~41 мин чтения
Том 14 Глава 113
Глава 20. Чувство, что нельзя отбросить
Крепко-крепко сжать кулак, отвести его далеко назад, ударить изо всех сил. Почувствовать, как сминается нос, рвутся мягкие губы, с приятным отчётливым хрустом ломаются кости.
Отчим Нэнэ оказался никчёмным человечишкой. Он не работал — не мог найти нормальное место, — не помогал по хозяйству, лишь пил и играл и при этом дома вёл себя, как царь всего мира. Чуть что не нравилось, сразу орал, обдавая всех вонью перегара, и избивал плачущую мать. Нэнэ тоже доставалось. Отчим не упускал случая врезать ей, крича: «Бесполезная дрянь! Твоими фокусами с летающими предметами денег не заработать!»
Впрочем, до настоящей, сводящей в могилу жестокости его пьяным выходкам было далеко. Неуклюжие удары оставляли в лучшем случае синяки, а Нэнэ, блейзер, так и вовсе не чувствовала боли. Может, девочка и попыталась бы сопротивляться, но мама терпела, а потому терпела и она.
В какой-то момент исчезло даже само понимание того, что ей приходится сносить. Грубость и насилие превратились в обыденные вещи.
Так продолжалось до того самого дня.
Нэнэ ужасно проголодалась и с нетерпением ждала ужин, на который мама собиралась приготовить стейк — её любимое блюдо. Однако девочке так и не удалось попробовать его.
В очередной вспышке ярости из-за какого-то пустяка отчим перевернул стол и с громкими криками начал бить мать, которая лишь извинялась. В какой-то момент он раздавил упавший на пол стейк, и тогда в голове Нэнэ как будто что-то щёлкнуло.
Внутри поднялась волна безудержного гнева.
Девочка встала, впервые в жизни по-настоящему сжала кулак и изо всех сил врезала отчиму.
Рука с лёгкостью смяла ненавистное лицо, проломила череп и разорвала мозг.
Содержимое черепной коробки разлетелось во все стороны.
Обезглавленный мужчина упал.
Мама завопила от ужаса.
Нэнэ была уже достаточно большой, поэтому в полной мере осознавала свой поступок.
Только что она убила человека.
Отчим погиб, его уже не вернуть.
Девочка понимала это, но не испытывала ни грамма сожалений. Ею владело лишь одно чувство — радость.
Она постигла подлинную суть своей способности — манипуляции гравитацией, — а также то, как весело не сдерживать эмоции и силу, как приятно своими руками ломать и менять неприятную реальность.
Это было поистине незабываемое ощущение.
Впрочем, Нэнэ знала, что поддаваться ему нельзя. Тем более, она доставила маме кучу проблем, хотя очень любила её. Надо было терпеть.
Прошёл год, и внезапно в жизни Нэнэ случился ещё один крутой поворот. Мама сбежала из дома, так и не смирившись с мыслью, что её дочь убила человека, а ведёт себя как ни в чём не бывало.
Оковы спали.
Больше ничто не сдерживало Нэнэ. Без зазрения совести она принялась пользоваться способностями блейзера в школе, на улице, на нелегальных подпольных аренах, наказывая всех, кто раздражал её, обижал или просто оказывался на пути. Её сила разила каждого. Даже взрослые мужчины намного старше, опытнее и сильнее неё не могли выстоять перед девочкой. Гравитация гнула, сжимала и сдавливала их, а кулаки довершали остальное. Нэнэ останавливалась, только когда её в слезах начинали молить о пощаде.
Демон внутри получил долгожданную свободу.
За эту жестокую ярость Нэнэ и получила своё прозвище — Якши-химэ.
Когда девочка поступила в среднюю школу, вся западная Япония заговорила о ней как о самом задиристом ребёнке. А потом, на третьем году обучения, когда юные блейзеры готовились к экзаменам в школу для будущих рыцарей-магов, Нэнэ прославилась на всю страну.
Полиция накрыла криминальный синдикат, который держал подпольную арену и в котором Нэнэ числилась бойцом. Её обвинили в сговоре с антиобщественной группировкой, организованном преступлении, нанесении членовредительства и не только.
Якши-химэ уже стояла на учёте из-за проступков и нарушений закона разной степени тяжести — венчало этот список убийство отчима в раннем детстве. Поэтому в штаб-квартире Международной федерации рыцарей-магов всерьёз задумались о том, чтобы лишить Нэнэ Сайкё лицензии рыцаря-мага. Если точнее, права стать рыцарем-учеником, ведь Нэнэ пока даже не закончила среднюю школу, но по сути это было то же самое.
Лишение лицензии считалось одной из самых тяжёлых мер наказания. Федерация редко прибегала к нему, чтобы иметь контроль над блейзерами. Фактически это был первый случай исключения с самого присоединения Японии к международной организации.
У Нэнэ не было цели в жизни, не было взрослых, которые направили бы её по правильному пути. Возможно, она так и деградировала бы до полудикого агрессивного существа, но именно тогда в её жизни наступил поворотный момент.
Начальник Главного управления полиции Японии Хидзаки вошёл в киотский полицейский госпиталь, чтобы встретиться с Якши-химэ. Один человек попросил его кое о чём, и Хидзаки хотел выполнить его скромное желание.
Однако стоило ему добраться до нужной палаты, как посторонние мысли вымело из головы.
— Ч-что… Что это такое?!
Он ожидал увидеть помещение для раненых преступников, но никак не комнату на тридцать два квадратных метра, предназначенную для встречи с особо важными персонами.
Нэнэ глубоко сидела в роскошном массажном кресле, который как будто перенесли из номера пятизвёздочного отеля, и красила ногти на ногах, что-то мурлыча под нос.
Она чувствовала себя как дома.
— Послушайте, как это понимать?! — гортанно воскликнул Хидзаки, обращаясь к провожатому — начальнику полицейского участка Симогамо. — Почему арестованная Якши-химэ занимает VIP-комнату полицейского госпиталя, смотрит телевизор, сидит в массажном кресле, да ещё и ногти красит?!
— Делает педикюр, — поправил начальник участка — тощий лысый человечек, заметно нервничающий в присутствии Хидзаки.
— Я спрашиваю не об этом! Объяснитесь!
Начальник участка уже хотел ответить, как вдруг Нэнэ окликнула его:
— А, дядька, ты вернулся! Купил, что я просила?
— Да, конечно, — с заискивающей улыбкой ответил начальник и несколько раз поклонился девочке, которая была моложе его дочери. — Вот, как вы и заказывали, кинцуба
из «Кэйфукудо».
— О, давай сюда! Если с чем и пить чай, то только с кинцубой! Плохо только, что за ней нужно в очереди с утра торчать. Сяпки! Хочешь одну?
— Нет, спасибо. Я сейчас не ем сладкое. Здоровье не позволяет, ха-ха.
— Эх, жалко. Но здоровье — штука важная. За ним надо следить.
— Вы совершенно правы.
Они засмеялись.
— Это… Это что за болтовня?! — вспылил Хидзаки. — Мне доложили, что Якши-химэ доставлена в полицейский госпиталь, однако я вижу, что она не ранена! В таком случае немедля швырните её в камеру! Скорее всего, штаб заберёт у неё рыцарские права! Неслыханно! Первый блейзер Японии, лишённый лицензии! Если общественность узнает, что вы содержите её в VIP-комнате, репутация полиции упадёт на самое дно! Надеюсь, вы не хотите этого?!
— Прошу прощения, но я не могу выполнить ваш приказ. Пусть даже его мне дал сам начальник Главного управления, — ответил начальник участка. — Понимаете… Вы всё равно что приказываете мне приставить к виску пистолет и нажать на спусковой крючок.
— Вы сделали одну очень большую ошибку. Никто Якши-химэ не арестовывал. У нас в Киото просто нет таких сил, чтобы задержать её и заключить под стражу. Мы всего лишь организовали ей лучший приём и сейчас делаем всё возможное, чтобы она осталась. Больше мы ни на что не способны.
— Что? Вы полиция или сборище жалких попрошаек? В Японии должны быть рыцари-маги сильнее неё! Тот же Молния правосудия Каиэда! Или Волчий меч Ёсикадзу Киба
— Вы правы, они, вероятно, смогут усмирить Якши-химэ. Но сколько они будут добираться сюда? Полчаса? Час? Если девочка захочет, то успеет за это время сровнять с землёй весь госпиталь. Ей хватит сил. Да что там, она и за десять минут справится. Практика показала…
— В каком смысле? — переспросил Хидзаки.
— По официальной версии полицейские и рыцари ворвались на подпольную арену и всех арестовали, но на самом деле всё было не так. Эта девочка поспорила с тамошним боссом из-за денег. Они не сошлись в цене, она рассердилась и разнесла всё вокруг. Судя по камерам наблюдения, драка не заняла и минуты. Какая-то минута — и Якши-химэ уничтожила крупнейшую преступную группировку Японии вместе с городским районом. Нашему отделению осталось лишь задержать преступников. Сопротивления не было — у них не осталось ни одной целой кости.
— Разумеется, я знаю, что такое честь полицейского, но… Всё-таки жизнь у меня одна. Прошу, поймите это.
Видя, как побледнел начальник участка, Хидзаки наконец-то понял: они стояли перед яростным зверем, не связанным цепями и не отгороженным решёткой. И если его подчинённый знал, с кем имеет дело, то сам Хидзаки очень сильно рисковал жизнью.
Наблюдавшая за ними Нэнэ довольно улыбнулась, встала с кресла, подошла к начальнику участка, притянула его к себе за галстук и чмокнула в щёку.
— Ты очень хороший и послушный дядя. Ты мне нравишься. Свободен вечером?
— Н-нет, я…
— Свободен же? А?
Она не принимала отказ.
Наткнувшись на прищуренный взгляд, напоминающий острый клинок, взрослый мужчина застыл, обливаясь потом.
