Том 1 Глава 6

Для: КоюкиЭто может быть неожиданно для тебя. Я думаю, что ты выглядишь очень удивленной, читая это.Впервые я встретил тебя, когда мы учились в средней школе, не так ли? Ты помнишь? Даже сейчас я все еще помню. В том районе, где я убирался, ты опрокинул мусорный бак! Тогда я не знал, что ты девятиклассница, и гонялся за тобой по всей школе... Мне очень жаль, что так получилось...С тех пор, когда наши глаза встречались, ты говорил со мной. То, что ты улыбалась, как тогда, девушке, которая тебе даже не нравится, наверное, не очень хорошо... Но для меня это было то, чему я была очень рада. Я с нетерпением ждала встречи с тобой в школе, поэтому каждый день беспокойно оглядывалась по сторонам.Причина, по которой я плакала на церемонии вручения дипломов... Хотя, конечно, это было связано с тем, что я не смогу увидеть своего старшего брата (Сэтогучи Ю <- мой старший брат) и Наччан в школе, но когда я подумала, что ты выпускаешься, слезы сами собой появились... С того дня я всегда хранила фотографию, которую мы сделали вместе, в своей комнате.С тех пор как я начал учиться в старшей школе, я видел, что у доброго старшеклассника, которого я знал, все было хорошо. Тот факт, что ты подстригся, стал крутым, а также стал популярным, даже стал предметом обсуждения среди первокурсников! Честно говоря, я немного завидовал. Я думал об этом с давних пор; я не умею говорить, и если бы я не выразил это словами, то не смог бы ничего передать. Я написал тебе это письмо, потому что чувствую, что должен передать тебе свои чувства.Я люблю тебя.Пожалуйста, позволь мне и дальше любить ненадежную, но добрую и сильную Коюки.От: Хины

Хина всегда смотрела сквозь Котаро.

Тот, кого она искала, был тем самым бельмом на глазу. Котаро не мог заставить ее смотреть на него, он просто был в состоянии оставаться рядом с Хиной.

В тот раз, летом, когда они увидели того парня вместе с Натсуки в парке. И в тот момент, две недели назад, когда он ее бросил.

С тех пор большие глаза Хины больше не искали Коюки.

— Эй, что-то случилось с Сэтогучи? — Пробормотала Ариса, ее слова затерялись в фоновой музыке магазина.

— А как же Хина... И вообще, почему ты шепчешься? — Котаро оглянулся на нее через плечо, его рука потянулась к банке с краской, думая при этом, что она ведет себя странно.

Ариса закрыла рот руками и беспокойно огляделась вокруг.

Даже в будний день в большом хозяйственном магазине перед станцией было многолюдно, и в соседнем проходе тоже стояли люди. Они также прошли мимо учеников старшей школы Сакурагаока у входа, так что, возможно, она была чересчур осторожна.

Немного поколебавшись, он переспросил и притворился невинным.

— Что это? Разве ты не заметил? Разве она не была странной в последнее время?

— Правда? А разве она не такая же, как всегда?

— В каком смысле? Мы ни к чему не пришли в этом разговоре. — Категорично заявила Ариса, внимательно изучая нацарапанные записки от мальчиков из их класса.

Подумав, она спросила 'Что-то случилось с Сэтогучи?', предположив, что с Хиной что-то случилось. Вполне правдоподобно, что она вызвалась быть дежурной по магазину и назначила Котаро держать их сумки с покупками, чтобы иметь возможность поговорить с ним об этом.

Тот день, когда Коюки заставила Хину плакать.

Котаро проводил Хину до дома, но за все это время они ни разу не поговорили. Она не спросила его, почему он ждал у ворот школы, и не задала других очевидных вопросов, которые должна была бы задать.

Ну, даже если бы меня спросили, я была бы обеспокоена...

В тот день было собрание футбольного клуба по поводу фестиваля культуры. Ну, даже говоря это, казалось, что продажа такояки была традицией, так что на той неделе собрание было простым объяснением распределения ролей на фестивале и закончилось довольно быстро.

Этого было недостаточно, поэтому я немного побегал по школе...

Он переоделся в форму и, когда уже собирался идти домой, перед его глазами предстала та сцена. Сцена, в которой Хина, выглядевшая так, словно собиралась заплакать, стоял перед Коюки у входа.

Котаро с самого начала не собирался подслушивать их разговор. Однако, когда Коюки сказал это Хине, он мог сказать, что это было хуже всего.

— Коюки, я люблю тебя.

— Хахаха... Все в порядке, тебе не обязательно заставлять меня чувствовать себя лучше.

Когда он услышал ответ Коюки, Котаро захотел броситься прямо между ними. Он хотел схватить его за воротник и крикнуть: 'Не валяй дурака!'

Он сделал шаг вперед, но его гнев был приглушен словами, которые Коюки произнесла следом.

— Спасибо.

Это были слова, которые совершенно не соответствовали действительности. Однако это означало, что Коюки от чистого сердца неправильно понял ее слова. Он не отмахнулся от признания Хины, а искренне подумал, что она беспокоится о нем.

— ...Это не то, что я хотела сказать... — Пробормотала Хина, и в ее руке раздался звук сминаемой бумаги. Однако, как будто это не дошло до ушей Коюки, он ничего не ответил.

Сейчас я думаю, что и тогда он был странным... Он был каким-то рассеянным и, более того, он не был самим собой.

Если бы это был обычный Коюки, он бы не стал однобоко решать, что Хина его утешает, а уделил бы должное внимание тому, что говорит другой человек. Возможно, он получил бы какой-то добрый шок.

Но Хине тоже было больно...

С того дня, когда он смотрел в глаза Хины, они не были веселыми.

Когда он встретился с Ю и косвенно спросил о ней, ему показалось, что и дома она такая же. Еще более неловким было то, что, хотя он и не хотел этого говорить, Натсуки и Ю тоже начали встречаться, и трудно было представить, что это не повлияло на ситуацию.

Это потому, что у Хины комплекс брата больше, чем она думает.

Задумавшись так далеко, Котаро выкрикнул.

Событие, которое потрясло Коюки, это когда Натсуки и Ю начали встречаться? Когда он думал о том времени, это было не так уж странно и вполне возможно.

— Как я и думала, у тебя есть какое-то представление об этом, не так ли?

— ...Нет, я сказал, я не...

— Понятно. Раз уж ты такой беспокойный, я оставлю все как есть и больше не буду спрашивать. — Вопреки его словам, в голосе Арисы прозвучал обеспокоенный тон.

