Том 1 Глава 158

Сладкая месть глава 153

А герой все не возвращается

Мир окрашивается в багрянец: закат. Рваные, пугающие тучи, под стать руинам впереди.

- Эй, Кайто, а ты помнишь нашу первую встречу?

- … Конечно же.

- Помнишь, как я приказала не фамильярничать и вообще ко мне не прикасаться? Эх, все же сразу было понятно, но какие мы с тобой были идиоты! И вот чем все закончилось…

- А что можно было сделать? Я влюбился с первого взгляда – настолько, что ничего не мог поделать… И вообще, ■■■■■, ты сама виновата, что оказалась в моем вкусе и сразу…

- Хммм, дурачок! Эх, где это видано, чтобы герой соблазнял королеву демонов, и что за королева демонов влюбляется в героя? – с заметным усилием улыбается рыжеволосая девушка напротив, – а, гори оно огнем! Отбросим все, забудем обо всем! Пускай ненадолго, пускай на… сколько нам там осталось? Я не возражаю проведем оставшееся нам время именно так!

……

От этих слов сердце взрывается болью. Очевидно же, что будет дальше: она предложит, а я откажусь… Все уже решено.

- Если я могу хоть что-то сделать – скажи, я на все готова! Хочешь – полмира будет у твоих ног? Но ты мне нужен, будь на моей стороне!

Прекрасные глаза полны слез – она того и гляди расплачется.

- Не говори больше… не надо. Можешь считать, что я эгоист, и полмира мне мало! Не хочу ничего рушить и рвать на части – пускай этот мир уж остается целым. Сколько прошло – два, три года? Меня убивает, что мы не можем больше быть вместе, но будь уверена: я смогу все исправить! Вырву и уничтожу этот корень, избавлю тебя от него при первой возможности, как только будет хоть малейший шанс!

- Кайто…

- Ни за что не смирюсь с тем, что ты умираешь! Не сдавайся, слышишь? Ты не жертва, не смей!!

Но это все слова. Понятно же, что не получится – не дотянуться, пропасть между нами растет, и уже слишком поздно. Выбора нет: придется убить ее собственными руками. Ее не спасти, а оставлять все как есть нельзя. Не сделаю выбор сейчас, не приму решение – буду жалеть до конца жизни.

- Знаешь что? Я заберу тебя в мой мир! Мы вместе остановим распри людей, зверей и демонов! Выстроим гигантский барьер, проведем границу – и проблема решена! А потом еще и посмеемся, когда благополучно вернемся в мой мир – вот увидишь!

И этому не суждено сбыться.

- Представлю тебя семье, друзьям… Так и скажу: «смотрите, эта прекрасная девушка – моя жена»! Весело будет: у нас-то ни демонов, ни героев нет – все мы просто люди, и живем свободно, не страшась своих чувств.

Очередная несбыточная мечта.

- И я отказываюсь проводить оставшееся нам время в страхе неизбежного. Они сами призвали меня спасти этот мир, назвали великим героем – вот и поступлю как герой, и сделаю все, чтобы у этой сказке был счастливый конец! На меньшее я не согласен, а полмира – мало!

… ну ты и дурак. Большой и круглый, и упрямый, к тому же.

И почему все так безнадежно?! Даже во сне ничего не могу поделать – чувствую бессилие, но каждый раз все идет так, как и шло. Даже тот, другой я, хоть и упрямо спорит и твердит свое, но уже знает, чего ждать. Я же пока не помню, что случится дальше, но прекрасно понимаю, что светлое будущее нам не светит.

- Раз так, Кайто, я в тебя верю! Верю, что ты меня спасешь!! – утерев слезы, кивает девушка.

- Именно так, предоставь это мне! Я же тебя люблю, глупышка…

- Тогда лучше бы тебе поспешить: не успеешь – пропаду!! Я и тебя люблю, тупица-переросток!

Обменявшись нежностями, мы разворачиваемся и расходимся в разные стороны.

Я совершенно точно уверен, что это воспоминание – одно из важнейших, если не самое важное, но чем именно оно ценно – понять не успеваю. И каждый раз просыпаюсь, щурясь в лучах этого слепящего кровавого заката.

☆

И снова больница. Все тот же белый храм боли, уже во второй раз с момента возвращения открывает мне двери. Именно здесь, в этой палате, меня и осматривали перед первой выпиской.