— Д-да… Конечно.
— Тогда вечером жду тебя здесь.
Нэнэ садистски улыбнулась ему, затем повернулась к Хидзаки, который до сих пор стоял на пороге, и надулась.
— А вот ты меня бесишь.
В её глазах мелькнули красные огоньки, и Хидзаки вскрикнул от боли. Округлив глаза, он принялся отчаянно скрести пальцами по горлу, как будто силясь оторвать что-то.
Но там ничего не было.
А потом Хидзаки взмыл в воздух. Казалось, кто-то схватил его за шею и с силой вздёрнул.
Впрочем, так оно и было. Нэнэ вытянула невидимую руку, созданную из магии гравитации, и сдавила горло мужчины.
— А теперь слушай сюда, важный дядька. Я терпеть не могу тех, кто меня бесит. А ещё больше — тех, кто весь из себя такой расфуфыренный, а развеселить ему меня нечем. У меня аж зудит, как хочется переломать им всё на свете. Хочешь, я врежу тебе так же, как и своему грёбаному папаше?
— А-а… И-и-и-и-и!
За свою карьеру Хидзаки повидал множество жестоких преступников, поэтому с первого взгляда осознал:
«У неё такие же глаза!»
В них напрочь отсутствовало нечто свойственное обычным людям.
Нэнэ не угрожала, а предупреждала. Если она услышит неправильный ответ, то с наслаждением сломает Хидзаки шею.
Мужчина задрожал от страха и с огромным трудом выдавил:
Внезапно раздался резкий свист, словно кто-то резко взмахнул мечом. Хидзаки кулём повалился на пол и надсадно закашлялся.
Нэнэ округлила глаза.
Её гравитационная рука исчезла.
«Её отрубили?»
— Хё-хё-хё. Понятно-о-о. Так это и есть знаменитая Якши-химэ?
— Я рассчитывал встретить настоящего монстра, грозного якшу, природного духа, и кого я вижу? Маленького невоспитанного дьяволёнка.
Через распахнутую дверь в палату неспешно вошёл, опираясь на трость, невысокий лысый старичок в кимоно самурая и сандалиях тэнгу-гэта.
Нэнэ мгновенно насторожилась.
— А ты не так-то прост, дед. Кто ты такой?
Старик засмеялся и представился:
— Я Торадзиро Нанго. У меня для тебя хорошие вести, милый дьяволёнок.
Нэнэ слышала о Безукоризненном Торадзиро Нанго — рыцаре-маге, который единственный из всех солдат и рыцарей-магов прошёл через великую войну прошлого, оставшись невредимым. Также он был единственным японцем, когда-либо побеждавшим в континентальной лиге Бога войны. А о его соперничестве с героем Рёмой Куроганэ знал каждый.
Все, кто избрал путь воина, глубоко почитали Торадзиро.
У Нэнэ, разумеется, таких чувств не было и в помине. Она уважала только саму себя да и не верила в россказни о престарелом ветеране. Поэтому девочка вернулась на массажное кресло, откинулась на спинку и бесстыже уставилась на Торадзиро, присевшего на диван для посетителей.
— Ну и? Что за хорошие вести?
Бог войны хмыкнул, кивнул своим мыслям и заговорил:
— Я скажу, но прежде позволь удостовериться кое в чём. Ты знаешь, что Японское отделение и штаб-квартира сейчас решают твою судьбу?
— Знаю. По новостям только об этом и трещат день за днём. Достало уже. Как будто подпольные бои — это прямо такой ужас, что упасть и не встать. Туда всё равно ходят только реальные пацаны. Пусть подерутся, чё такого?
— Хё-хё. Ну, как воин, я тебя понимаю. Однако подпольные арены — это нелегальный источник дохода криминальных организаций. Правительство с Федерацией просто не могут смотреть на них сквозь пальцы… Впрочем, раз ты обо всём знаешь, мне же проще — меньше объяснять.
Торадзиро сделал небольшую паузу и продолжил:
— Как тебе известно, в странах, состоящих в Федерации, совершеннолетние блейзеры должны обладать лицензией либо рыцаря-мага, либо рыцаря-ученика. Те же, у кого лицензии нет, всю жизнь проводят под надзором, им запрещено пользоваться способностями. Тяжёлые условия, особенно для тебя, а? Ну так вот. Давай представим, что я замолвлю за тебя словечко и устрою в академию Букёку, где работаю боевым консультантом. Тогда мне удастся уговорить штаб-квартиру, и они отменят наказание, ограничившись временным наблюдением. Поняла, да? После средней школы ты поступаешь в Букёку, отучиваешься там три года под моим присмотром, получаешь лицензию рыцаря-мага, и все забывают о твоей связи с преступниками. Неплохое предложение, согласись.
Другими словами, Торадзиро брал на себя всю ответственность за действия Нэнэ.
«Зачем ему это?» — удивились Хидзаки и начальник участка, незаметно отошедшие к стене.
Девочка же всё поняла.
— Ясненько, — протянула она. — Значит, хотите затащить меня на Фестиваль искусства меча семи звёзд.
— Хё-хё-хё. Какая умница! Ну так что? Как тебе моё предложение?
— Не, дед, не катит.
Торадзиро основывался на предположении, что Нэнэ хочет получить лицензию рыцаря-мага, тогда как на самом деле всё было с точностью до наоборот. Безусловно, с лицензией она смогла бы зарабатывать на жизнь своей врождённой способностью, однако девочка считала, что это удел обычных блейзеров, а она выше их.
— Сдались мне эти рыцари-маги. Главное, чтобы моя сила осталась при мне, а там те же террористы с якудза окажут мне куда более тёплый приём, чем Федерация.
Она решительно отвергла предложение.
Тем более Нэнэ ненавидела школу. Ученики и учителя боялись её, держались на расстоянии, однако не упускали случая позлословить за спиной. Стоило же Нэнэ подойти, как они принимались лебезить и кланяться. Хотя девочка не имела ничего против того, чтобы ей посмотрели в глаза и высказали всё без утайки. Да пусть хоть наорут и слюной забрызгают, но это был бы настоящий храбрый поступок.
Однако её окружали лишь бесполезные остолопы.
От скуки Нэнэ и увлеклась подпольными боями. На незаконных аренах ей было намного веселее, чем в законопослушном обществе, где все, даже родная мать, считали её монстром и сторонились, даже убегали. Жизнь в более суровых условиях оказалась намного проще. Якши-химэ окружали такие же охочие до агрессии и рукоприкладства люди, как и она сама. С ними ей было комфортнее.
«Ну и ладно. Значит, уйду в подполье. Так будет лучше для всех», — неоднократно думала она.
— Значит, тебе больше по душе роль одноразовой пешки у злодеев? — спросил Торадзиро. — Какой скучный выбор.
— Природа наградила тебя редким талантом, а вот умом обделила. Жалкое зрелище.
«Он что, провоцирует меня? Да, точно провоцирует!»
Нэнэ вскочила с кресла, подошла к Торадзиро и с силой опустила пятку на стол перед ним.
— Так, да? А у самого есть яйца испытать меня? Проверить, получится ли просто воспользоваться мной, а затем выбросить?
— Хё-хё-хё. Нынешнее поколение меня прямо-таки пугает. Как вас там называют, ранние мамочки?
— Я ещё не рожала! Не видишь, что ли?! — вспылила Нэнэ.
Торадзиро расхохотался.
— Вижу, у тебя нет ни стыда, ни совести. Готова измордовать старика, давным-давно отошедшего от дел. Но вот что я тебе скажу. Мир намного шире, чем тебе кажется. Сейчас ты вращаешься в его низкопробной сфере и просто не видишь всего. Что уж там говорить, если даже в твоём поколении есть девочка намного сильнее тебя.
Нэнэ презрительно фыркнула.
— Ха! Я уж думала, ты интересное что скажешь, а ты всё-таки опустился до нотаций, старый пень. Говоришь, есть девчонка посильнее меня? И где же ты её прячешь? В младшей лиге я таких не встречала. Стоило мне показать хоть немного силы, как все начинали ссаться, ныть и молить о пощаде. О средней лиге я вообще молчу.
— Тогда, может, заключим пари?
— Пари? — недоумённо переспросила Нэнэ.
«Какое ещё, к чёрту, пари?»
— Я познакомлю тебя с этой девочкой, и вы устроите поединок. Проиграешь — поступишь в академию Букёку и под моим присмотром пройдёшь испытательный срок.
— А если выиграю?
— М-можешь сделать со мной всё, что захочешь♡
— Я тебя грохну прямо сейчас!
— Хё-хё-хё! Шучу-шучу! Я ещё не придумал. М-м… Если выиграешь, проси что угодно. У тебя есть время подумать.
Торадзиро вёл себя чересчур самоуверенно. Он как будто уже победил в споре.
«Как же меня бесит этот старикан! Я ж теперь не засну из-за него!»
— Не нужно. Если я выиграю, ты станцуешь голым на улице Сидзё
. Так уж и быть, посмотрю я на это твоё многообещающее новое поколение.
Пусть Торадзиро и выжил из ума, он оставался Богом войны и наверняка разбирался в блейзерах. Если он кого-то рекомендовал, то этот человек, скорее всего, был весьма занимательной личностью.
«Более того, меня и на арене уже давно никто не заводит. А силушка-то требует выхода! Сейчас я абсолютно свободна, так отчего бы не убить время хоть с какой-то пользой. Всё лучше, чем просто сидеть здесь».
— Ладно, уговорил. Подпольные шоу схлопнулись, так что я найду для тебя свободное время.
— Значит, решено, — кивнул Торадзиро.
— Если твоя девчонка не обоссытся и не сбежит, услышав имя Якши-химэ, то я с превеликим удовольствием поиздеваюсь над ней.