Он знал, что она не относится к этому легкомысленно, и что это не похоже на то, что она ищет слабость Хины. Даже если это и правда, он не собирался говорить обо всем и ворчал:

— Как я уже сказал, я действительно ничего не знаю, пока толкал их тяжелую тележку.

— Если ты не знаешь причины, то не слишком ли ты беспокоишься? — Ариса следовала за ним полубегом и упорствовала.

С первого взгляда было видно, что она не потеряет интерес, пока не будет удовлетворена, поэтому Котаро заговорил о Ю, полушутя-полусерьезно сказав:

— Я же сказал, что она в порядке. У нее комплекс старшего брата с сестрой.

— О, этот симпатичный парень... — Как только он подумал, Ариса поняла, кто он, и быстро закрыла рот.

Ю раз за разом получал награды на школьных собраниях как президент клуба киноисследователей; его высокая фигура и необычное лицо. Кроме того, поскольку у людей сложилось хорошее впечатление о нем, среди студенток он был одним из тех, кем они восхищались.

— Но Эномото, разве это не значит, что ты станешь ее грушей для битья?"

— А? Что ты имеешь в виду?

— Ты говоришь, что у ее старшего брата есть комплекс сестры, но разве Сетогучи не кажется, что у нее тоже есть комплекс брата? Если это так, то я подумал, что это может привести к тому, что она как-то снимет свой стресс.

— ...Такамидзава, разве ты не можешь говорить по-японски? — Хотя Котаро не пытался быть саркастичным и серьезно спрашивал ее, казалось, что это было излишне неприятное заявление.

Она вздохнула, глядя на него сверху вниз пронзительным, подозрительным взглядом:

— Что. Я. говорю. Что Сэтогучи нужен кто-то, на кого она сможет выплеснуть весь свой гнев! — Когда она крикнула 'Вот оно!'. Ариса внезапно отвернулась. В магазине она говорила так громко, что, наверное, смутилась.

Что за черт. Это не моя вина. Котаро сосредоточился на толкании тележки, мысленно ругаясь.

Хотя он не совсем понял, что Ариса пыталась сказать, в основном она, вероятно, говорила, что Ю был не единственным, на кого Хина полагалась, но она также полагалась на Котаро.

А? Погодите-ка, тогда это...

Это означало, что у Котаро тоже есть дела, которые он может сделать для Хины. Скорее, существовал долг, который мог выполнить только Котаро.

Он подумал, не это ли хотела сказать Ариса. Когда он задумался об этом, его ноги остановились, и он разразился хохотом.

На смех Котаро, Ариса, шедшая впереди него, тоже остановилась:

— ...Что?

— Я тоже подумал, что ты не такая уж и честная.

— А!? Что за дела! — На этот раз Ариса повернулась к нему всем телом, а не только головой. И ее лицо, и ее уши в одно мгновение стали ярко-красными.

— Ну, я имел в виду именно то, что имел. Ты беспокоишься о Хине, не так ли?

— Н-нет, я не это имела в виду! Просто я... — Ариса посмотрела вниз и крепко ухватилась за подол юбки. То ли ей было трудно сказать, то ли она просто сомневалась, но она открыла рот, а потом закрыла его. После того, как она несколько раз открыла и закрыла рот, она показала бесстрашную улыбку, не похожую на ее обычную. — Я просто думаю, что когда Сэтогучи ведет себя так робко, это разочаровывает.

Ее заявление, вероятно, не было ложью. Однако даже бесчувственный и задиристый Котаро смог понять, что это еще не все.

Она действительно не была честна.

Котару посмотрел на потолок, подавляя смех. Это было ощущение, похожее на ослабление напряжения в плечах или на то, что его зацикленный ум разрывается на части.

— Я попробую зайти к Хине на выходных.

— Даже если ты так говоришь, разве это не рядом? Иди сегодня.

— Идиотка, для таких вещей важно время.

— Попахивает отговоркой.

— Заткнись! Я стану лучшей в мире, нет, во вселенной лучшей грушей для битья!

— А, понятно. Удачи.

— Оставь это мне! — Когда Котаро согнул руку, демонстрируя свои бицепсы, на лице Арисы появилось выражение отвращения. Это было гораздо естественнее, чем ее спокойное лицо в классе, и гораздо больше походило на нее.

Она бы лучше ладила с Хиной, если бы всегда была такой. Если в следующий раз у него будет возможность, может быть, он попробует вскользь затронуть эту тему с Хиной.

Размышляя об этом, Котаро последовал за Арисой к переполненным кассам.

Котаро навестил дом Хины в выходные, как и обещал.

Хотя это было смешно, что он нервничал после стольких лет, он стоял перед воротами, его сердце учащенно билось.

Черт. Не трусь...

Ариса спросила Котаро, не волнуется ли он за Хину, когда они ходили по магазинам. Котаро удалось смутно уклониться от ответа, но на самом деле он подумал:

— Разве не очевидно, что я волнуюсь? — Тем не менее, в конце концов, он с неохотой согласился.

...Хина плачет так только тогда, когда дело касается его...

Он много раз видел, как она повышала голос и плакала, как ребенок. То же самое было, когда они провожали Коюки на выпускной в средней школе. Но тот случай в парке во время летних каникул и этот раз были разными. Несмотря на то, что ей должно быть больно, несмотря на то, что ей должно быть грустно, она продолжала подавлять свой голос. Крупные слезы тихо катились по ее лицу, она то и дело судорожно всхлипывала, словно страдала. Котаро не знал, какие слова ей сказать, и был совершенно расстроен. С того дня, как он привел ее домой, Хина не выходила у него из головы, но он не знал, с каким выражением лица он должен прийти к ней.

Пока он раздумывал, что делать, прошло время.

Однако он нашел ответ в неожиданном месте.

Не то чтобы мне следовало вести себя особенно странно, держась настороже, я должен был просто посвятить себя роли груши для битья.

Котаро протянул руку к интеркому, испытывая не только свои чувства, но и чувства неловкой Арисы.

Однако за мгновение до того, как он собрался нажать на кнопку, дверь слегка приоткрылась. Из щели виднелся рукав рубашки, принадлежавшей Юу, но было похоже, что он кого-то ждал, а тот не выходил.

В тот момент, когда он думал попытаться позвать Ю, послышались звуки шагов двух людей.

— Ю, подожди!

— Я уже достаточно подождал. Поторопись со своей обувью...

