Том 6 Глава 39

Быстро 3 часть

Том 6. Глава 3. Быстро (3 часть)

“Вы Чо Юнче?”

После ответа я внимательно оглядел комнату директора, которая была заполнена дорогими на вид вещами. Слева с улыбкой стоял учитель Ку Минги, а передо мной стоял массивный стол.

На стуле, куда падали солнечные лучи, сидел директор, сверкая чистым лбом.

Такой яркий…

Когда я с трудом поднял глаза, которые грозили закрыться сами собой, директор заговорил.

“Верно… Причина, по которой я вас вызвал, заключается в том, что… ах, вы хотели бы чем-нибудь перекусить, может быть, этим?”

С поклоном я принял конфету из красного женьшеня, которую он протягивал, и она показалась мне немного знакомой. Я взглянул и обнаружил, что это была та же самая фирменная конфета, которую дала мне Сон Мире.

Ну, это было не так уж удивительно, поскольку я уже знал об этом. Я осматривал директора, который не имел большого сходства с Сон Мирэ, когда директор наконец продолжил.

“Хм… Чо Юнче… Такое чувство, что я вижу вас впервые… но вы тоже выглядите немного знакомо. Вы случайно не из Средней Школы Искусств будущего?”

“Нет, это не так.”

Директор слегка коснулся подбородка.

“Я вызвал вас сюда, потому что хотел кое-что проверить. Это потому, что… учитель Ку Минги много хвалил тебя, говорил, какой ты замечательный.”

Это сказал учитель Ку Минги? Обо мне?

Я тупо моргал, когда спокойный взгляд директора пронзил меня.

“Но… Я не слишком в этом уверен. Вы талантливы? Но как я могу в это поверить? Вы не участвовали в конкурсах, и нет видео о прошлых выступлениях. Единственное, что мне удалось увидеть, - это продвинутый концерт, только одну песню.”

Пока я продолжал слушать непрерывные слова директора, мой мозг медленно начал работать.

Проверить? Но зачем?

У директора не было причин знать о навыках одного конкретного ученика, потому что директор - это человек, который управляет школой, а не преподает. Тогда в чем причина того, чтобы, проверять мои навыки? Есть особая причина…?

Думая об этом, промелькнула мысль.

Не говорите мне…

(Они собираются дать мне стипендию?)

Все мысли были выстроены в цепочку.

Да, тогда, во время урока, учителю Ку Минги немного нравилось то, как я пел. Может быть, он говорил с директором о том, чтобы выдать стипендию из-за этого, и поскольку директор не мог выдать стипендию кому-то, кого он даже не знал, он вызвал меня… Собравшись с мыслями, я направил сверкающий взгляд на директора.

Это была возможность. Я быстро прочитал выражение его лица, прежде чем резко сказать.

“Мои навыки. Как вы хотите, чтобы я их доказал?”

Я видел, как у него подергиваются глаза. Его глаза, которые, казалось, говорили: “Этот ребенок?”, вскоре окрасились легким интересом, и скучающее выражение лица сменилось улыбкой.

Хорошо, по крайней мере, я произвел на него хорошее впечатление, так что теперь мне оставалось только доказать свое мастерство. Нервничая, я пристально посмотрел на него, и директор с приподнятыми губами заговорил.

“Доказать, ха… Да, я смогу поверить, как только вы их докажете. Я только что видел видео и… ваши навыки пения были неплохими.”

Постучав по столу, директор стер улыбку с лица.

“Но их не хватает. В нашей школе тоже есть несколько таких талантов. Обычные и заурядные… таланты, которые не так уж сильно выделяются.”

Я тяжело кивнул и прислушался. Действительно, хотя продвинутый концерт прошел неплохо, этого было недостаточно, чтобы получить стипендию. Было несколько учеников, похожих на меня даже после грубого подсчета. Увидев, что я признаю этот факт, директор переместил свое тело вперед, сцепив пальцы.

“Но по словам учителя Ку Минги… у вас есть совершенно особый талант – талант, которого нет ни у кого. Если бы вы могли показать этот уникальный аспект себя… разве этого недостаточно для доказательства?”

Талант, которого нет ни у кого, - уникальный аспект меня самого.

Он хотел, чтобы я показал ему особенность, которая была присуща только ‘Чо Юнче’, а не то, что есть у любого из бесчисленных оперных певцов в мире. Закрыв глаза, я подумал.

Я не был в уверен.

Я никогда даже не думал об этом. До путешествия во времени я был занят только тем, что учился пению, и даже после возвращения в прошлое, я был посредственным старшеклассником, поэтому у меня не было свободного времени, чтобы найти свою изюминку.

Но теперь мне нужно было доказать, что я - особенный. Внезапно я услышал доносящийся с боку голос.

“… Господин директор, разве я не говорил вам раньше, как здорово изменить вокализацию всего за 2 недели? Просто прослушав запись во время урока вы могли бы легко определить разницу в вокализации…”

“Ну что ж. Я не совсем уверен. Даже если вы говорите 2 недели… ну и что с того? Пение песни Моцарта в одном выступлении и песни Шуберта в другом… если это так, то не лучше, чтобы выступали два разных оперных певца?”