Торадзиро в тот же день связался с девочкой, которая якобы была сильнее Нэнэ, и сразу получил её согласие на поединок. Её не остановило даже печально известное имя Якши-химэ.
Местом боя выбрали Токио, академию Хагун.
На следующей неделе Нэнэ в сопровождении Торадзиро приехала в столицу Японии. Для них зарезервировали третью тренировочную площадку.
Март подходил к концу, церемония окончания триместра уже прошла, поэтому в академии практически никого не было. Впрочем, без зрителей не обошлось. Добравшись до арены, Нэнэ обнаружила на трибунах мужчин в деловых костюмах. Это были одни из самых влиятельных людей в стране, занимавшие важные посты. Они собрались посмотреть на Якши-химэ, которая причинила столько проблем, что её дело разбирали в самой штаб-квартире Федерации.
Начальник Главного управления полиции Хидзаки тоже был здесь.
Не обращая на них внимания, Нэнэ принялась разминаться, заодно коротая время в ожидании оппонента. Ей было всё равно, о чём говорят важные шишки, однако уши невольно ловили отдельные фразы:
— Это и есть та проблемная девочка?
— Наверное. По крайней мере, вид у неё хулиганский.
— Зачем Нанго-сэнсэй решил принять её в Букёку? Куроганэ-кун, может, ты знаешь?
— Не слышал. Однако способность у Якши-химэ редкая и мощная. Не хотелось бы отпускать её. Я практически уверен, что сэнсэй собирается перевоспитать её с помощью Японского отделения. Пусть она послужит на благо родине. Раз уж сам Бог войны замолвил за кого-то словечко и взял его своим подопечным, то нам не о чем переживать.
— Тем более, что блейзер без лицензии — позор для страны. Наше правительство всецело поддержит Нанго-сэнсэя.
— Боюсь, как бы она не запятнала репутацию наших рыцарей-магов. Вы же не забыли, что она ещё в раннем детстве убила человека?
— Надеюсь, сегодняшнее поражение хотя бы немного утихомирит её.
— Полностью согласен.
«Какая, блин, вера», — нахмурилась Нэнэ.
Все вели себя так, будто она уже проиграла. Ни у кого даже крупицы сомнений не было.
— Не нравится мне это, — пробормотала девочка.
«Ужасно не нравится».
Она вспомнила, с какой лёгкостью противник принял вызов.
«Самоуверенная коза. Я уж и не помню, когда в последний раз меня так недооценивали. Интересно, какая она из себя?»
С каждой секундой гнев и любопытство росли.
И вот наконец-то…
— О! Эй, Цукикагэ-кун, мы здесь! — внезапно крикнул Торадзиро и замахал кому-то.
Нэнэ посмотрела в ту же сторону…
…И затаила дыхание.
Вслед за высоким плечистым мужчиной на арену вышла девушка. Её блестящие чёрные волосы колыхались в такт шагам, под одеждой легко угадывались контуры пышной груди, а длинным стройным ногам позавидовала бы любая модель. Но самыми запоминающимися были глаза — яркие, выразительные, они как будто заглядывали в самую глубину души.
«Красавица… — подумала Нэнэ. — Это она, с ней мне придётся махаться».
Девушка смотрела прямо на неё, не испытывая ни малейшего смятения, и не отводила взгляд, когда их глаза встречались.
Далеко не каждый был способен на такое.
«Я ж и не вспомню, когда на меня в последний раз глядели так открыто и спокойно. Да ещё такая леди. Нет, вы только посмотрите на её блестящие волосы, гладкую кожу и аккуратные ноготочки. Сразу видно, из богатой семьи. Её там все, наверное, на руках носят. Тц, мне не нравится это всё больше и больше».
— Цукикагэ-кун, прости, что я неожиданно позвонил тебе, да ещё с таким предложением. И спасибо, что согласился.
— Ну вы даёте, сэнсэй. Девочка ещё даже официально не поступила в Хагун, а вы её уже на арену выгоняете.
— Хё-хё-хё. Так это же и хорошо! К тому же она сама согласилась. Правда, Такидзава-кун?
— Да. Я не могла отказать вам с Цукикагэ-сэнсэем. Кроме того, моя способность проявилась поздно, боевого опыта у меня почитай что и нет. Это очень хороший случай попрактиковаться, — с дружелюбной улыбкой ответила девушка, снова посмотрела на Нэнэ и протянула ей руку. — Здравствуй. Я Куроно Такидзава, с этого года буду учиться в академии Хагун. Очень приятно с тобой познакомиться Нэнэ Сайкё-сан.
Широкая улыбка, полное отсутствие боевого задора — Куроно как будто пришла погулять, а не сразиться.
Разумеется, Нэнэ не ответила на приветствие.
— Не помню тебя в младшей и средней лигах. Говоришь, недавно пробудилась? И когда же?
— В мае прошлого года. Поэтому я не успела зарегистрироваться в средней лиге.
— Понятно. Значит, ты ничего не знаешь и не понимаешь. — Нэнэ повернулась к Куроно спиной. — Попрактиковаться хочешь, да? Сейчас ты у меня попрактикуешься, девочка-конфеточка. Аж изо всех дыр полезет. Это я тебе обещаю. Я вобью в твою пустую башку, что значит — бросить вызов опасному противнику.
Бросив на Куроно гневный взгляд через плечо, Нэнэ зашагала к стартовой позиции.
Бакуга Цукикагэ нахмурился.
— Это и есть Якши-химэ Нэнэ Сайкё? Сколько лет работаю учителем, а настолько неуправляемого ребёнка вижу впервые. Да, оставлять одну её нельзя, иначе она принесёт несчастья и себе, и окружающим. Настолько огромная мощь и такая незрелая душа… Нанго-сэнсэй, как учитель я уважаю вашу решимость взять её под своё крыло и наставить на путь истинный.
— Хё-хё-хё, ты всё понял неправильно, — ответил Торадзиро.
— Простите?
— Я не настолько добрый человек и не такой уж и состоявшийся взрослый. Я просто увидел по видео, как эта девочка всё крушит и ломает, и подумал… Я хочу воспитать такой талант сам. Хочу выковать из неё гения, который выйдет на арену грядущего Фестиваля искусства меча семи звёзд, может быть, дойдёт до самого финала, не оставив другим и шанса, и, станет самым сильным рыцарем-учеником за всю историю турнира. — Бог войны взглянул на Куроно из-под набрякших век. — Ты уж постарайся, Такидзава-кун. Не особо там миндальничай с ней, хё-хё-хё.
И он покинул арену.
Бакуга вздохнул.
— Любит же он такие выкрутасы. Такидзава-кун, не воспринимай этот поединок слишком серьёзно.
— Серьёзно?
— Ага. Конечно, Якши-химэ нельзя оставлять без присмотра, но этим должны заниматься мы, взрослые. А ты ещё даже не рыцарь-ученик, не грузи себя этим.
— Не переживайте, всё будет хорошо, — ответила Куроно. — Она не из тех, с кем я буду сражаться серьёзно.
Она непоколебимо верила в свои силы.
Куроно Такидзава пробудилась год назад, во втором классе средней школы, что считалось весьма поздним сроком. Она не успела поучаствовать в младшей и средней лигах, поэтому осталась неизвестной. Однако стоило её способности проявиться, как на девочку обратили внимание первые люди страны. Ей прочили великое будущее и возлагали на неё большие надежды. Куроно же в свою очередь старалась оправдать ожидания.
«Нечасто я встречал на своём веку настолько надёжных детей», — думал Бакуга, шагая к зрительским трибунам.
Они с Торадзиро всецело признавали силу Якши-химэ. Нэнэ действительно родилась необычайно одарённой. Однако против Куроно у неё не было и шанса.
«Такидзава-кун выиграет, — верил Бакуга. — Впрочем, нет. Это даже победой нельзя будет назвать. Ведь что такое победа? Это закономерный результат стараний во время боя. А никакого боя не будет. Якши-химэ не сможет даже коснуться Такидзавы-кун».
Наконец на арене остались только две девочки и судья.
— Итак, матч начинается. Вы будете сражаться по правилам средней лиги: до трёх нокдаунов и отсчёта до десяти. Участники, призовите девайсы в иллюзорной форме!
— Чаруйте, Бэниироагэха!
— Отсчитывайте ход вечности, Пропатор и Эннойя.
Девочки призвали материальные воплощения своих душ. У Нэнэ это были два веера, а у Куроно — пара пистолетов, чёрный и белый.
Убедившись в их готовности, судья дал отмашку:
— Let’s GO AHEAD!
В то же самое мгновение Нэнэ пригнулась и перенесла вес на толчковую ногу, готовясь атаковать.
Против неё вышел новичок, не привыкший к боям. Естественно, она не полыхала боевым задором. Куроно просто не понимала, что взрослые заперли её в клетке с монстром, и Нэнэ не винила её в этом.
«Дедок и все остальные верят в её победу, значит, девчонка на самом деле не промах. Видать, талант у неё есть. Однако я не дам выиграть этой легкомысленной идиотке! Она пожалеет, что посмела недооценивать меня!»
Правила также играли на руку Нэнэ. Система «до трёх нокдаунов» означала, что поединок не получится закончить мгновенно, а иллюзорная форма девайсов гарантировала настоящую боль.
«Ты будешь вопить и молить меня о пощаде! Я так расквашу твоё милое личико, что родная мама не узнает! Превращу в кровавое месиво, измазанное соплями и слезами! Унижу так, что за всю жизнь не разгребёшь!»
Тело охватило пламя, порождённое тёмными искажёнными чувствами.
Нэнэ развернула веера, словно крылья, и бросилась на опрометчивого врага.
Но стоило ей сделать всего шаг, как Куроно пропала.
Испарилась, будто её никогда не было.
«Какого чёрта?.. Где она?! Я ведь даже не моргала!..»