— А, эй! Обычные сапоги или дубленка, как думаешь, что лучше?

— Как будто я знаю! Просто выбирай то, что тебе нравится.

— Мне нравятся обе! Я спрашиваю, какая, по-твоему, мне больше подходит. — Котаро не мог видеть выражение лица Хины, но она определенно должна была стоять внушительно с надутыми щеками.

Что за черт, Хина, похоже, в порядке.

Судя по разговору, который он подслушал, эти двое, вероятно, собирались куда-то вместе. Если это так, то лучше прийти в другой раз.

Когда он повернулся к ним спиной, оставаясь незамеченным, дверь захлопнулась:

— Спасибо, Ю!

— Ух...!

Котаро рефлекторно обернулся на внезапный стон. Ю неуверенно ступал по кафельному полу с Хиной на спине. Однако, похоже, что он дошел до предела, и его ноги начали спотыкаться.

Осторожно...!

Как только Котару поспешно подбежал к ним, раздался звук их падения и крики.

Котаро остался незамеченным, он прикусил губу, думая, что если бы только он двигался быстрее, но его мысли были прерваны, когда он услышал беззаботный голос:

— Ахахахаха, простите.

— Если ты думаешь, что тебе жаль, тогда не мог бы ты поторопиться и спуститься?

— Очень жаль. Хоть это и первый раз за всю историю, когда я получил от тебя свинью, Ю.

— Нет, нет, меня только ты прижимал к себе.

Это... нормально, да...?

Хотя Ю мгновенно переломил их падение, он не жаловался на боль. Казалось, Хина тоже не почувствовала удара и говорила веселым тоном.

Когда Котаро с облегчением прижал руку к груди, его глаза встретились с Ю и Хиной, поднявшимися на ноги.

— А, Котаро!?

Рот Котаро дернулся от реакции Хины, как будто она спрашивала, почему он здесь. Он ответил:

— Ого, ты как всегда демонстрируешь свой комплекс брата.

— Какого черта ты говоришь, когда у тебя комплекс сестры!

— Идиот, ты не прав! Куда, черт возьми, ты вообще смотришь? — Рефлекторно ответил Котаро, затем мягко опустил глаза, испытывая некоторую ностальгию от сложившейся ситуации.

Давненько он не спорил с Хиной, у которой не было никаких запретов. Нет, возможно, двухнедельный перерыв, в течение которого они не разговаривали, не был 'долгим'. Но для Котаро это был период, который он никогда не хотел бы пережить снова.

Я пришел не для того, чтобы спорить с ней, но вряд ли мой рот сможет правильно сказать то, что я хочу.

Захваченный своими эмоциями, когда он посмотрел на Хину, она, казалось, была в глубокой задумчивости. Ее руки были скрещены, она наклоняла голову из стороны в сторону и что-то напевала. Наконец, казалось, что она нашла ответ, и она сказала, начиная понимать: "А, значит, все так и было".

— Ч-что...?

— Я пыталась вспомнить все, что произошло до сих пор, но Котаро, у тебя все-таки комплекс сестры.

— ...А?

— Тебе больше не нужно это скрывать. Все в порядке, будь уверен в себе!

— Я ничего не скрываю. Во первых, у меня нет комплекса сестры!

Хина вообще слушала, что он говорит? Возражения Котаро были бесполезны. Хина потянула Ю за руку, когда он стоял неподвижно и в отчаянии, и прошептала ему на ухо: 'Он не честен, да?'

— Я слышу тебя, понимаешь? Ты делаешь это нарочно, да?

Она смотрела на Котаро, высунув язык, и вела себя как всегда.

— Боже, что за черт... Поскольку ты выглядел так, будто у тебя депрессия, я специально пришла сюда, чтобы поднять тебе настроение.

Когда Котаро нарочно попытался бросить в нее прямой мяч, Хина тут же огрызнулась:

— А!? У меня не было депрессии или чего-то подобного!

— Твои глаза и нос полностью красные...

— Нет, не красные. — Судя по ее лицу, он попал в яблочко, но Хина продолжала возражать.

Котаро, как ни странно, начал получать от этого удовольствие и подбирать детские слова, не задумываясь.

— Я сказала, что нет!

— Да.

Казалось, что они собираются вечно продолжать в том же направлении, но их прервал тоненький звук чьего-то шипения. Когда Котаро и Хина повернули головы, Ю не выдержал и разразился хохотом.

— Вы, ребята, как всегда, хорошо ладите.

— Как так!?

— Куда ты смотришь!

— Как я сказал, так и есть.

Они ответили одновременно только по случайности.

Он думал ответить именно так, но слова, вылетевшие из его рта, были совсем другими:

— Ну, если ты в состоянии говорить таким громким голосом, то ты в порядке.

— А? — Поскольку это были слова, которые выходили за рамки того, что ожидал сам человек, Хина, вероятно, была шокирована еще больше. Она открыла рот, полностью избегая его взгляда, и наконец, как распустившийся цветок, улыбнулась.

Да, как я и думал, такая улыбка тебе идет.

Взгляд Хины всегда был устремлен мимо Котаро. И все же, как ни странно, он никогда не думал о том, чтобы отказаться от ее преследования. Возможно, был момент, когда он стал упрямым. Однако сейчас все было иначе.

Он ненавидел, когда Хина плакала. Еще больше он ненавидел, когда она плакала в неизвестном ему месте. Именно тогда, когда он так подумал, он и понял это.

...Как только закончится перерыв, тебе лучше быть готовым.

Фестиваль культуры приближался через неделю, и на территории школы становилось все более шумно.

Хотя в школе остались только второгодки и третьегодки, так как большинство старшеклассников уже были на утренних уроках, воздух был наполнен заряженной атмосферой, как будто они не чувствовали уменьшения количества людей. Класс Хины не был исключением, и изо дня в день они расширяли и реконструировали свой дом с привидениями.

— Теперь, когда я думаю об этом, ты слышала? Похоже, ребята всерьез собираются делать слизь.

— А!? Мы уже говорили, что конжак* в порядке...

Лицо Хины говорило о том, что она сыта по горло, а Како надавила на виски:

— У меня голова болит.

Это было прекрасно, что ребята были мотивированы, но было похоже, что у них совсем не было методичности. Даже сейчас Хина и Како взволнованно бегали по школе, пытаясь что-то придумать, потому что выяснилось, что невозможно затемнить класс занавесом, который они попросили у Комитета Фестиваля Культуры.

