цзян Чэнь плохо думал о Гоуюй, просто он знал, что они не пара друг другу, и им не суждено лететь крылом к крылу.

Ему было суждено не оправдать её ожиданий, и потому, его сердце дрогнуло, когда Цзян Чэнь увидел столь решительную Гоуюй.

«Даже если она не будет мой женщиной, я, по крайней мере, помогу ей обрести более сияющую и удивительную жизнь, чем она могла себе представить.»

Подумав об этом, Цзян Чэнь внезапно улыбнулся, сказав:

— Ты права, ты всё ещё можешь попасть в духовную сферу даже без секты.

И сейчас я дам тебе шанс сделать это.

— Что ты сказал? — красивые глаза Гоуюй удивлённо посмотрели на него.

Она подумала, что ослышалась.

— Ты хочешь попасть в духовную сферу?

— Конечно, — не задумываясь, кивнула Гоуюй.

Цзян Чэнь щёлкнул пальцами, и Пилюля Раскрытия Пяти Драконов среднего ранга приземлилась в руке Гоуюй.

— Это пилюля называется Пилюлей Раскрытия Пяти Драконов, и она даёт девяностопроцентный шанс на переход в духовную сферу.

Эта пилюля также способна сформировать твой духовный океан, вложив в него непревзойдённый потенциал.

И помни, я пока что не давал такую пилюлю даже Сюэ Туну, так что ты не должна распространяться об этом.

Лицо Гоуюй выглядело столь потрясённо, когда она остолбенело смотрела на пилюлю в своей руке.

Её глаза вдруг покраснели.

Она вдруг вспомнила те чувства, кода Цзян Чэнь давал ей советы и заботился о ней, а также обо всём, что им вместе пришлось пережить в Восточном Королевстве.

— Цзян Чэнь, ты…

Я не люблю смущённых девушек.

Ты — мой последователь, и дать тебе полезную пилюлю — это вполне естественно, — Цзян Чэнь не выносил женских слёз.

Гоуюй мужественно вытерла слёзы.

Она была разочарована собой, ведь она считала, что уже привыкла к помощи Цзян Чэня, получая от него различные советы и многое другое.

— Эта пилюля яростно атакует всё твоё физическое тело и будет его изменять, формируя внутри духовный океан.

Этот процесс невероятно болезненный.

Потому помни, ты должна стерпеть эту боль.

Если ты справишься, то лишь небеса будут твоим пределом.

Ты вступишь в духовную сферу и воспаришь, куда сама пожелаешь.

Гоуюй слегка прикусила губу, словно больше не могла найти подходящих слов, чтобы выразить свои эмоции.

— Цзян Чэнь, похоже, что мне, Гоуюй, предначертано судьбой быть всю жизнь у тебя в долгу.

Когда бы ты ни захотел, я буду готова оплатить этот долг своей жизнью.

— Мне не нужна твоя жизнь, я лишь надеюсь, что ты всегда будешь оставаться всё той же непоколебимой и упрямой Восточной Гоуюй, которая посвятила всю себя боевому дао!

Гоуюй остолбенела, в то время как Цзян Чэнь прошмыгнул мимо, мгновенно покинув комнату.

— Цзян Чэнь… Ты… Ты настоящий дьявол во плоти.

Ты заставил меня, Гоуюй, беспомощно упасть в твою бездну… — пробормотала Гоуюй самой себе, — Нет, забудь-забудь.

Я сделала всё это добровольно.

Цзян Чэнь, ты знаешь? Твоё мастерство полностью испортило моё мировоззрение.

Я бы с радостью потеряла всю себя в твоей бездне, нежели остаток своей жизни провести среди посредственностей.

Я знаю… Я недостойна тебя, и нас разделяет слишком большое расстояние.

Тем не менее, даже если я буду лишь рабом или слугой, я по-прежнему готова следовать за тобой до конца своей жизни.

А знаешь ли ты, что твоего великолепного сияния, которое ты так небрежно распространяешь, достаточно, чтобы осветить весь мой мир?..

Гоуюй, словно в бреду, оторопело стояла посреди тайной комнаты, одновременно грустная и счастливая.

— Юный господин, прибыл первый принц Е Дай и просит о встрече с вами, — когда Цзян Чэнь вышел, к нему тут же подбежал один из слуг и доложил об этом.

— Е Дай? — удивлённо замер Цзян Чэнь, а затем махнул рукой, — Отказать!

— Юный господин, этот принц Е Дай столь толстокожий, что не желает уходить.