И тут в затылок Нэнэ упёрлось что-то твёрдое.
Девочка резко обернулась и увидела прямо перед собой Куроно, взявшую её на прицел серебряного пистолета.
Прогремели три выстрела.
Пули девайса пронзили череп.
Нэнэ упала.
— Е-есть нокдаун! — объявил судья.
Мужчины на трибунах дружно зашумели.
— В мгновение ока! Она даже ничего сделать ей не дала!
— Вот она, причинно-следственная способность манипуляций временем. Мне лишь доводилось слышать о ней. Поразительная мощь!
Куроно Такидзава повелевала временем.
Причинно-следственные способности считались самыми сильными, но временная выделялась даже среди них.
Вот почему никто не сомневался в Куроно. Безусловно, гравитационная способность Нэнэ также обладала громадной атакующей мощью, но она безнадёжно проигрывала возможности вмешиваться в ход мирового времени.
Однако поражало не только это. Куроно ещё и мастерски управляла своей силой.
— Хо, ничего себе, — проговорил впечатлённый Торадзиро. — Стоило Нэнэ переложить вес на носок, как Такидзава-кун ускорила время, зашла со спины и безжалостно пристрелила Нэнэ благодаря фактору неожиданности. Не прошло и года, как Такидзава-кун научилась призывать девайс, а уже чувствует себя на арене как рыба в воде. Ты превосходный наставник, Цукикагэ-кун.
— Она сама. Я всего лишь помогал ей советами, — ответил Бакуга и взглянул на Куроно.
Как только сила Куроно пробудилась, Японское отделение специальным распоряжением позволило девочке пройти боевой курс в академии Хагун на год раньше обычного срока. Возможно, это было не совсем честно по отношению к другим учащимся, однако государства дорожили сильными блейзерами. А уж если будущий рыцарь обладал невероятно редкой способностью к управлению временем, то, разумеется, к нему и относились по-особому.
Правительство Японии заочно зачислило Куроно Такидзаву в ряды элиты и включило её в программу обучения для одарённых детей. Стоит отметить, что далеко не все взрослые выдерживали настолько суровые и беспощадные тренировки, однако Куроно справилась без труда, не жалуясь, что ей приходится тратить на это драгоценную юность.
Бакуга знал, что Куроно осознаёт масштаб своей силы и сопровождающую её ответственность. У неё были талант, прилежание и развитое чувство долга, с лихвой компенсирующие недостаток реального опыта. Девчонка, которая лишь бахвалилась своей мощью и махала кулаками направо и налево, не могла победить её.
Очевидно, Нэнэ должна была проиграть.
— С-смотрите! Она встала! — внезапно закричал кто-то.
Бакуга очень удивился.
— Как? Ей же выстрелили в голову.
— Урон от иллюзорной формы — это сильное внушение. Боль и онемение конечностей лишь кажутся настоящими, тогда как на самом деле они лишь иллюзия, которая разбивается о несгибаемую силу воли. Девочка ещё не проиграла, — объяснил Торадзиро, наблюдая, как Нэнэ сперва поднимается на колени, а затем и на ноги.
Якши-химэ в ярости уставилась на судью, который успел досчитать до восьми.
— Заткнись, а то грохну!
— Вы можете продолжать?
— Разумеется! — прорычала она, стараясь не обращать внимание на учащённое дыхание и капли пота, катящиеся по лицу.
Девайсы в иллюзорной форме не оставляли ран, но причиняли настоящую боль.
Пронзённый пулями череп разваливался на части, голова раскалывалась, спинной мозг чуть ли не завязывался в узел, а сознание то и дело норовило погаснуть.
Однако Нэнэ не сдалась.
— Ясненько! Так ты временем управляешь! Вот чего все эти дядьки на расслабоне!
Она мгновенно поняла, что произошло, и раскусила природу силы противника.
Куроно удивлённо подняла брови, а потом улыбнулась.
— Да. Это моё благородное искусство Ускорение времени. Оно растягивает моё личное время относительно мирового. Правда, сейчас мой предел — десятикратное ускорение. Но это не главное. Я поражена. Ты встала, несмотря на пулю в голову, пусть и иллюзорную.
Похвала наждаком прошлась по нервам Нэнэ.
— Не смей смотреть на меня свысока!
Якши-химэ выпустила из тела вихрь магии, развернула веера и ринулась в атаку. Она намеревалась навязать Куроно ближний бой, в котором пистолеты теряли своё преимущество и становились скорее обузой.
— Ускорение времени!
— Не уйдёшь!
Куроно хотела убежать, однако Нэнэ, несмотря на разницу в течении времени, заступила ей путь.
— Она движется так же быстро, как и Такидзава-кун в Ускорении времени?! — изумился Бакуга.
— Нет, не так же. Она повысила силу тяжести в пределах арены и притормозила Такидзаву-кун, — пояснил Торадзиро. — Нэнэ попалась на атаку в самом начале, потому что не ожидала её, а так ей нипочём какое-то десятикратное ускорение.
На подпольной арене Нэнэ провела десятки опасных поединков и набралась боевого опыта, который и не снился обычному ученику средней школы. Блейзеры времени ей не попадались, но «ускорителей» она повидала достаточно и научилась им противостоять, изобретя благородное искусство Дзибакудзин.
— Держишься ничего, не плющишься, как лягушка! Но теперь ты от меня не уйдёшь!
Нэнэ взмахнула Бэниироагэха.
Ей недоставало техник, изящества и отточенности, однако монструозная мощь и боевое чутьё компенсировали этот недостаток.
Окутанные сверхмассивной гравитационной энергией веера продавливали каменную арену и постепенно приближались к Куроно.
Наконец Нэнэ оказалась на расстоянии удара.
— Попалась!
Она рубанула веерами наискось, собираясь отомстить за начало поединка.
Куроно не успевала уклониться…
— Знаете, Нанго-сэнсэй, замедлять противников умеет не только ваша подопечная, — заметил Бакуга.
— Заморозка времени.
Внезапно Нэнэ застыла посреди удара, игнорируя закон инерции.
Она как будто замёрзла.
Куроно сменила тактику. Теперь она управляла временем Нэнэ.
Неспешно отойдя метров на десять, она открыла беглый огонь.
Каждый пистолет выстрелил десять раз. Двадцать пуль устремились к Нэнэ и остановились прямо перед ней, где пролегала граница двух временных зон.
— Растягивание времени.
Чёрный Пропатор выпустил одиннадцатую пулю.
Раздался звон, как от разбившегося стекла, и время вернулось в норму.
Шквал оживших пуль изрешетил Нэнэ, которая не могла даже защититься.
Якши-химэ с громким криком отлетела и упала.
— Нокдау-у-ун! — возвестил судья.
— Гхи-и-и-и-и!
«Чёрт! Она заморозила моё время и время вокруг меня, а пока я стояла истуканом, выпустила кучу пуль? Так она не только своим временем управляет?! Ну и силища! И как к ней подступиться?»
Нэнэ всегда недоставало хладнокровия и рассудительности, во время сражений её душа пылала, но сейчас она познала отчаяние.
«Забавно…» — подумала девочка, смеясь сквозь стиснутые зубы.
Несмотря на незавидное положение, она чувствовала небывалый подъём.
Соперница выглядела как леди из богатой семьи. Родители, скорее всего, души в ней не чаяли, другие взрослые возлагали на неё большие надежды, и, что важнее всего, Куроно обладала соответствующей силой.
«Бесит… Как же она меня бесит! Особенно этот её взгляд! Как же давно я так не злилась! Урою! Точно урою!»
— Ра-а-а-а-а-а-а-а!
Рыча сквозь стиснутые зубы, превозмогая боль и судороги, она встала.
— До сих пор не сдалась? Ничего себе!
— У неё стальная воля!
Обычно блейзеры, смертельно раненые иллюзорной формой девайса, теряли сознание. В этом году в средней лиге, кажется, не было ни одного ученика, кто выстоял бы после такого. Нэнэ оправилась уже дважды. Её невиданное упрямство внушало уважение всем, включая Куроно.
— Ты упорная. Но, может, всё-таки сдашься? Сайкё-сан, ты не победишь меня. И ты сама понимаешь это, не так ли? Я не хочу больше мучить тебя.
— Ха! Твои… горошины… мне… нипочём! Уродина! — зло огрызнулась Нэнэ и снова напала.
На этот раз она тоже решила атаковать издалека и, взмахнув веерами, выпустила в Куроно сверхмассивную волну гравитационной энергии в форме полумесяца.
— Ора-а-а-а!
Куроно вздохнула, вновь заморозила время Нэнэ и полумесяца, зашла сбоку и открыла огонь. На этот раз у границы застывшего мира остановились целых шестьдесят пуль — втрое больше, чем в прошлый раз.
Остававшийся в нетронутом мире Бакуга опять ощутил страх перед способностью своей подопечной.
Нэнэ не была слабой. Более того, она на голову превосходила победителя средней лиги этого года. Уже сейчас её сила достигла минимум B-ранга по стандартам Федерации. Куроно же как будто не замечала этого.
Это был не поединок, а избиение.
Раздался звон разбившегося стекла, и пули полетели в Нэнэ.
«Следующий нокдаун — третий. По правилам средней лиги это поражение. Всё кончено, — подумал Бакуга. — Наверное, Нанго-сэнсэй хотел использовать Якши-химэ против Такидзавы-кун, но ей ни за что…»
Он округлил глаза от изумления.
Все шестьдесят пуль облетели Нэнэ по неестественной траектории.
— Во даёт! Искривила само пространство! — восхитился Торадзиро, и тогда Бакуга всё понял.
С помощью гравитации Нэнэ создала вокруг себя некое подобие пространственного лабиринта. Летевшие по прямой пули запутались в нём и сбились с курса.
«Ну девчонка! Нашла слабость оружейного девайса и выпуталась из Растягивания времени!»