— Ааа, кафе теперь совсем отошло на второй план. — Како пожала плечами, Хина тоже кивнула.

— Оно уже стало чем-то совершенно другим. Ты же не будешь есть торт под черным светом, не так ли...

— Ахаха... если бы мы ходили вокруг, это могло бы стать новой идеей?

Если бы это было так, клиенты, вероятно, никогда бы не поверили, что идея, предложенная на первом длинном собрании в классе, была 'Разве сотрудничество между домом с привидениями и кафе не хорошо? Разве это не интересно?' Например, когда ребята придирчиво выбирали, какие предметы интерьера использовать, все выглядело не очень хорошо. Девушки предложили изменить свое предложение, но было уже слишком поздно, и теперь их позиции полностью поменялись.

Како, которая входила в комитет по проведению фестиваля культуры, смеялась, наблюдая за последней частью с далекого расстояния:

— Теперь, когда мы говорим об этом, мы значительно изменили то, что написали в нашем предложении. Студенческий совет дал свое согласие?

— А-а-а... ну, как-то так...

На сухой смех подруги, Хина похлопала себя по плечам. Она хотела погладить их, но обе ее руки были заняты затемняющим занавесом. Како сделала то же самое, что и Хина, и похлопала ее по плечам.

Хина слабо улыбнулась:

— Хорошая работа сегодня. Мы уже заранее подготовились к занятиям в спортивном клубе, так что если я могу еще что-то сделать, просто дайте мне знать.

— ...Все остальное в порядке? — Неопределенно спросила Како.

Этот вопрос не ограничивался только сегодняшним днем, а возник еще тогда, когда у Хины появились чувства. Почему она стала неуживчивой с того дня, когда они не пошли домой вместе? По какой причине она больше не говорила о Коюки? Почему она не подходила к клумбам? Должно быть, есть и другие вещи, которые ей были интересны, но, к счастью, Како не спрашивала ее о них. Хина была благодарна за ее доброту и одновременно сожалела. Но, в конце концов, до этого дня она вообще не говорила об этом.

— Да, я уже в порядке. Спасибо. — Даже притворяться сильной было легко, и она, естественно, начала думать, что так оно и есть.

Даже несмотря на безответную любовь, у нее появился аппетит, а по ночам ее клонило в сон. Время, которое раньше стояло на месте, теперь двигалось, и с каждой секундой этот день тоже становился воспоминанием. И все же ей было больно, когда она оглядывалась на свои воспоминания.

— Эй! Хина, Ханако, вы опоздали! — Они думали, что дверь в класс открыта, но Котаро, одетый в майку, внезапно просунул голову внутрь.

Пока они спешили в хорошую часть интерьера, он переоделся в свою форму, но поскольку на нем была только спортивная форма, он закатал рукава до плеч.

— Эй, я сказал, что это не 'Ханако', а Како! Я говорил это столько раз, когда ты собираешься это запомнить? Кроме того, мы не 'опоздали'! Просто собрать только это количество было трудно, знаешь ли.

Хина также продолжила первоначальный аргумент Како:

— Это верно. Конкурс на затемняющий занавес уже закончился на прошлой неделе... — Слова, которые она произнесла, замерли в горле.

В углу зрения она увидела отражение спины хорошо знакомого ей человека за окном.

Коюки... Она сразу же узнала его по одному лишь взгляду. Она не должна была ошибиться; в конце концов, до сих пор она всегда преследовала его взглядом.

— Если тебя это беспокоит, просто уходи. — Она услышала, как Котаро сказал, его голос внезапно стал близким.

В следующее мгновение Хина испуганно отпрянула от него. Он взял из ее рук затемняющий занавес. Что, черт возьми, произошло? Хина стояла неподвижно, не в силах смириться со своим нынешним положением.

Котару сказал ей:

— Если ты оставишь этого парня в покое, не упадет ли он снова? — Она подумала, что ослышалась, но он опустил взгляд и спросил. — Ты не уйдешь?

Хина немного засомневалась, затем слегка кивнула.

— Все в порядке, все в порядке! Иди. — Сказала она с широкой улыбкой. Хина почувствовала, что ее слова подталкивают ее назад.

Наконец, она взглянула на Котару, и их глаза встретились; его взгляд как будто говорил:

— Ничего не поделаешь.

Хина еще раз кивнула и побежала к входу в школу.

Как давно я не видела Коюки...

Она не разговаривала с Коюки ни разу с того самого дня, когда не смогла отдать ему свое письмо. Естественно, что Хина избегала его, и вот так Коюки больше не окликнул ее, и их глаза больше не встречались.

Наверное, он был тактичен, раз я бегала с места на место.

По правде говоря, даже сейчас ей хотелось повернуть назад и ничего ему не говорить. Ее руки вспотели, а ноги дрожали. Если она сейчас ничего не предпримет, то, по крайней мере, не будет ему ненавистна. Если это так, то она бы предпочла...

Но тогда ничего не изменится...

Она заставляла Ю волноваться. Даже Котару, хоть он и был не в духе, так или иначе приходил проведать ее. Како, Натсуки, Харуки и другие были такими же. Это было лишь предположение Хины, но, возможно, она даже заставляла Коюки беспокоиться о ней.

...На этот раз моя очередь сказать что-то первой.

—Хм! — Коюки сидел на корточках возле клумбы во дворе, и его плечи вздрагивали от волнения.

И снова, на этот раз она позвала его по имени:

— Коюки... — Несмотря на то, что в душе она снова и снова называла его по имени, голос, прозвучавший сейчас, дрожал.

Коюки не ответил. Однако его плечи тихо поднимались и опускались, затем он медленно огляделся.

— На фестивале культуры, я слышал, клуб садоводов тоже собирается участвовать... Подготовка, она закончена? — Хотя она и спотыкалась на словах, она смогла задать ему вопрос, который подготовила. Хина сделала глубокий вдох и спокойно ждала ответа Коюки.

Хотя на лице Коюки было недоуменное выражение, он рассмеялся: "Поскольку это выставка, подготовка в основном уже закончена. Такие вещи, как расстановка цветов, которые вырастил клуб, размещение фотографий клумб, объяснение языка цветов, как их выращивать и т.д....

— Коюки, ты все это сделала один?

— Нет, с другими членами клуба. Вообще-то, трое младших официально вступили в клуб.

