Том 1 Глава 2

Предложение руки и сердца без букета и кольца выглядело совершенно нереально. Айлин хотелось верить, что она ослышалась, или что это была какая-то жестокая шутка.

Но слух у неё был в порядке, а Чезаре не относился к тем, кто шутит о подобном.

Зачем же тогда?

Мысли вихрем проносились в голове. Айлин почувствовала, что теряет почву под ногами. Сделав глубокий вдох и долгий выдох, она попыталась взять себя в руки и, наконец, ответила:

— Я… Я не хочу… Становиться вашей женой, Ваше высочество.

Он всё так же улыбался, задав вопрос мягким голосом:

— Ты предпочла бы положить голову на гильотину, чем выйти за меня?

— Я-я не это имела в виду!..

Страх перехватил ей горло, но, собрав всю волю, она заставила себя сказать:

— Вы ведь не любите меня, ваше высочество. Для вас я всего лишь ребёнок.

— Именно так. Ты для меня как ребёнок.

Сердце Айлин сжалось от этих слов. Он сказал их предельно просто, словно озвучил истину.

— Вот почему это так тяжело… Вам нужен наследник, и рано или поздно эта обязанность падёт на меня.

Айлин прикусила губу, голос дрожал:

— Но… Вы не можете… Этого со мной.

Чезаре резко схватил её за ворот, развернул голову вбок и жёстко поцеловал. Айлин застыла, а затем задохнулась, когда его язык прорвался в её рот.

Она судорожно упиралась, пытаясь вырваться.

Их губы разомкнулись с влажным звуком. Сердце Айлин колотилось в груди так яростно, что она боялась — оно разорвётся. Тревога сжимала её, а внутри бушевал вихрь растерянности и страха.

С его губ исчезла улыбка. Остался лишь тяжёлый, кроваво-красный взгляд.

— Ну и как? Всё ли тебе понравилось?

***

Их первая встреча произошла, когда Айлин было десять, а Чезаре — семнадцать.

Эйлин время от времени приезжала во дворец с матерью, служившей няней принца.

Любознательная девочка всегда тянулась в Императорский сад. Обычно мать держала её за руку, но однажды, увлечённая делами, отпустила. В тот момент Айлин заворожённо погналась за бабочкой — и потерялась.

Долго бродила она в одиночестве среди бескрайнего сада, пока, измученная, не наткнулась на Чезаре.

— Ах!

Она так обрадовалась встрече со взрослым, что расплакалась. Девочка кинулась к нему и крепко обняла. Прижавшись к его груди, она всхлипывала, пока, смущённо вытирая нос, не подняла глаза на «взрослого».

Летнее солнце осветило прекрасное лицо юноши, и Эйлин показалось, что он сияет. Его глаза, словно маки, вспыхнули алым светом. В этот миг она и забыла, почему плакала.

Заглянув ему за плечо, она почти ожидала увидеть белые крылья. Он был слишком похож на ангела. Но за ним стояли лишь суровые стражи.

А Чезаре понял сразу, кто перед ним: дочь его няни. Губы его дрогнули в улыбке.

— Ты, должно быть, Лили.

Так называла её только мать. Чезаре сорвал цветущую лилию и протянул девочке. Затем поднял её на руки, словно принцессу, и сам отвёл к матери.

В тот день Айлин отругали, но это нисколько не огорчило её. Она лишь улыбалась, глядя на вазу с нежными лилиями.

Перед сном она занесла в дневник запись о встрече с «ангелом» во дворце:

«Надеюсь, снова увижу тебя, когда приеду туда.»

Иногда Чезаре навещал свою няню, и тогда Айлин получала шанс увидеть его. Для девочки это были самые счастливые минуты.

Она сидела с ним за чаем, болтала без умолку, а он слушал.

Другие дети любили игры, но Айлин говорила лишь о растениях. И Чезаре никогда её не прерывал, даже если речь её казалась бесконечной и скучной.

Так возникла их странная дружба, сохранившаяся до сих пор.

«Я верила, что он - ангел, а не дьявол.»