Невзирая на бедственное положение, Нэнэ не сдавалась и находила ключики к благородным искусствам Куроно.
Бакуга невольно восхитился её упорным характером.
Парировав Растягивание времени, Нэнэ перешла в контратаку и одним прыжком оказалась подле Куроно. Веера взлетели, точно крылья бабочки-парусника.
Не ожидавшая промаха Куроно оцепенела в изумлении. Казалось, она не успеет увернуться…
Но мгновением позже Нэнэ изрешетили пули.
— Растягивание времени, — раздался голос позади.
Куроно переместилась так быстро, что Якши-химэ ничего не увидела. Иначе и быть не могло, ведь её время застыло.
— Если пространство искривляется, то просто не нужно оставлять его, — пробормотал Торадзиро, наблюдавший за схваткой в нормальной скорости.
На этот раз Нэнэ не смогла защититься, потому что Куроно сузила зону остановившегося времени до контуров её тела, то есть пули остановились вплотную.
Пока одна рвала жилы, лишь бы подойти к противнику, другая с нерушимым спокойствием останавливала её и разрывала дистанцию.
«Она настоящий гений. Знает, где и когда применять силу, вовсю задействует воображение. Этому не научат ни в какой школе, таким нужно родиться. Я думал, что недостаток боевого опыта немного уравняет шансы, но куда там, — признал Торадзиро. — Такидзава-кун не по зубам Нэнэ. К сожалению, это конец».
Даже Бог войны поверил в поражение.
Как вдруг раздался громкий топот.
Старик вскинул голову. Падающая Нэнэ напрягла дрожащие колени и устояла на ногах, избежав последнего нокдауна. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, пот тёк в три ручья, но она выдержала.
— О-она не упала!
— Серьёзно?! Её же нашпиговали десятками пуль!
— Как она пережила столько смертельных ран, от которых все обычно теряют сознание? Что заставляет её так сопротивляться?
Видя упорство Нэнэ, питаемое ненавистью, даже Торадзиро почувствовал восхищение.
Но больше всего его удивило лицо девочки.
«Она смеётся. И не блефуя, а по-настоящему».
Глаза Нэнэ полыхали жарким пламенем.
— Я не… проиграю! Я сильная! Я не продую… какой-то там… блистающей… красивой… девке!
— Нет, Сайкё-сан, проиграешь.
— Ты победи сначала!
Нэнэ атаковала в третий раз.
Из её движений пропала былая скорость. Ноги заплетались, колени предательски подгибались, а руки едва удерживали веера.
«Её разум на пределе! Продолжать опасно!» — решил Бакуга.
— Нанго-сэнсэй, пусть они и сражаются иллюзорными девайсами, дальнейшие атаки могут оставить психологическую травму! Нужно остановить их!
— Но зачем?! Девочка стоит на чистом упрямстве!
— Посмотри на её лицо. Похоже, что она просто упрямится?
Бакуга перевёл взгляд на арену и охнул.
Теперь и он заметил свирепую улыбку Нэнэ. Улыбку той, кто не собирался проигрывать.
«Почему? Неужели у неё ещё что-то осталось в запасе?»
Его посетило нехорошее предчувствие.
Однако Куроно не придала этому значения и атаковала.
— Растягивание времени.
На этот раз количество пуль достигло двухсот.
Куроно уже и сама устала сдерживаться и начала потихоньку выходить из себя. Она не видела смысла продолжать безнадёжный поединок.
«Боль от иллюзорной формы можно перебороть. Но даже у силы воли есть предел. И у тебя он наступит сейчас!»
Она пристально взглянула на Нэнэ и… внезапно похолодела. Вся кровь как будто превратилась в лёд.
Нэнэ вырвало от боли. Кровью. Целой лужей крови.
«Не может быть! Я же стреляла иллюзорной формой!»
Куроно стряхнула цепи ошеломления.
Сейчас не время думать об этом.
На последней атаке она перестала сдерживаться. И если допустить, что по какой-то ошибке девайс материализовался полностью, то она могла убить Нэнэ!
— Т-ты как?
В спешке Куроно подбежала к согнувшейся, плюющейся кровью Нэнэ, совершенно позабыв о насторожённости.
И поплатилась за это.
В глазах вспыхнули искры.
Нэнэ резко распрямилась и головой засадила Куроно прямо в подбородок.
Нэнэ затылком врезала в челюсть Куроно.
Это была первая её успешная атака с самого начала дуэли.
Колени Куроно дрогнули, и Нэнэ не упустила отличный момент.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Началась бешеная пляска.
Якши-химэ взмахнула веерами, окутанными магией сверхмассивной гравитации, и на одном дыхании обрушила на врага шквал полновесных ударов.
Уже испытавшая сотрясение мозга Куроно не выдержала натиск, отлетела и упала.
Судья обявил нокдаун, однако Нэнэ не остановилась. Подпрыгнув, она врезала пяткой в живот Куроно, затем оседлала её и принялась бить по лицу головками сложенных вееров. Сверхмассивные энергетические всплески крушили череп Куроно и ударяли в арену. Камень проминался всё глубже, а затем не выдержал и рассыпался. Трещины протянулись до самых трибун.
— Сдохни! Сдохни-и-и! — с пронзительным смехом визжала Нэнэ.
— Плохо дело! Кровь ударила ей в голову! Она не слышала сигнала! Судья, оттащите её!
— Сайкё, всё, нокдаун! Хватит! Отойдите от Такидзавы!
Арбитр поспешно оторвал взбесившуюся Нэнэ, и девочка только тогда пришла в чувство, вспомнила, что дерётся не на подпольной арене, а по правилам средней лиги, и успокоилась. Пока судья проверял состояние Куроно, Нэнэ сплюнула рядом с ним кровавый кусочек мяса чуть меньше двух сантиметров в длину. Благодаря особой форме все мгновенно признали в нём язык.
— О-она откусила собственный язык, чтобы Такидзава открылась?!
— Вот это стремление к победе!
— Слишком жёстко для поединка на иллюзорных формах!
Но что заставило её пойти на такие меры?
Не ведая причины, побледневшие зрители в ужасе смотрели на девочку.
Сама же Нэнэ смотрела на Куроно, провалившуюся в яму на арене, и, судорожно сглатывая, победоносно расхохоталась, не обращая внимания на переполнявшую рот кровь.
— Так тебе и надо, дурында! Заслужила! Сдавайся? Обречена? Важничала тут, болтала всякий вздор и расслабилась, за что и поплатилась! Ха-ха-ха!
— Мне всё понятно. Да, ты права.
Громкий, чуть невнятный из-за откушенного языка смех Нэнэ вскоре прервался.
В какое-то мгновение Куроно исчезла…
А потом в затылок Нэнэ врезалось что-то твёрдое. Она обернулась, но никого не увидела, а затем покачнулась от выстрела в живот справа. Отшатнувшись, девочка взмахнула веерами, надеясь достать противника, но ничего не вышло.
В левый бок, в правый висок, в колено, в голову. Удар, выстрел, пинок, выстрел.
Невидимая Куроно обрушила на Нэнэ ливень безжалостных атак.
Это благородное искусство называлось Час пик.
Используя одновременно Заморозку и Ускорение времени — сами по себе превосходные техники, — Куроно ещё больше расширила разницу во времени, дойдя до такого состояния, что её удары нельзя было отразить чисто физически.
Нэнэ больше не видела её и могла только догадываться, откуда прилетит следующая атака.
Её пронзали пулями, били рукоятью пистолета, пинали.
Каждый раз сознание проваливалось во тьму, и каждый раз боль вытаскивала его на поверхность только для того, чтобы снова швырнуть в бездну.
В рамках мирового времени избиение продолжалось от силы несколько секунд, однако Нэнэ казалось, будто прошёл не один час.
Когда она очнулась в очередной раз, то обнаружила, что Куроно схватила её за волосы и сунула в рот что-то твёрдое и холодное. Лишь потом она кое-как сфокусировала взгляд и признала серебристый ствол Эннойи.
— Я не собиралась ранить тебя. Я хотела всего лишь аккуратно победить, а ты воспользовалась моей добротой. Есть же на свете такие подлые люди… Получается, чтобы победить в схватке, где один оппонент не думает о другом, мне тоже нужно отбросить беспокойство и бить в полную силу. Спасибо, это по-настоящему ценный урок, — сказала Куроно, ещё сильнее вдавив ствол пистолета в рот Нэнэ.
Её голос остался прежним, однако лицо изменилось до неузнаваемости. Брови были подняты, глаза полыхали жгучей ненавистью, рот щерился в свирепом оскале.
В этот момент Куроно наконец-то почувствовала ярость, признала в Нэнэ врага.
— Сама умри.
Она безжалостно вдавила спусковой крючок Эннойи.
Загремели выстрелы.
Нэнэ задёргалась от толчков, сотрясавших всё её тело.
Потом она обмякла. На арену закапала моча.
Куроно помрачнела и отпустила волосы.
Якши-химэ упала, как безвольная кукла.
Это был третий нокдаун.
Куроно Такидзава победила.
Нэнэ пришла в себя уже вечером, на закате.
Приподняв тяжёлые веки, она осмотрелась и поняла, что лежит на кровати в комнате, напоминающей больничную палату.
А раз она угодила на койку, то поединок закончился её…
— Я… проиграла?
До сих пор на счету Нэнэ не было ни одного поражения, поэтому она не ощущала реальности произошедшего. Но стоило ей подумать о бое, то перед мысленным взором тут же появилось перекошенное от ярости лицо Куроно. По всему выходило, что она увидела в Нэнэ врага только в самом конце.
Якши-химэ стиснула зубы.
Тут за дверью раздались голоса.
Говорили двое. Одного девочка узнала сразу — это был Торадзиро Нанго, из-за которого она очутилась здесь. А вот владельца второго она слышала совсем немного, да и то перед самым началом матча. Он принадлежал Бакуге Цукикагэ.