“Сам факт, что он отличается от других оперных певцов, бесценен. Если бы он мог расти дальше, опираясь на это…”

“Нет, этого все еще недостаточно.”

Я медленно открыл глаза, и холодный взгляд директора вошел в поле моего зрения. Глядя на меня сверху вниз, директор сказал.

“По крайней мере, ему нужно достичь такого уровня, чтобы он мог немедленно сменить метод вокализации. Как маску, свободно, когда захочет. Верно, быстрее, чем можно увидеть…, например, как Король Масок, меняющий лица.”

“Разве он не должен быть в состоянии сделать хотя бы это, чтобы называться особенным?”

Услышав его слова, учитель Ку Минги сделал угрюмое выражение.

“Конечно, это может произойти где-то в будущем, но сейчас он даже не практиковался…”

“Я сделаю это.”

Я чувствовал на себе взгляды этих двоих, видел улыбающееся лицо директора и сморщенное лицо учителя Ку Минги. Его лицо, казалось, спрашивало, почему я напрасно создаю еще больше проблем.

“Да неужели?”

Но... в жизни бывают моменты, когда нужно сделать шаг вперед – времена, когда мы не можем просто отступить. Я рассудил, что это был именно тот момент. Схватив пустую упаковку шоколада в кармане, я сказал.

“Я сделаю это, сменю маску.”

Увидев, что они оба закрыли рты, я медленно вдохнул. Я чувствовал знакомый воздух, проходящий через горло, и дыхание, наполняющее легкие, создаваемое сокращением диафрагмы.

Теперь это был слишком знакомый процесс, и в середине него, я представил.

(Давайте споем)

Немедленно по моей команде было создано пространство, необходимое для вокализации. Ротовая полость расслабилась, гортань опустилась, голосовые связки плотно соединились, а язык удобно расположился внизу.

Округлая и свободная, вокализация учителя Ку Минги.

Когда я слегка издал какой-то звук, начал доноситься мягкий голос. До этого было легко, так как это был метод вокализации, который я запомнил своим телом, за чуть более двух недель потраченного моего времени. Какую бы песню я ни пел, она естественным образом вытекала с этой вокализацией.

(Но, если я вернусь в прошлое?)

Я вытеснил воспоминания о прошлом.

Гортань была опущена до предела, так как ротовая полость создавала большое пещерообразное пространство. Для этого я зафиксировал ее и закрепил на месте, чувствуя, как вибрируют мышцы.

(Это немного трудно после того, как я не практиковал это некоторое время)

Как и ожидалось, тело забыло предыдущую вокализацию, и было трудно сознательно зафиксировать ее на месте. Пение в такой ситуации ничем не отличалось бы от танца с чашкой воды на голове.

Но я должен был это сделать.

Я зафиксировал ее там, стиснув зубы, прежде чем внезапно изменить ее на метод учителя Ку Минги. Сразу же мышцы задвигались свободно, и приятное ощущение распространилось по горлу.

Несколько болезненное и теплое чувство. Тщательно проанализировав его, я хорошенько запомнил различия двух методов вокализации.

Хорошо. Судя по тому, как слегка болит мышца внутри горла, в прошлом я больше полагался на эту мышцу. Велюм должен быть поднят немного выше и горло должно быть расширено немного больше…

Повторив этот процесс примерно 2 раза, я начал кое-что понимать. Директор, который со скукой смотрел на мое лицо, заговорил.

“Я сделаю это сейчас.”

Казалось, что отведенное время не бесконечно. Я быстро перешел на вокализацию учителя Ку Минги и запел.

“L'aurora di binaco vestita!”

Утренняя песня.

Это была песня, которую я практиковал достаточно, чтобы запомнить ее своим телом и петь естественным образом. После того, как я спел эту песню, я подумал о том, что делать дальше – как петь после смены вокализации.

Мозг работал как сумасшедший.

(Если я просто спою ее с вокализацией учителя Квак Чонсу… станет слишком мрачно. Мне нужно сознательно сделать ее ярче.)

(Вот эта часть. Хотя я пел негромко, если бы я пел ее предыдущим методом вокализации, было бы лучше сделать акцент здесь.)

(Сбился с ритма. Будет лучше вложить больше силы в пение.)

Несмотря на все эти размышления, я пел, не сбиваясь с ритма… и улыбка начала расцветать на моих губах.

Ах, это интересно.

Да, это было похоже на математическую головоломку. Формирование уравнений при сравнении двух методов вокализации. Когда это число увеличится, это будет ответом, и наоборот, ответ будет таким, когда число уменьшится – что-то вроде этого.

Все те анализы, которые были собраны в голове, были объединены, прежде чем быть преобразованы в совершенную песню. Широкий мир, который я не мог открыть, потому что был слишком занят пением своей собственной песни, был обнажен за горизонтом.

“Ove tu sei nasce~!”