— Ха... Я ничего об этом не слышала! Что это за люди? — Она чуть было не позволила своим эмоциям взять верх над ней и не закричала, но Хина запаниковала и покачала головой. Упорство Коюки до сих пор было признано...! Это не та одинокая сцена, о которой она думала.

Хина с усилием убрала свое жесткое выражение лица и вернула Коюки улыбку:

— Это потрясающе. Ты сделал это, Коюки.

— Я очень благодарен. Наверное, они увидели, что мои навыки убеждения настолько плохи, что не могли просто смотреть.

— Нет! Я точно так не думаю! — Палец Коюки внезапно перестал царапать щеку от внезапного увеличения громкости Хины. Хина в отчаянии обратила на него внимание.

— В конце концов, Коюки, разве ты сам не трудился до сих пор? Потому что они увидели такого человека, вот почему я думаю, что второгодки присоединились к клубу.

— ...Если это так, то я счастлива. — Коюки смущенно улыбнулся.

Сердце Хины сильно забилось, когда она впервые увидела такое выражение на его лице. Улыбка, которой он улыбался Нацуки, не изменилась бы и в будущем. Но сейчас Коюки улыбнулся словам Хины.

«...Почему, почему я не заметила этого?»

Если бы она первой окликнула его вот так, быстрее, то было бы лучше. Если бы она посмотрела Коюки прямо в глаза и честно высказала все, что думает, было бы лучше.

— Тем не менее... — Спокойный голос пронесся в ушах Хины, когда она стояла неподвижно. Она подняла взгляд в пустоту, а у Коюки было необычайно холодное выражение лица. — Поскольку останется только три младших, если так будет продолжаться, то клубу не избежать роспуска в следующем году... Я хочу обратиться к людям на культурном фестивале, чтобы набрать новых членов клуба.

— ...Без сомнения, желающие вступить в клуб будут стремительно прибывать.

— Интересно, если бы это было так, я была бы счастлива. — Хотя она и хотела, чтобы ее слова не были восприняты как лесть, ответ Коюки был невозмутимым.

— Все будет хорошо! — Снова сказала Хина, твердо глядя ему в глаза.

Выражение лица Коюки ослабло, и он продолжил, как будто что-то вспомнив:

— Ах, но я сказал младшим, что намерен провести вступительный тест и собеседование. Даже если это будут они или кто-то другой, это не значит, что я их приму. Я планирую сделать это должным образом. — Выражение лица Коюки полностью напоминало лицо президента.

Каким-то образом, Коюки как будто не похож на себя.

— Я не похожа на себя, да?

Хина вскрикнула " на его слова, как будто он прочитал ее мысли.

— В последнее время мне часто это говорят. — Сказал Коюки, смутившись. — Я осознаю, что делаю вещи, к которым не привык, но я думал, что хочу хотя бы в конце стать похожим на президента. — Он сказал, его выражение лица внезапно стало серьезным. — Это потому, что я хочу, чтобы люди, которые действительно любят цветы, возглавили клуб садоводов.

Коюки действительно изменился...

Его внешний облик изменился, и он стал способен активно приветствовать окружающих. Хотя даже просто это было впечатляюще, Коюки продолжал делать огромные успехи шаг за шагом. Через два года она задумалась, сможет ли она также лучезарно улыбаться, как он сейчас.

— ...Я буду поддерживать тебя.

— Спасибо. — Коюки смогла правильно ответить на ее искренние слова.

Хина молча кивнула, сдерживаясь, так как не смогла сдержать эмоции и разрыдалась. Хотя боль в груди не утихала, пока что это было нормально. Когда-нибудь обязательно наступит день, когда она снова сможет улыбаться от всего сердца. Она хранила эту веру в своем сердце и смотрела на маленький желтый цветок в полном цвету на клумбе.

Когда она возвращалась к входу в здание, то столкнулась с Котару, который случайно проходил мимо. Он нес в руках не только картон, но и бумажные пакеты. В пакетах были такие вещи, как упаковочная лента, имитация пергамента и банки с краской. С какой стороны ни посмотри, они использовались для пополнения запасов материалов для декораций класса.

— ...Они все еще делают это?

— О, мы говорили о том, что мы могли бы также стремиться к общешкольному MVP.

— MVP? Он стал еще больше, а... — Сказала Хина, протягивая руки к картонке, которую нес Котаро.

Котаро был ошеломлен, глаза смотрели вверх и вниз:

— Ч-что?

— Дай. Я подержу что-нибудь.

— ...Тогда, я оставлю это тебе.

Бумажный пакет, который он протянул ей, был пакетом с имитацией пергамента. Он был тяжелее, чем казалось, и Хина, не выдержав веса, пошатнулась.

— Эй, ты в порядке?

— Я в порядке, по крайней мере, с этой сумкой. — Она бодро пыталась идти вперед, говоря, что это не проблема, но ее сердце трепетало.

Поскольку это был Котаро, она была уверена, что он доверит ей самый легкий пакет. Несмотря на это, помимо того, что она пошатывалась, она твердо ощущала его тяжесть.

Котаро тоже парень, ага. Нет, ну я уже знала это, но... Они были близкими друзьями детства, и до сих пор она никогда особенно не осознавала этот факт. В сознании Хины Котаро был не кем иным, как Эномото Котаро, который жил в соседнем доме. Дошло до того, что они перестали ссориться и спорили один за другим. Вот почему она никогда не замечала, что он всегда легко относился к ней, даже при их фиксированной разнице в силе.

То есть, когда это говорит парень, это может показаться очевидным, но...

Он был довольно тщеславен, несмотря на то, что был всего лишь Котаро. Когда эти слова всплыли в ее голове, Хина увеличила скорость ходьбы. Однако Котаро легко последовал за ней и без всяких усилий пошел рядом.

Она нахмурилась, глядя на его немного возвышающийся профиль, и тут Котаро вдруг пробормотал:

— С ним все в порядке?

— Да. Он был счастлив и сказал, что трое младших вступили в клуб. — Благодаря своему ровному тону, Хина смогла ответить, не показавшись защитницей.

— Это значит, что если еще двое присоединятся, то они смогут продолжить занятия в клубе и в следующем году, да?

Однако в следующем году Коюки уже не будет учиться в старшей школе Сакурагаока.

— Верно. — Согласилась Хина, хотя одного только представления об этом было достаточно, чтобы заставить ее грудь пульсировать от боли. — Поскольку он сказал, что они будут проводить вступительный экзамен, это будет продолжаться, только если найдутся люди, которые его пройдут.