Хотя Айлин была ещё ребёнком, ум у неё был острый. А Чезаре к тому времени превратился в воина, привыкшего к крови и битвам. В его облике было что-то пугающее, холодное, как у клинка.

И всё же маленькая девочка без страха кинулась в его объятия — к красоте, от которой веяло сталью.

«Лучше бы тогда сэр Роан вмешался.»

Тогда всё пошло бы другим путём.

Айлин покинула постоялый двор в полусне. Снаружи её ждал чёрный автомобиль, слишком роскошный для этой дороги. Роан подхватил её под руку и помог сесть в машину.

— Мисс Айлин, я отвезу вас.

Он сел рядом, плотно прикрыл дверь. Водитель тронулся.

Обычно Роан сидел на переднем сиденье. Сегодня же он расположился рядом с Айлин, протянув ей носовой платок и лимонную конфету.

«…»

Неужели он до сих пор обращался с ней как с ребёнком, что плакал при первой встрече? Верные рыцари Чезаре, похоже, переняли у своего господина эту привычку — видеть в ней плаксу и малышку.

Айлин уже была взрослой и не плакала по пустякам. Но конфеты… Да, их она всё ещё любила и часто ела.

Отказать в заботе Роану она не смогла и, хоть с лёгкой неохотой, приняла угощение, положив его на колени. Затем решилась рассказать о случившемся.

— Сэр Роан… Его высочество… Сделал мне предложение.

— Вот как.

Ответ прозвучал слишком спокойно. Айлин сжала в ладони платок и конфеты, умолчав о поцелуе и подчеркнув лишь сам факт предложения.

— Вы знали об этом?

Роан приподнял густую бровь, словно давая понять, что добавить ему нечего. Ни следа удивления от того, что его господин решил жениться на девушке, которую десять лет считал ребёнком.

— Вас это совсем не удивляет.

— А разве это не естественно? Вас ведь ожидал смертный приговор.

Голос Роана звучал сухо и рассудительно.

— В сложившейся ситуации её нужно было спасти. Его высочеству требуется эрцгерцогиня, и он выбрал наиболее прямой и эффективный способ.

— Эффективный способ…

Эйлин едва слышно повторила слова. Но выражение Роана оставалось холодным и невозмутимым. Лишь ей одной это казалось нелепым и абсурдным.

Она снова задумалась о «предложении брака», которое получила ранее.

Её выбор был прост: либо казнь, либо свадьба.

Это нельзя было назвать настоящим выбором. Мотивы Чезаре выглядели в какой-то мере понятными.

Семья Элрод принадлежала к низшему дворянству. У них не было ни богатства, ни влияния, ни славы — только титул.

Для эрцгерцога их существование ничего не значило. Но если бы Айлин осудили и казнили за изготовление наркотиков, пострадала бы его репутация. Противники не упустили бы случая обрушиться на него.

Поэтому он решил отвлечь внимание — объединить в одно событие торжество победы и свадьбу эрцгерцога, скрыв под этим любые следы вины Айлин.

И всё же это было не только политикой. Чезаре считал её человеком, которому можно доверять. Пусть её семья не могла дать ему выгоды, но она была тем редким союзником, что не предаст.

Это доверие Чезаре унаследовал от её матери.

Айлин не всегда была старшей дочерью. Первенец её матери умер сразу после рождения.

Тогда женщина поступила во дворец и стала няней принца. С того момента, как она впервые увидела Чезаре, она решила, что это её предназначение. Для неё он был ребёнком, ниспосланным Богом.

Странным казалось само назначение — женщина, потерявшая младенца, становится кормилицей императорского сына.

Но причина была очевидна: Чезаре был отвергнут.

У покойного императора было слишком много детей, только официально признанных — больше десятка. А незаконнорожденный Чезаре никому не был нужен.

Чтобы выжить, ему пришлось не раз предавать и самому быть преданным.

И всё это время мать Айлин оставалась рядом, неизменно верная.

Она была одной из тех немногих, кому Чезаре доверял абсолютно.

И потому её дочь тоже оказалась под защитой этого доверия.