— Итак, Нанго-сэнсэй, здесь я откланяюсь. Об остальном…
— Я всё улажу. Я несу ответственность за девочку, поэтому увезу её обратно в Киото. Можешь не переживать, никаких ударов исподтишка не будет. Хотя что-то мне подсказывает, что твоя гениальная ученица даже в таком случае от неё и мокрого места не оставит, — засмеялся Торадзиро.
Бакуга промолчал.
— М? Ты чего?
— Я должен извиниться перед ней, — наконец ответил Бакуга. — Честно говоря, я очень удивился, когда вы сказали, что нашли одну девочку и хотите, чтобы она сразилась с Такидзавой-кун. Ведь я знал, что Такидзава-кун ни за что не проиграет ей. Я был уверен, что Якши-химэ даже не коснётся её.
— Ну, тут ты не виноват. Всё-таки временная способность крайне могущественная. Да оно так и получилось.
— Однако Якши-химэ коснулась Такидзаву-кун.
На этот раз уже Торадзиро не нашёлся с ответом.
— Управление временем. Это поразительная, несравненная, безумная сила. Я вот понятия не имею, как ей противостоять. Одна мысль о том, чтобы бросить вызов Такидзаве-кун, представляется мне донельзя глупой. По факту мы кинули Якши-химэ на растерзание абсолютной мощи. Она не могла победить, однако не сдалась. Сколько бы Такидзава-кун ни повергала её наземь, какое бы превосходство ни демонстрировала, Якши-химэ каждый раз находила лазейку и держалась до тех пор, пока не свалила Такидзаву-кун. Она намного лучше, чем я оценивал её.
Видимый силуэт Бакуги опустил голову.
— Нанго-сэнсэй, позаботьтесь о девочке. Во всей Японии только вы справитесь с ней. Лучшего учителя ей не найти.
— Хё-хё-хё. Ради этого мы и заключили пари. Я многим обязан Такидзаве-кун. Передай ей благодарность от моего имени… И пусть готовится к следующему раунду.
— Хорошо. До свидания.
Бакуга развернулся и ушёл. Вскоре его шаги по линолеуму стихли в отдалении.
Немного погодя дверь открылась. Вошедший в палату Торадзиро увидел, что Нэнэ сидит на кровати, и немного удивился.
— О, ты уже очнулась? — спросил он, а затем коварно улыбнулся. При этом морщины так сильно врезались в лицо, что оно стало похоже на сухофрукт. — Ох, как же тебя отметелили! Я думал, Такидзава-кун будет держаться осторожнее, ведь у неё мало боевого опыта, но как бы не так! Она была шикарна! А вот ты опустилась до подлого низкого трюка и напала исподтишка. Хё-хё-хё! Но потом-то, потом! Обмочилась прямо на арене! Собака-обоссака!
— Заткнись, старый осьминог! Сдохни!
— Хё-хё! Хо-хо-хо!
Нэнэ принялась швырять в Торадзиро всё, что попадалось под руку: подушку, вазу, термометр. Старик же уворачивался с неожиданной для его возраста ловкостью.
— У-у-у, какой вертлявый! Нет, ты не осьминог, а обезьяна!
— Хи-хи-хи!
— Бесит, да?
— Ещё бы! — рявкнула Нэнэ.
— Нет, я не про себя, а про неё, Куроно Такидзаву, — уточнил Торадзиро.
— Ты и сама всё понимаешь. Она сдерживалась от начала и до конца, но не со зла. Она всего лишь беспокоилась за тебя. Ты стойко переносила удары, храбро отбивалась, но ничего не добилась. Стоило Такидзаве-кун самую чуточку выпустить на волю свою настоящую силу, как ты пала перед ней. Она играла с тобой. Поэтому ты злишься.
— Ну знаешь, это…
«Само собой разумеется», — хотела ответить Нэнэ, но не успела.
— И все эти гнев, злость, раздражение, зависть… разжигают в тебе веселье, так?
Нэнэ шумно вдохнула и перестала бросаться вещами.
Чувство, противоположное горечи и унижению.
Именно оно наполняло девочку сейчас.
— Так я и думал. Ты не настолько скучная, чтобы мириться с поражением. Нет, оно лишь пробуждает веселье, — продолжил Торадзиро. — Сегодня ты бессилен, сегодня враг ужасно бесит, но ты готов рвать жилы и гнаться, гнаться, гнаться за ним! А потом наконец-то догнать, схватить за шкирку, протащить по земле и повергнуть! Да, вот оно — истинное веселье!
Нэнэ содрогнулась.
Куда делся тот легкомысленный подшучивающий старик? Откуда взялся этот свирепый оскал, это пламя, бушующее в глазах за набрякшими веками и затмевающее даже опытных бойцов подпольной арены? Где прятался боевой дух, причиняющий чуть ли не физическую боль?
Не выдержав, Нэнэ судорожно хохотнула.
— Дед, ты же типа учитель, не?
— Хё-хё-хё! Я такой же сломанный, как и ты. Когда я слышу вещи вроде «невозможно», «не получится», «очевидно же», мне аж до зуда хочется сделать всё наоборот. Таким я был, таким остался. — Торадзиро засмеялся и подошёл к Нэнэ. — Якши-химэ, давай ненадолго забудем о нашем пари. Я просто спрошу ещё раз. Хочешь пойти со мной и в будущем вновь сразиться с этим гением, обладающим сильнейшей способностью и не ведающим поражений? Заверяю, это будет очень весело.
«Мог бы и не спрашивать».
Впервые в жизни Нэнэ испытала настолько жгучую злость и… настолько отчаянную радость.
— Ладно. Почему бы, собственно, и не подраться?
Она приняла предложение без колебаний.
— Я всё смогу. Больше эта важная дура не будет недооценивать меня. В следующий раз я схвачу её за шкирку и так отметелю, что валяться будет уже она!
«Я обрушу на неё всю свою силу до последней капли! И это будет по-настоящему весело!»
Нэнэ до сих помнила тот день так, будто он был вчера.
Она с головой ушла в суровые, тяжёлые, но наполняющие радостью тренировки, чтобы отплатить Куроно за унижение. Теперь прежняя жизнь казалась ей унылой и серой, а бездумное использование силы — предельно скучным.
Наука Торадзиро стала её плотью и кровью.
До сих пор Нэнэ толком не училась, но врождённое боевое чутьё позволило ей впитать знаменитую технику Бога войны под названием Песнь меча и переделать её под себя. Также она научилась ловчее пользоваться магией, причём не только в атакующем плане.
И вот наконец-то выпала возможность взять реванш.
Нэнэ сразилась с Куроно и, когда та вцепилась в неё с выражением отчаяния на лице, испытала сладкое удовлетворение от мести. Она знала, что теперь Куроно точно так же сгорает от раздражения, как и она недавно. Скорее всего, она пошла бы на любые жертвы, лишь бы растоптать бесящую девчонку.
Однако всё оказалось иначе.
«Прости», — прозвучало одним дождливым днём.
Как оказалось, Нэнэ всё это время ошибалась.
Куроно выбрала не давний конфликт, а семью, и ушла.
Их противостояние осталось незаконченным. Навсегда.
«Меня отвергли. Тут уж я точно бессильна», — поняла Нэнэ.
По всему выходило, что тот мужчина значил для Куроно намного больше, чем какая-то соперница и якобы долгожданный бой.
Не зная, куда податься, Нэнэ осталась в А-лиге, однако Куроно так и не вернулась.
Зато сейчас Якши-химэ встретила врага, достойного её истинной силы.
Хабуб Насим Аль-Салем подарил ей танец на грани жизни и смерти, позволил снова вкусить возбуждение, которое она испытала тем летом.
В таком случае, может, хватит думать о Куроно? Наверное, лучше переключиться на этого врага и бить изо всех сил его. Обрушить на него годы тренировок и закалки, закружить в вихре буйной силы, которую Нэнэ подавляла.
И даже если она перестанет быть прежней, то это вне всяких сомнений будет очень весело.
— Да, весело… Было бы, если бы я могла бросить всё и свернуть на этот путь.
Слова, внезапно соскользнувшие с губ, прозвучали с некоторой толикой радости.
Нэнэ соскочила с Насима.
– Опа, и что это? Якши-химэ неожиданно прекращает избивать Хабуба и отпрыгивает от него? Но почему? Она ведь практически победила!
— Что ты задумала? — спросил Насим, тяжело дыша, и наконец-то сел.
Сверхтяжёлые гравитационные удары раздробили его гротескное чёрное тело, из ран-трещин тёк золотой эфир — сплавленная с магической энергией кровь, — пламя в пустых глазницах практически потухло. Ещё немного, и Нэнэ, возможно, разломала бы на части как физическую, так и душевную оболочку врага, однако она не сделала этого.
Удача повернулась к Насиму лицом, и он, безусловно, порадовался бы, однако действия Якши-химэ немало озадачили его. Поэтому он и задал вопрос.
Нэнэ пожала плечами.
— Так нельзя. Я не должна сражаться с тобой серьёзно.
— Так ведь ты меня не бесишь.
— В смысле?
— Ну вот ты говорил недавно, что мы с тобой типа одной крови. Согласна. Я так же подсела на наркотик агрессии, так же обожаю решать всё силой. Короче говоря, в своей сути я тоже тварь, не подходящая для жизни в нормальном обществе. Но именно поэтому я не должна быть, как ты. Я уже давно на своей шкуре узнала, как скучны такие люди.
Нэнэ узнала в Насиме себя до встречи с Куроно.
Тогда она лишь упивалась бессмысленной жестокостью и бесцельно прожигала жизнь.
Подобные люди заслуживали жалости, но не злости.
«То есть мне нет никакого резона выкладываться на полную».