— Если бы это был ручной труд, то ты бы сдала его на месте. Что ж, старайся изо всех сил и учись. — Котаро обернулся и сказал, улыбаясь Хине, которая остановилась, не подумав. — Ты ведь сдаешь вступительный экзамен. — Почему Котаро мог сказать это с такой уверенностью?

Хина даже не подумала об этом. То есть, пока Котаро не заговорил об этом.

— ...Что с твоим лицом. Оно оскорбительно.

— Хаха! Не дуйся, потому что я попал в яблочко.

— Я сказала, что это не так.

Хина шла в одной линии с ним, соревнуясь с ним, как они делали это утром на церемонии поступления в школу. Хотя с тех пор многое изменилось, рядом с ней, как всегда, был Котаро. Какая-то часть ее самой испытала облегчение от этого факта.

Ничего не поделаешь, у нас есть отношения, от которых мы не можем избавиться. Когда она так подумала, у нее появилось ощущение, что вес ее тела стал легче.

Подпрыгивающими шагами они бодро направились к оживленному коридору.

Культурный фестиваль проходил послезавтра, и в школе, даже после уроков, царил настоящий хаос. Это было вызвано тем, что погода стала неспокойной, а времени на последние приготовления не хватало. Сегодня комитет по проведению культурного фестиваля с помощью всех спортивных клубов должен был перенести палатки, в которых будут размещены стойки с едой. Однако и это было отложено до завтра. Всем ученикам было приказано быстро разойтись по домам.

Хотя Хина тоже начала готовиться к возвращению домой, она не могла вложить в это всю душу. Хотя декорации были в основном завершены, многие части симуляции, которую они делали в течение дня, остались нетронутыми, и она начала думать, что если они пойдут домой в таком виде, то не успеют вовремя.

— Интересно, будет ли завтра солнечно...?

— Если нет, то это будет тревожно! Нам нужно привезти пищевые ингредиенты, и останется работа, которую мы не смогли сделать сегодня... — Пробормотала Како, лицо ее было бледным, и она была на взводе.

— Ну, если день будет солнечным, тогда у нас не будет проблем. — Впанике заверила ее Хина.

Вдруг послышался звук чего-то, с силой бьющегося в оконное стекло.

— Ого!? Что это был за звук?

— Ветер сильный, поэтому что-то могло прилететь...

Когда Хина осторожно подошла к окну, чтобы выглянуть наружу, ветка была так сильно согнута ветром, что казалось, она сломается.

Ого, как будто это тайфун...

Ее щеки подергивались, а дождь бил по стеклу окна.

— Следующий после бури - дождь, ага... Как ты думаешь, автобусы ходят? — Обеспокоенно спросила Како.

Хина снова посмотрела за окно. Из-за дождя она плохо видела, и не похоже было, что отсюда можно проверить клумбы.

— Эй, знаешь...

— Только не говори мне, что ты собираешься пойти и проверить клумбы.

От правильной догадки Како, Хина потеряла дар речи. Когда она это сделала, Како пожала плечами и, казалось, хотела что-то сказать. Она указала на угол классной комнаты. Хина с любопытством проследила за тем, куда она указывает, и в углу оказалась оставленная лежать сумка с плащом внутри.

— Поскольку он выглядит достаточно большим, почему бы тебе не использовать его? Ты должна быть в состоянии поместиться в него.

— ...Како, это нормально...?

— Если ты думаешь, что это опасно, немедленно возвращайся в здание, хорошо? Ты определенно должна это сделать.

— Да, я обещаю. — Она крепко обняла Како, затем, с плащом в руках, выбежала из класса.

Она даже не была членом клуба садоводов, и это была не та работа, которую она должна была делать сама.

«Но я сказала, что поддержу Коюки...!»

Неделю назад он сказал, что подготовка к выставке в основном завершена, так что вероятность того, что Коюки уже ушла домой, была высока. Остальные члены группы тоже были заняты демонтажем, так что если они не в состоянии двигаться? По какой-то причине она не могла отделаться от плохого предчувствия.

Надев плащ у входа, Хина направилась прямо к клумбам во внутреннем дворе. Посреди ливня, бокового ветра и затуманенного зрения ей каким-то образом удалось пробраться к клумбам.

Ее предсказание попало в точку, и перед ее глазами предстало катастрофическое зрелище.

Какой ужас, цветы, которые вырастил Коюки...!

Желтые цветы, распустившиеся буквально на днях, были вырваны с корнем. Земля была основательно потревожена, а та часть блока, которая была огорожена, не выполнила своей роли.

Хина присела на корточки и протянула руки к клумбам. Грязь, которая теперь превратилась в грязь, застревала в ее ногтях. Ветер трепал ее капюшон, а крупные капли дождя больно били прямо по коже. Несмотря на это, Хина вырывала саженцы с корнем и возвращала их на прежнее место в блоке.

— Я смогла временно исправить ситуацию, но…

Она видела, что по прошествии времени их снова может смыть дождем. Она была в растерянности. И вдруг вокруг стало тихо. В воздухе раздался звук дождя, отбиваемого пощечиной, но Хина почему-то не намокла.

А вдруг, Коюки!? Она была счастлива, и в груди у нее болело. Она обернулась, собираясь заплакать.

Однако позади нее стоял Котаро.

— Почему... Котару...

— Ко мне пришел какой-то незваный гость с бледным лицом и сказал, чтобы я пришла.

— Не говори так о Како.

— А? Ты ошибаешься, это была Такамидзава.

— Ха... — Хина потеряла дар речи от неожиданного имени.

На лице Котаро появилась необычная горькая улыбка.

— Хотя она тоже должна была прийти. — Он пробормотал, словно разговаривая сам с собой, и схватил Хину за руку. Ее глаза широко раскрылись от тепла его рук. Затем он рявкнул на нее: — Идиотка, ты замерзла!

— Да, я тоже удивилась.

— Что? Насколько же ты идиотка, что не замечала, пока не стала такой?

Она не смогла с этим поспорить и улыбнулась:

— Ты прав.

В следующее мгновение она услышала, как Котаро щелкнул языком, и он потянул ее за руку вверх. Она даже не успела удивиться, как он крепко обнял ее. Это было странно, и ее сердце не билось бешено. Но стук сердца Котаро был настолько шумным, что Хина, втянутая в этот момент, начала быстро дышать.

— ...Если мы останемся так, ты тоже простудишься, Котаро.

— Я глупая, так что все в порядке. — Она слышала его грубый голос так близко к своим ушам.