Он сказал, что если юный господин не примет его, то вы пожалеете об этом на всю оставшуюся жизнь.

— Пожалею? Из-за него? — холодно рассмеялся Цзян Чэнь и подумал, что его подчинённые, вероятно, не смогут самостоятельно прогнать Е Дая, — Не беспокойтесь, я сам вышвырну его.

Когда он подошёл ко входу, то действительно увидел Е Дая, стоящего в дверях.

Он обладал выдающимся ростом и стройной фигурой, и подобно яшмовому дереву на ветру, обладал изящными манерами.

Он выглядел довольно приятно, но это была всего лишь его обманчивая оболочка.

— Цзян Чэнь, я планировал стоять здесь до тех пор, пока не встречусь с тобой, — слабо улыбнулся Е Дай, словно бы они вовсе не соперники со взаимными обидами, а старые знакомые.

Цзян Чэнь слегка улыбнулся:

— Первый принц, разве между нами такие отношения, чтобы устраивать подобные бессмысленные шутки?

Е Дай не придал этим словам никакого значения, всё также демонстрируя превосходные манеры:

— Цзян Чэнь, я признаю, что был немного недоволен, и даже завидовал тебе на банкете в честь дня рождения уважаемого наставника.

Однако, когда я пришёл домой, то подумал, что был неправ.

Ведь если честно, то между нами нет смертельной вражды.

Ты теперь владелец Медальона Королевства Небесного Древа, а я самый поддерживаемый и любимый всеми принц Королевства Небесного Древа.

Так почему мы должны враждовать друг с другом, а не сотрудничать?

— Сотрудничать? Е Дай, ты пьян? Подружиться и сотрудничать с тобой?

— Необязательно! — покачал головой Е Дай, продолжив серьёзным тоном, — Ты же смог сотрудничать с четвёртым младшим, так что сможешь и со мной.

— Ты думаешь, что я, Цзян Чэнь, из тех предателей, у кого семь пятниц на неделе? — холодно улыбнулся Цзян Чэнь.

— Цзян Чэнь, хорошенько подумай над этим.

И если ты того захочешь, я даже могу выступить посредником между тобой и Северным Дворцом, чтобы уладить все разногласия.

И все те вопросы насчёт убийств учеников можно решить с улыбкой.

Мёртвых не воскресить, потому живым не нужно бесконечно враждовать из-за мертвецов.

И ты увидишь, что у меня есть много контактов в Секте Дивного Древа.

С твоим потенциалом, ты непременно вступишь в Секту Дивного Древа, а я могу помочь тебе заполучить более выгодную позицию в секте.

— Хватит, — нетерпеливо прервал Цзян Чэнь, — Е Дай, так что ты хочешь этим сказать? Хочешь завербовать меня? Так вот, я скажу это чётко и ясно, мне это неинтересно.

— Неужели это всё лишь из-за того, что четвёртый на шаг опередил меня и прибыл в Восточное Королевство? — Е Дай не желал принимать такой ответ, — Он всего лишь меркантильный человек.

Если бы не тот факт, что я тогда был занят, и если бы я знал, что там есть такой человек, как ты, то я бы лично прибыл в Восточное Королевство.

Цзян Чэнь, ты не веришь мне? Думаешь, что четвёртый действительно способен тягаться со мной за титул наследного принца? Ты действительно хочешь быть рядом с принцем без всякого происхождения и покровителей, тем самым совершая роковую ошибку, которая повлияет на всю твою жизнь?

Цзян Чэнь засмеялся:

— Е Дай, возможно, твои слова и звучат заманчиво, но я совершенно незаинтересован в этом так называемом королевском влиянии и уж тем более в борьбе за право наследовать трон.

Я помогаю Е Жуну лишь потому, что он — мой друг, а ты, Е Дай, не мой друг.

Всё просто.

— Тогда мы тоже можем стать друзьями, — поспешно сказал Е Дай.

— В тот самый день, когда я попал в Узилище, я понял, что нам не суждено стать друзьями, — замахал руками Цзян Чэнь, и нахмурившись, продолжил, — Я задам тебе лишь один вопрос.

Ты собираешься катиться отсюда или нет?

Лицо Е Дая побледнело, наконец, он больше не мог притворяться и сурово пригрозил:

— Цзян Чэнь, значит, ты решил упорствовать в своих заблуждениях и противостоять мне до самого конца?

— Противостоять тебе? Ты слишком много думаешь о себе.