Конечно, это немного отличалось от математики. В отличие от нее, у которой был только один ответ, существовали десятки, сотни и тысячи способов петь одну песню. Даже метод, который я нашел, не был идеальным, поскольку это была песня, созданная моим воображением. Тем не менее, это все еще была моя собственная песня, и, чувствуя свое собственное развитие, я чувствовал, как моя грудь наполняется удовлетворением.

Последний куплет, но это был на самом деле самый важный момент.

(Прежде чем я забуду все, о чем я думал, я спою ее.)

Открыв глаза, я без малейшего колебания перешел на метод вокализации учителя Квак Чонсу. В мгновение ока, как маска, как я хотел и когда хотел.

Как Король Масок.

“L'aurora di bianco vestita!”

Первый куплет. Чувствуя, как ностальгическое давление воздуха вырывается из моего рта, я почувствовал радость.

Ах, я мог слышать свой голос, который сопровождал меня в течение 20 лет. Я так обрадовался, что чуть не расхохотался.

Думать, что сменю вокализацию, которая глубоко укоренилась в моем теле всего за 2 недели… Я был дураком. Заставив остановиться губы, которые сами поднимались вверх, я использовал тяжелый резонанс и запел как раньше.

“Carezza de’fiori lo stuol!”

Моя песня, пронзившая резонирующие камеры, разнеслась по всей комнате директора, отражаясь в каждом углу. Из-за этого яростного звона я чувствовал, как предметы в комнате дребезжат и дрожат.

Ошеломляющий резонанс. В этом и состояла суть вокализации учитель Квак Чонсу. С тем резонансом, который никогда не мог быть достигнут простым копированием, я доказал себе.

“Ove tu sei nasce~!”

Звук, который мог быть издан только в том случае, если вокализация была совершенно другой, заполнял и ревел по всей комнате. В этом состоянии я огляделся и обнаружил, что директор смотрит на меня широко открытыми глазами, а учитель Ку Минги, с ошеломленным выражением лица.

Встретившись с ними взглядом, я взял последнюю ноту.

Песня закончилась. Помассировав горло и оценив ситуацию, я кивнул. Как я и думал, внезапное использование вокализации учителя Квак Чонсу изрядно напрягло мышцы. Кроме того, я не могу сказать, что это было безупречно… и один раз еще ладно, но делать это слишком часто было бы довольно утомительно.

Закончив проверять и разминать горло, я увидел директора в глубоком раздумье.

Э-э… не кажется ли, что реакция немного странная?

С нервным выражением лица я рассматривал директора, теребившего подбородок, пока, наконец, он не сказал.

“… Что вы сделали?”

“Простите?”

Директор нахмурился.

Ах, я ошибся в вокализации? Хорошо ли это было только в моей голове; странно в реальной жизни? Вздрогнув, я втянул голову назад, как черепаха, когда директор добавил еще несколько слов.

“Что вы сделали?”

“Где вы скрывались до этого и почему появились только сейчас?”

Когда я сделал ошеломленное лицо, директор встал со своего места и подошел ко мне. Его лицо становилось все более расслабленным и казалось чрезвычайно счастливым. Подойдя ко мне почти бегом, он похлопал меня по плечу и разразился громким смехом.

“Ухахахат! Это было хорошо. Поистине, великий талант. Подумать только, появился еще один такой талант. Был ли период, когда в нашей школе собиралось так много талантливых учеников, мистер Ку?”

Учитель Ку Минги ответил с усмешкой.

“Кто знает. По крайней мере, я никогда не видел такого”.

“Я тоже. Еще одна интересная личность, не считая Ким Вучжу и Ли Со-А!”

Я, уловивший резкую перемену в атмосфере, едва удержался от того, чтобы улыбка не расползлась по всему моему лицу.

Что это за атмосфера, не слишком ли она хороша?

Да, получилось лучше, чем я думал, когда пел. Даже я впервые обнаружил, что могу так мгновенно менять вокализацию. Почему было легко вернуться к ней? Потому, что это был метод, который я использовал в течение долгого времени?

Во всяком случае, реакция была вполне положительной. Если это так, разве я не смогу получить стипендию…?

Я украдкой поглядывал на директора и учителя Ку Минги с ожиданием, когда директор наконец заговорил.

“Верно, такой ученик имеет более чем достаточную квалификацию.”

“Разве я уже не говорил, что он хороший ученик?”

“Ну… даже вы не знали, что он настолько хорош, верно? Ухахахт!”

“Вы правы. Подумать только, он был на таком уровне… тогда мы добавим его в список?”

Список? Список стипендиатов?

Пока я хлопал глазами, директор говорил о чем-то странном.

“Конечно, конечно. Конечно. А теперь Вы. Вы готовы встретиться с мистером Тимоти Диксоном? Ну, хотя я и говорю это, но до того, как мы сможем это сделать, еще очень много времени осталось. Ухахахат!”

“… Простите?”

Мои мысли на мгновение застыли.

Именно тогда… что он сказал?

Тимоти Диксон? Дирижером Мет?

… Они разрешают мне встретиться с таким человеком?