Котаро никогда не был честным, поэтому он всегда был таким, когда волновался. Вместо того чтобы извиниться, Хина похлопала Котаруо по спине, давая понять, что с ней все в порядке.

Когда они вернулись ко входу в здание школы, то наткнулись на студентов мужского пола, держащих в руках ведра и лопаты. Похоже, это были знакомые Котаро, так как он склонил перед ними голову. Взглянув на их ноги, она поняла по голубому цвету их закрытой обуви, что они младшеклассники.

— А? Мне кажется, что я их уже где-то видела...

Прежде чем Хина успела вспомнить, где она их видела, Котару доложил о состоянии клумб:

— Отличная работа сегодня, Нанасе. Как мы и думали, блок был сломан, и рассаду смыло.

— Понятно... Спасибо. Пока что мы спасем только те растения, которые выглядят так, будто с ними все будет в порядке.

— А, я тоже пойду.

— Нет, все в порядке. В конце концов, у нас три человека.

— Правильно. Кроме того, ты же не можешь оставить Сэтогучи в том состоянии, в котором она сейчас находится, одну?

Плечи Хины затряслись от неожиданно произнесенного имени. То, что они знают ее имя, означало, что она уже где-то встречалась с ними.

Но где это было...? Люди, которых знал Ю? Мы вместе ходили в одну и ту же среднюю школу?

Пока Хина пыталась разобраться в этом, казалось, что все трое попали под дождь.

Оставшись один, Котаро потянул Хину за руку и начал идти.

— А? Куда мы идем?

— В лазарет. Там должны быть хотя бы полотенца, верно?

— А, ты прав...

Котаро двигался эффективно, в отличие от Хины, чей мозг не работал.

Казалось, что врач лазарета был в патруле, потому что в лазарете никого не было. Однако они как будто ожидали прихода таких студентов, как Хина, потому что на столе у входа лежала гора банных полотенец.

Хина положила полотенце на диван, а затем взяла другое полотенце, чтобы обернуть вокруг своего тела.

Слава богу, кажется, к моим пальцам вернулась чувствительность... Когда она быстро взглянула на него, Котаро также грубо сушил волосы, как будто только что вышел из ванны. Ее губы все еще были синими, но теперь она могла с легкостью двигать своим телом.

— Старшеклассники, которые были раньше, это члены клуба садоводов.

— Да.

— Это ты им звонила?

— Да. Такамидзава сказала: Это потому, что я чувствую себя неспокойно, если там только ты, Эномото.

Снова прозвучало имя Арисы. С каких пор они стали так близки? Подумав об этом, она отметила, что некоторое время назад они вместе ходили за покупками для своего класса, так что, возможно, за это время они успели сблизиться.

...Впрочем, не то чтобы меня это волновало.

Оставив это в стороне, она хотела узнать кое-что еще.

— Знаешь... старшеклассники, которые были раньше, как ты думаешь, почему они знали мое имя?

— А? А, ну... — Котаро внезапно замялся и закрыл рот, убирая полотенце.

Хина послала ему резкий взгляд, который сказал ему, что ты меня не обманешь.

Некоторое время они молча спорили, пока, наконец, Котару не смирился со своей участью и не открыл рот:

— Они сказали, что слышали от него.

— ...от Коюки?

— Есть одна ученица младших классов, которая поддерживает клуб садоводов. Она девушка, которая прыгает с барьерами в клубе легкой атлетики, вот что он сказал.

Ее дыхание остановилось.

Да, Хина была той, кто сказал, что будет поддерживать их. Однако она не думала, что Коюки будет так говорить о ней окружающим.

...Мои слова дошли до него...

Она не могла удержаться от слез. Но в это время она услышала шаги и шумные голоса, доносившиеся из коридора. Скорее всего, это были те самые младшеклассники. Через некоторое время дверь открылась, и, конечно же, они вошли втроем, как поток с мокрыми волосами.

— Хорошая работа! — Котаро вежливо поклонился с манерами, присущими тренировкам в спортивном клубе.

Хина тоже поднялась с дивана, запыхавшись, но ухмыляющиеся старшеклассники остановили ее руками.

Если я помню, Котару назвал одного из них Нанасе, верно...

Даже если бы она спросила его имя, она не смогла бы его вспомнить, но, подумав, она вспомнила, что видела его лицо раньше.

— То же самое и с вами. Благодаря вашей помощи, мы смогли благополучно спасти клумбы.

— Б-благодарю! — Улыбка Нанасе стала еще глубже, когда ноги Хины превратились в желе, и она села обратно. — Ты действительно любишь их, да?

— А? — На его немыслимое заявление Хина снова поднялась на ноги.

Почему даже эти люди знают, что мне нравится Коюки...? Ее разум стал пустым, и она не могла ни отрицать, ни подтвердить это.

— Хм? — Нанасе наклонил голову. — А? Я был не прав? Поскольку он сказал, что ты поддерживаешь клуб садоводов, я был уверен, что...

Он имел в виду, что был уверен, что она 'любит цветы?'

Она смутилась из-за своего непонимания и кивнула головой, пряча лицо полотенцем:

— ...Д-да, все верно. Это потому, что я люблю цветы.

Когда Хина закончила говорить, старшеклассники одновременно вздохнули.

Она сказала что-то странное?

Она забеспокоилась и посмотрела на их выражения лиц. Затем все трое неожиданно произнесли.

— Если ты так любишь цветы, ты могла бы хотя бы вступить в клуб~

— Подождите, быть в двух клубах одновременно с клубом легкой атлетики было бы очень сложно.

— Она сможет как-то приспособиться, так что ей стоит просто присоединиться! Кроме того, если это одобрит Аясе, то она пройдет вступительный тест.

— ...Его одобрение, говоришь? — Она вмешалась, как будто не понимала, о чем они говорят, хотя речь шла о ней.

Когда она это сделала, Нанасе разразился хохотом, потому что больше не мог этого выносить.

— Это секрет президента Аясе, понятно? Вообще-то...

— Есть одна девушка, которая всегда беспокоится о клубе садоводов. Хотя она состоит в клубе легкой атлетики.

— Какая девушка?

— Та, что улыбается вон там и похожа на рудбекию.

Когда они вступили в клуб, именно это, по их словам, сказала им Коюки.

У двух других было несколько приятное выражение на лицах, когда они кивали.

Хина, контролируя тот факт, что она немного смущена, упомянула название цветка:

— Этот руд-бом, что это за цветок?