— Да, я по-прежнему хочу бить всей своей силой. Но не таких тухляков, как ты. Если кого я и хочу победить кровью и потом, так это одну лишь Ку-тян.
Нэнэ до сих пор помнила, что чувствовала в тот самый день, когда познакомилась с Куроно. Её выводило из себя решительно всё: высокий рост, длинные блестящие волосы, слабый аромат шампуня, долетающий при каждом покачивании ими, большая грудь (а значит, и хорошее правильное питание), гладкая кожа рук, аккуратные ухоженные ногти. Потом к этому прибавилась злость из-за того, что Куроно гордилась доверием, которым пользовалась у людей, и соответствующей их надеждам силой. Затем — раздражение, ведь Куроно коварно нашла себе отличного парня, а после и вовсе отказалась от рыцарства, сама, без давления со стороны, выбрала семью и достойно прошла по этому пути.
В общем, Куроно бесила Нэнэ. Бесила и одновременно восхищала, а потому… вызывала отчаянное желание взять реванш!
— Знаешь, я должна поблагодарить тебя. Если бы не ты, я бы, наверное, так и не поняла, что никакой обман, никакие компромиссы и ожидания не заглушат это восхищение. Я просто не могу отбросить это чувство.
Теперь Нэнэ было мало просто драться изо всех сил. Она отчаянно желала закончить противостояние, и ни увещевания, ни уговоры, ни сделки с совестью не переубедили бы её.
«Какая же я дура… И как я раньше это не поняла? Ведь выход один, и он здесь, прямо на поверхности!»
Она вспомнила лицо Куроно сперва в конце их первой дуэли, потом — на Фестивале искусства меча семи звёзд.
«Вот настоящая Ку-тян. Она только кажется гордой и величественной, но на самом деле это маска, которая очень легко спадает. Она ненавидит проигрывать, и если уж огонь в её душе зажжётся, то не погаснет, пока она не добьётся своего. Такой её не видел никто, даже Таку-тян. Только я».
Нэнэ и сама была такой тогда.
«Я стану намного сильнее, намного красивее, намного круче, чтобы она обзавидовалась!»
— И пусть на этот раз уже она восхищается мной!
И тут раздался пронзительный звон.
Рога на лбу Нэнэ раскололись.
– А-а-а! У Якши-химэ сломались рога!.. Нет, не только! Её правая рука из чёрного силового поля тоже исчезла, а глаза вернулись в норму! Как будто то, что завладело ею, улетучилось!
Сверхпробуждение отступило.
Человеческое тело не справилось с колоссальной магической энергией, и та развеялась.
Боевая мощь резко упала.
Вообще, Нэнэ этого не планировала, но и возражать не стала, тем более что результат был закономерным и неизбежным.
Выжигающее мозг возбуждение, порождённое сверхпробуждением, было сродни наркотику. Стоило отдаться ему, и её личность растворилась бы в упоительной агрессии, оставив монстра, стремящегося лишь к насилию и порочному наслаждению.
«Отпусти хаос хоть на мгновение — и он будет буянить, сметая любые логичные доводы. Его остановит только смерть. И он стал именно таким, — думала Нэнэ, глядя на Насима. — Ку-тян ни в коем случае не должна увидеть меня уродиной! Не подчинять силу, а подчиняться ей… Ух, ну и мерзость! Ку-тян тогда точно отвернётся от меня! Так нельзя! Но… Как тогда быть?»
Якши-химэ точно не знала, что делать, но общее направление уже наметила.
Первым делом ей надлежало расправиться с дурнем, который позволил силе управлять собой!
Нэнэ вскинула левую руку и воззвала к душе, единожды разрушенной:
— Ну же, чаруй, Бэниироагэха!
И душа откликнулась.
В ладони появился веер. Пусть потрёпанный, слабый, мерцающий, но несломленный.
Насим взглянул на готовую к бою Нэнэ и презрительно рассмеялся.
— Тупая девка! Если бы ты отдалась силе, то, может, и убила бы меня, но ты струсила и упустила свой единственный шанс! Ты разочаровала меня своей глупостью, Якши-химэ! Выходит, ты такая же скучная, как и Рука правосудия, тоже никак не можешь расстаться с человечностью!
Выдыхая золотое пламя, Насим спокойно поднялся на ноги, хотя недавно не мог и пальцем шевельнуть. После отмены сверхпробуждения магия Нэнэ ослабла, а вместе с ней и давление Дзибакудзин.
Попутно Хабуб на мгновение превратил, истерзанное, покрытое трещинами и разваливающееся тело в песчинки, которые затем снова слепил вместе, полностью восстановив себя.
Нэнэ не стала мешать ему — просто не могла. Её боевая мощь вернулась к начальному уровню.
«Она чуть не прикончила меня», — с содроганием подумал наёмник, умело пряча леденящий душу страх за насмешками.
Впервые Насим оказался на самом краю пропасти, где от гибели его отделял малюсенький шажок. Ещё ни на одном поле боя он не подходил так близко к точке невозврата. До сих пор он свято верил, что сила как-нибудь поможет, и всё получалось. Но сейчас Нэнэ чуть не убила его, грубой силой пресекая любые попытки сопротивления.
Благодаря ей Насим понял.
Не было никакой кульминации существования, и смерть вовсе не адским огнём пожирала жизнь. Она была холоднее льда и темнее безлунной ночи.
«Как же я ошибался…»
Одна лишь мысль о случившемся бросала наёмника в дрожь.
Повторять такое он не хотел, одного раза хватило с лихвой.
«Но сейчас всё будет как надо!»
По неизвестной причине Нэнэ вышла из состояния сверхпробуждения, её тело потеряло черты они и вновь вернуло человеческий облик, утратив контроль над силой демонической души. Лучшим доказательством тому стало ослабление Дзибакудзин.
«Теперь она совсем не страшная».
Закрыв раны, Насим сжал правую руку в кулак, вспыхнувший с яркостью раскалённого металла.
— Мне надоело! Пора поставить точку в нашем бесполезном бою!
Он хотел атаковать Якши-химэ, которая по-прежнему стояла на одном месте, подняв веер к небу, испепелить её всей мощью магии сверхпробуждения, однако не сумел сделать ни шага.
«Что?.. Эти глаза!..»
Взгляд Нэнэ остановил его.
Она должна была лучше всех понимать, насколько ослабила себя, в какое невыгодное положение загнала своими же действиями, однако её глаза сияли ярко, как никогда прежде. На губах играла слабая улыбка.
Якши-химэ не утратила волю к борьбе.
«Но что она может? Неужели у неё ещё что-то осталось? — удивился Насим, и тут же ответил. — Нет, такого не может быть!»
Совсем недавно он показал, насколько демон сильнее человека. Атаки Нэнэ даже не поцарапали Хабуба, тогда как он растоптал её. Сейчас же Якши-химэ вымоталась, осталась без руки, а её девайс мерцал, грозя исчезнуть в любой момент.
Она чуть не падала от усталости.
И всё же Насим не мог унять дрожь. В нём по-прежнему жил страх перед этой женщиной.
«Нет… Нет! Она блефует! Какой бы сильной ни была душа, у человеческого тела есть предел! Это закон! И даже она не в силах обмануть его! Не должна быть в силах… Нет! Я боюсь её только потому, что она чуть было не убила меня, но это в прошлом! Сейчас она беспомощна!»
Дзибакудзин уже не удержит его, для Кагуры якши у Нэнэ не осталось сил, а искажение пространства Насим легко преодолеет.
Якши-химэ стояла в одном шаге от поражения.
«Я нанесу Смертельный удар правой и всё закончу! Победа будет моей! Я так решил!» — твёрдо сказал самому себе наёмник.
Он отмахнулся от диких предположений, что Нэнэ ещё удивит его какой-нибудь уловкой, отринул неуверенность и колебания, многоножками копошащиеся в душе, громогласным рыком разорвал оковы страха, затем вскинул кулак, окутанный чёрно-золотым вихрем, и сорвался с места.
— Сдохни-и-и-и-и-и-и!
Это была крайне неумелая, бесхитростная и предсказуемая атака по прямой, но оно и понятно.
Насим только выглядел смелым, однако глубоко внутри стремился поскорее завершить поединок и наконец-то избавиться от ужасного врага.
Якши-химэ Нэнэ Сайкё ответила ему в последний раз.
Стоило Насиму занести заряженный Смертельным ударом кулак и разогнаться, как он внезапно поскользнулся и накренился вперёд.
«Она ослабила силу тяжести!» — сразу же догадался наёмник.
Именно так. Способность Нэнэ позволяла ей управлять гравитацией — повышать или понижать её. Первое было сделать проще, поэтому в боях Якши-химэ чаще пользовалась этой техникой. Насим тоже держал в голове её, а про другую забыл, что и сыграло с ним злую шутку. Тело стало легче, однако энергии в кулаке осталось столько же, из-за чего Хабуб по инерции полетел вперёд.
От настолько неудачного тычка Нэнэ могла уклониться даже израненной.
Она преспокойно отступила в сторону, потом подошла к Насиму и с улыбкой ткнула его кончиком веера в бок.
«Она просчитала меня! Ждала Смертельного удара!» — пронеслось в голове застывшего Насима.
Что будет теперь?
Какую технику применит Якши-химэ?
Хабуб потерял равновесие, поэтому не успевал уклониться. Ему придётся принять удар.
Видя силу воли в глазах Нэнэ, уверенность в её движениях, наёмник снова почувствовал леденящий душу страх смерти, от которого он достаточно настрадался сегодня.
«Невозможно! Невозможно! Невозможно! — кричал он про себя, пытаясь удержать эмоции под контролем. — Она не в сверхпробуждении! Значит, она не сможет убить меня! Это не предположение или домысел, а неоспоримый факт! Каким-то там целеустремлённости и выдержке его не сломить! Да, не сломить…» — молил он.