Возвращайся к себе, помочись и посмотри на свой отражение.

Разве кто-то, вроде тебя, достоин того, чтобы противостоять мне?

— Отлично, просто замечательно! Цзян Чэнь, однажды ты дорого заплатишь за своё упрямство и непомерное эго.

Затем ты будешь плакать, кричать и ползать передо мной на коленях, умоляя о пощаде!

Е Дай бросил эти злобные слова, и взмахнув рукавом, тут же удалился.

В этот раз у него были большие надежды на Цзян Чэня, и потому он, с трудом сдерживая своё отвращение, отнёсся с уважением и милостью к человеку с талантом, надеясь однажды привлечь Цзян Чэня на свою сторону.

Он также прекрасно понимал, что ему будет очень трудно публично подавлять Цзян Чэня, раз у того теперь есть медальон.

И поскольку он не мог публично угнетать Цзян Чэня, он подумал, почему бы не завербовать его? Поразмышляв, Е Дай вдруг обнаружил, что преимущества от объединения с Цзян Чэнем значительно превосходили всевозможные недостатки.

Единственным серьёзным минусом было то, что ему пришлось бы улаживать проблемы с Северным Дворцом и Лу Уцзи.

Но преимущества были просто неисчислимы.

Тем не менее, Е Дай обнаружил, что его тщательно подготовленный план по заманиванию Цзян Чэня оказался напрасным.

Хотя у Е Дая и были многие преимущества и внушительное происхождение, но что с того? Цзян Чэнь был полностью безразличен к этому.

Цзян Чэнь покачал головой: «Он и понятия не имеет, что ему следует делать.»

Цзян Чэнь уже было собирался вернуться в дом, когда с другого конца улицы послышался топот копыт.

К Цзян Чэню быстро приближался человек на коне.

— Младший брат Цзян, я слышал, что ты занимаешься уединённой тренировкой.

Так ты, наконец, закончил? — человек на коне заметил Цзян Чэня издалека и поднял руку в приветствии.

— Генерал Тянь? — Цзян Чэнь был приятно удивлён увидеть, что этим человеком оказался Тянь Шао из Гвардии Драконьего Клыка.

Конь галопом бежал прямо на ворота, и прежде чем врезаться, Тянь Шао натянул поводья, резко затормозив.

После чего он мгновенно спрыгнул, заключив Цзян Чэня в медвежьи объятия.

— Младший брат, мы не виделись уже целый месяц.

Четвёртый принц тоже соскучился по тебе.

— Смотрю Генерал Тянь поймал весенний ветер, приносящий удачу, и недавно достиг определённых успехов, — усмехнулся Цзян Чэнь.

— И это всё благодаря тебе.

Ведь именно ты дал мне шанс задать тот вопрос Наставнику Е.

После его советов, я заметил, что продвинулся на своем пути боевого дао, и уже ощутил край полушага от духовной сферы.

Тянь Шао был практиком на пике истинной ци, так что это был невероятный прорыв, что он достиг полушага от духовной сферы.

— Ах да, совсем забыл сказать, что Линь Цяньли уже отринул оковы мирского и поднялся до первого уровня духовной сферы.

Внезапно он стал одним из самых успешных учеников Южного Дворца.

И потому его шансы на вступление в Секту Дивного Древа на следующем открытом наборе очень высоки.

Думая о Линь Цяньли, Тянь Шао также чувствовал лёгкое благоговение перед ним.

— Линь Цяньли невероятно решителен на пути боевого дао.

Я не удивлён, что он прорвался, — улыбнулся Цзян Чэнь, — Нужно будет поздравить его в нашу следующую встречу.

Тянь Шао улыбнулся:

— Я же говорил, что проведя с ним немного времени, ты обнаружишь, что он действительно достойный друг.

Сейчас он постоянно поминает тебя добрым словом, и выходит из себя каждый раз, как только слышит, что о тебе хоть немного нелестно отзываются.

Думаю, у вас как раз тот случай, когда дружба зарождается в споре.

Цзян Чэнь, улыбнувшись, кивнул, а затем спросил:

— Кстати, старина Тянь, ты искал меня из-за чего-то конкретного?

Тянь Шао нахмурил лоб:

— Ой, ты только посмотри на меня.

Я почти забыл главную цель моего визита.

Через десять дней пройдёт Осенняя Охота Потерянного Предела, которая проводится каждые пять лет.

Хочешь поучаствовать?

— Осенняя Охота Потерянного Предела? — удивился Цзян Чэнь, — А что это?