— Рудбекия. Это маленький желтый цветок, который ты спасла чуть раньше, Сэтогучи. Очевидно, это любимый цветок Аясе.

Несправедливо, подло, жестоко.

Ей тут же захотелось подбежать к Коюки, схватить его за плечи и встряхнуть. Даже если он любил Натсуки, даже если он не принял ее признание...

Зачем ты сказал то, что могло бы сделать меня такой счастливой...? Хина замолчала и опустила глаза.

Нанасе, гадая, что она думает об этом, медленно сказал:

— ...Знаешь, я президент комитета по благоустройству.

— Ах! — Она была поражена и подняла голову, не подумав.

Он усмехнулся:

— Вы думали, что где-то видели мое лицо, верно?

— Во время сентябрьских выборов вы выступали с речью, так?

— Да, да, верно. Честно говоря, объем мероприятий для комитета по благоустройству - это дежурство по уборке мусора, раз в месяц мы проводим уборку вокруг школы. Хотя мы должны ухаживать за клумбами... — Нанасе вдруг сделал паузу.

Хина и Котаро прошептали 'ухаживать за клумбами', словно в бреду.

Точно, почему они раньше этого не понимали?

За клумбы отвечал не только клуб садоводов, но и комитет по благоустройству.

Нанасе пожал плечами, как будто услышал их внутренний голос:

— Все так и есть. В любом случае, для наших мероприятий раз в месяц руководить участием в них сложно. К тому же мы убираем мусор вокруг школы, так что наши руки были заняты многими делами. Поэтому комитет оставил уход за клумбами клумбе садоводов.

— Это... — В этот момент Хина издала возглас, но, запыхавшись, быстро прикрыла рот.

Однако Нанасе не рассердился и кротко пробормотал:

— Мы хуже всех, верно? — Он продолжил. — Когда я был первокурсником, я думал, что это круто. То, что клуб садоводов делал это с небольшим количеством людей, было удивительно. И все же, в этом году в клубе остался один член... — Президент ссутулил брови, словно испытывая какую-то боль.

Старшекурсники, наблюдавшие за ним сзади, опустили глаза к полу, словно в неловком положении.

Президент медленно выдохнул и продолжил хриплым голосом:

— Поскольку клуб оказался в такой ситуации, я полагал, что он, вероятно, придет в комитет по благоустройству и обратится к нам. Изначально это была и наша работа, но мы искренне считали, что это хлопотно и что только наше поколение оказалось в проигрыше.

— ...но Коюки...

— Да. Аясе продолжала ухаживать за цветами, ничего не говоря.

Вот почему, хотя было уже так поздно, они решили вступить в клуб.

Как только президент сказал это, тени на его лице исчезли, а в глазах появился яркий свет.

Так и есть. Коюки сказал что-то вроде 'Наверное, они увидели, что мои навыки убеждения настолько плохи, что не могут спокойно смотреть', но он правильно передал свои чувства к клубу.

За окном бушевал ветер, а дождь, похоже, не собирался стихать в ближайшее время. Однако к завтрашнему дню наверняка появится голубое небо.

У нее было предчувствие, что так и будет.

Предчувствие Хины оказалось верным, и на следующий день, а также в день проведения культурного фестиваля стояла великолепная, хрустящая осенняя погода. Благодаря сильному ветру, сдувавшему пыль с воздуха, небо было чистым, куда бы они ни пошли.

Когда она проходила мимо информационной палатки, то услышала смех учителей, которые говорили:

— Как давно мы были благословлены культурным фестивалем с такой прекрасной погодой.

Когда наступил перерыв на еду, она побежала со всей возможной скоростью к стенду клуба садоводов. Нанасе стоял у информационной стойки и улыбнулся ей:

— Привет, я ждал. Прошло совсем немного времени.

— Кто-нибудь еще, кроме меня, пришел сдавать тест?

— Да, Эномото пришел.

Она должна была ответить, что это было здорово, но ее сердце подпрыгнуло, когда она услышала его имя. Что, если? - надеялась она. Однако он должен быть занят своим постоянным местом в футбольном клубе, и она подумала, что это невозможно. Хина сомневалась.

Нанасе указал пальцем, и она повернула голову в ту сторону. Котару стоял с самодовольным выражением лица.

— Котаро...

— Это потому, что мне было бы не по себе, если бы это была только ты.

— Ты так зазнался, думая, что пройдешь мимо. — Она хотела так посмеяться над ним, но голос не выходил. Это было потому, что она вспомнила слова, которые он беспечно произнес тогда.

— Это значит, что если еще два человека присоединятся, они смогут продолжить клуб и в следующем году, да?

Истинные намерения Котаро не были ясны даже Хине. Однако она знала, что сейчас он всерьез думает о том, чтобы присоединиться к клубу садоводов, чтобы клуб мог продолжаться.

— ...Ничего не поделаешь. Я присмотрю за тобой.

— А? Что ты говоришь, это я буду присматривать за тобой.

— Вы двое очень хорошо ладите, да?

— Мы живем только рядом друг с другом! — Она не хотела говорить это одновременно с Котаро и схватилась за голову.

Нанасе разразился хохотом, и даже старшеклассники, оставшиеся в классе, начали смеяться.

...Коюки здесь нет.

Ее ноги остановились лишь на мгновение. Хина вошла в класс вместе с Котаро.

Тест состоял в основном из вопросов по основам садоводства. Тем не менее, формат представлял собой серию вопросов с множественным выбором, таких как 'Среди следующих вариантов, какой лучший способ выбрать саженцы?' или 'Какой сезон подходит для пересадки? Весна или осень?'

Хина готовилась заранее и отмечала свои ответы один за другим. В тесте был только один вопрос для сочинения. Ее глаза пробежали по вопросу, и она занервничала. Это был вопрос 'Как называется этот цветок?' с изображением желтого цветка. Только этот вопрос стоил больше всего - 10 баллов.

Хина расслабила мышцы рта и начала писать механическим карандашом. Котаро сидел рядом с ней, и его рука тоже не давала покоя. Они не использовали таблицу с ответами, поэтому им не удалось бы справиться с заданием наугад. Это было бы доказательством того, как усердно они готовились к этому дню.

Хина начала плакать. Она покачала головой; она прибережет свои слезы для того, чтобы сдать экзамен. Когда это время придет, она почувствует, что наконец-то сможет сказать Котаро.

«Спасибо», которое она не смогла сказать ему снова и снова.