Потом кончик веера уколол его в бок. И всё.
Бэниироагэха лишь коснулся внешнего слоя блестящей чёрной мышечной ткани, покрывавшей преображённого Насима, однако не пронзил его и остановился. Более того, нанеся удар, Нэнэ мучительно закашлялась и упала на колени, а затем и на четвереньки. Из её рта потекла тёмная кровь.
Недавний урон, нагрузка от сверхпробуждения — тело Якши-химэ давно пересекло предел.
Насим торжествующе расхохотался. Овладевший было им страх бесследно испарился.
«Ну и напугала же она меня!»
Безусловно, Нэнэ имела талант, который делал её намного более жестокой, чем Насим. Если бы она осталась в облике демона, то убила бы противника. Но она не нашла в себе храбрости окунуться в этот талант и отбросить человечность ради силы.
Якши-химэ Нэнэ Сайкё достигла потолка своего развития.
Бояться её не стоило.
— Ты была вся такая уверенная и бесстрашная. Я уже настроился на какую-нибудь по-настоящему мощную атаку, а тут это. Даже не поцарапала. Одно разочарование. Но и ладно! Пока наказать тебя за тщетное сопротивление!
Громко смеясь, Насим занёс кулак, намереваясь опустить его на голову упавшей Нэнэ.
«Я выжил!» — ликовал он, предвкушая победу.
Однако радость его была недолгой.
— Ну да, сейчас я поцарапать не могу. Тебя, — краешком губ усмехнулась Нэнэ.
Хабуб вскрикнул.
У его бока вспыхнула радужная призма. Она не опаляла, лишь слепила. Но лишь мгновение. Внезапно поток света обратился вспять, устремившись в одну точку — место укола веером. Казалось, его начало туда затягивать.
А потом эта участь постигла не только свет.
— А-а-а-а-а-а!
Насима тоже потянуло туда, причём с невероятной силой.
— Уа-а-а-а!
Паникуя, он изменил траекторию кулака и врезал себе в бок, в точку сосредоточия света.
Чувства попадания не было.
Рука словно провалилась в невидимую яму и начала постепенно погружаться туда.
Неужели так действовала гравитация?
Возможно, но что-то не сходилось. Сила притяжения намного превосходила мощь Нэнэ в состоянии сверхпробуждения. Откуда тогда она шла?
— Что?.. Что ты сделала?! — закричал Насим, извиваясь всем телом и пытаясь выбраться из ловушки.
Нэнэ поднялась на колени, развернула веер, прикрыла им коварную улыбку и ответила:
— Я же сказала. Тебе я ничего не сделала. Моя сила не оставит на тебе даже царапины. Поэтому… я ранила само пространство в твоём измерении.
— И-измерении?!
— Именно. Человек способен ощутить четыре измерения, но вдобавок к нему существуют ещё шесть. Обычно они находятся в особом свёрнутом состоянии из-за действия силовых полей. Это так называемое пространство Калаби-Яу. Наш мир состоит из бесчисленного множества таких вот свёрнутых узелков измерений. Можешь догадаться, что произойдёт, если я ослаблю один из узелков своей силой?
Узел пространства Калаби-Яу свёрнут в минимально возможный размер Вселенной — десять в минус тридцать первой степени сантиметра. Если хоть немного ослабить его слабым гравитационным вмешательством, то сдерживаемые измерения освободятся, и пространство мгновенно вывернется наизнанку. Однако у мироздания, как и у человека, есть механизм регенерации. К примеру, взрывы сверхновых и образующиеся чёрные дыры очень сильно искажают картину гравитационных полей, однако материя не разрушается. Всё уравновешено, каждому действию находится противодействие.
Так и в случае пространства Калаби-Яу. Когда гравитация распутывает измерения, они вскоре схлопываются обратно в узелок размером десять в минус тридцать первой степени сантиметра, захватывая при этом часть пространства.
— Он свернётся обратно и вдобавок засосёт всё, до чего дотянется.
Своими силами Нэнэ не могла ранить демона, поэтому обратилась за помощью к самой Вселенной. Благодаря гравитационному вмешательству Якши-химэ вывернула крошечный участок пространства, тем самым запустив процесс его восстановления. Всё, что находилось в зоне захвата, было выброшено из привычных четырёх измерений и попало в пространство Калаби-Яу.
— Я назову это благородное искусство Канамэгаэси
. Ух, столько лет уже не придумывала ничего нового! Ку-тян ушла, и мне пришлось терпеть скучные нудные бои. Но потом появился ты и напомнил мне, каково это — выжимать всю себя, чтобы одолеть аномального монстра. И вот так я изобрела изнанку пространства.
Нэнэ встала, пошатываясь, и ткнула кончиком веера в лоб Насима, которого втянуло в пространство Калаби-Яу по плечи.
Наёмник чуть не задохнулся от охватившего его ужаса. В сердце вцепились ледяные когти страха перед смертью.
— Нет! Не надо! Я не хочу туда! Стой! Хотя бы… Хотя бы убей меня! Убе-е-е-е-ей!
Взрослый мужчина напрочь забыл о чести и достоинстве и молил о пощаде.
Нэнэ изумлённо посмотрела на него, а потом весело рассмеялась.
— Прости, но у меня совсем не осталось сил. Я не могу это контролировать. Пока-пока!
Она толкнула Насима веером — словно оторвала его пальцы от края скалы, за которую он судорожно цеплялся.
— Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!
С душераздирающим воплем Хабуб Насим Аль-Салем сжался до размеров точки и исчез в закрывшемся пространстве Калаби-Яу.
Объём Вселенной уменьшился на одного человека.
– Невероятно! Только я подумал, что урон от последней атаки не прошёл, как всё закончилось! Хабуб исчез во вспышке радужного света! Что за поединок! Сперва безумная магия не давала камерам ничего увидеть! Потом начался весёлый Хэллоуин с демоном и они в главных ролях! А в конце, когда я уже отчаялся, Хабуб встретил неожиданный конец! И что ужаснее всего, я ничего не понял! Вы что, специально не даёте мне делать свою работу? —
во всё горло кричал Бумер
. — Но одно я могу сказать точно! После всех хитросплетений и перипетий на поле боя остался только один! И это Якши-химэ Нэнэ Сайкёо-о-о-о-о-о!
Теперь и зрители официально узнали имя победителя.
Ещё никогда телевидение не показывало настолько обстоятельно бой между блейзерами в состоянии сверхпробуждения. Те, кто не знал о существовании десперадо, почувствовали растерянность и необъяснимый страх.
Но потом Нэнэ вернула привычный облик и отправила демона в небытие.
Бумер и вермилионцы не могли нарадоваться. Нэнэ и сама глубоко выдохнула и опустила плечи. Сегодня она впервые по-настоящему сразилась со сверхпробуждённым врагом и многое поняла. Хабуб был одним из самых опасных врагов за всю её жизнь. На его фоне бледнела даже Куроно во время памятного финала Фестиваля.
— Хотя Ку-тян разбила бы Канамэгаэси и глазом не моргнув.
Сила времени также умела напрямую вмешиваться в измерения.
Ко всему прочему, Нэнэ просто не могла представить, чтобы Куроно опустила руки, как Насим. Как и на Фестивале, Мировой хронометр обязательно придумала бы ответную технику и выстояла. Нэнэ знала это, потому что сама поступила бы именно так.
Раз за разом выходить на поле боя именно против него, всеми силами избегать проигрыша, не сидеть на месте ни секунды, совершенствоваться постоянно, вплоть до бесконечности и веселиться всей душой — вот что значит быть давними соперниками.
После такого радость от простых разрушений казалась ничтожной. Её не хватало, чтобы унять бурлящую кровь.
«Чтобы вновь испытать то возбуждение, я должна заставить Ку-тян выйти против меня! Она должна думать только обо мне! А для этого надо сперва разобраться с этой войной», — подумала Нэнэ и собралась было идти, как вдруг…
– Итак, Вермилион наконец-то поставил шах! У Кредерланда остался один Король марионеток Ор-Голль, тогда как у Вермилиона выбыла только Несворачивающая, разменявшись с Порочной розой! Их ещё четверо! Можно ли назвать это победой или?.. Что, Якши-химэ?!
Стоило Нэнэ сделать шаг, как колени подогнулись и она упала.
Выработавшийся из-за предельной концентрации адреналин распался, на смену ему пришла боль. Из ран хлынула кровь.
В крайне напряжённом бою тело и душа достигли предела.
«А я ещё бахвалилась, мол, сама всех раскидаю… Ага, раскидала. Смех да и только, — невесело подумала Нэнэ, цокнув языком. — Всё-таки кое-где выше головы не прыгнешь. Хорошо, что у них остался только Король марионеток. Думаю, всё будет в порядке».
Вообще, способность Ор-Голля не была ориентирована на бои. Конечно, он мог атаковать нитями, но куда лучше у него получалось контролировать людей и предметы на огромной территории, покрывающей целую страну. Вдобавок до сих пор он действовал из-за кулис, оперируя марионетками и не сражаясь лично. Сомнительно, что он умел воевать на высоком уровне.
«Стелла должна растоптать его, — прикинула Нэнэ, вспоминая настрой, с которым Багровая принцесса вернулась после Эдельберга. — Она ещё молодая, пусть поможет старушке».
Не сопротивляясь усталости, Якши-химэ прикрыла глаза и расслабилась.
Традиционная японская сладость. Смесь муки и бобов адзуки, которую обваливают в яичном кляре и обжаривают.
По непонятной причине автор изменил здесь прочтение его имени с «Ёсикадзу» на «Дзэнъити», оставив иероглифы прежними. Либо это сделано намеренно, либо кое у кого проблемы с памятью. Возможно, в будущем этот момент прояснится, но пока я оставлю изначальный вариант.
Эта улица проходит прямо через деловой центр Киото.
Возврат к основе.