- Не пойму: ты из какого-то супер-сплава сделан или просто киборг?

- Н-нет, а вообще… я в последнее время и сам задумываюсь хе-хе.

- Господи ты боже мой, да чтобы оказаться так близко к эпицентру взрыва – и выписаться уже через три дня? В первый день ты еще хоть жаловался на боли, но сейчас – это нечто! Ты только посмотри: ни писка, полная безмятежность!

- А-ха-ха, ну да, ммм, мне, пожалуй, повезло…

- Везением я бы это не назвал: это каким же надо быть «везунчиком», чтобы изначально попасть в такой переплет? А то, что ты жив-здоров – не более чем совпадение, – со вздохом развел руками доктор Маэно.

Причины взрыва установили довольно быстро: похоже, крысы добрались до изношенного газопровода и основательно его погрызли, образовалась утечка, а искра статического электричества довершила картину. Взрыв вышел мощный, а после него, начался пожар, но его, к счастью, удалось локализовать. Сработали спринклеры пожаротушения, и в итоге серьезно пострадал только один угол склада. Участок почти сразу же возобновил работу.

Поначалу, конечно, пошли слухи о «террористической атаке», но полиция в тот же день выступила с официальным заявлением, и начавшаяся было паника быстро утихла. Впрочем, разбор последствий все еще продолжался, тем более, что пострадало множество улик. Какие-то во взрыве, другие в пожаре, еще больше затопило уже после – словом, даже мне, мало понимавшему масштаб проблемы, было понятно, что полиции приходится туго. Но, конечно же, «обеспечение безопасности пострадавших», то бишь нас с Май, объявили главным приоритетом.

Официально мы оба отделались царапинами, а по факту это относилось только к Май. Меня же, прикрывшего ее своим телом, и обожгло, и поразило обломками: да у меня куски металла застряли в спине, как у ежика. Удивительно, но жизненно важные органы при этом не пострадали, а пока я приходил в себя после обморока все раны успели обработать, зашить и наложить повязки, так что проснулся я уже во вполне сносном состоянии.

Не обошлось и без ожогов на руках и ногах, но и те оказались небольшими: сейчас, два дня спустя, они уже заметно побледнели.

Особенно же я гордился тем, что у сестренки вообще не останется шрамов.

Словом, я чувствовал себя настолько хорошо, что уже вчера вовсю дурачился с Ююто и бодал его перевязанной головой в живот, да и тот не отставал, не стесняясь давая сдачи. Ладно, все к лучшему: что такое несколько швов по сравнению со спасением сестренки?

Но были и осложнения: Миякава-сан лежал в реанимации. Ему досталось больше всего и по ожогам, и от обломков – те нанесли несколько опасных ран.

- С Миякавой-сан все, похоже, обойдется: острая фаза миновала, и рано или поздно он очнется. Правда, все равно пара недель в больнице ему обеспечена.

- Ах вот как?

В итоге всего три дня спустя в критическом состоянии остался только он, а больше пострадавших и не было.

Май осталась в сознании и сразу же после взрыва позвала на помощь, так что мы оба, наверное, обязаны ей жизнью.

Надо бы проведать Миякава-сана, но к нему вряд ли пускают посетителей.

- Укей-кун, ты смотри, береги себя. Результаты анализов и тестов – это одно, но ты бы не перетруждался. И не забывай менять повязку на голове каждый день, и смазывать спину до следующего осмотра. Даже не знаю, чего и ждать, хе-хе: скорость регенерации у тебя фантастическая, просто до абсурдного. Ладно, надеюсь, сестра о тебе позаботится, и ты окончательно выздоровеешь, и чтобы мне без осложнений!

- Да-да, конечно.

Поклонившись, я поспешно покинул смотровую и вернулся в палату. Я к ней уже успел привыкнуть, но скучать не буду, пусть и пробыл тут совсем недолго.

- Так, с выпиской все! – поприветствовала с порога Май, вручая смену одежды.

- Ага, спасибо.

- Да ладно, пустяки, все для любимого братика. А теперь – домой! – прозвучало непривычно бодро.

Привычным жестом завладев моей свободной рукой, она как-то натянуто, можно сказать, слабовольно улыбнулась. В глазах у нее в последние дни застыла такая потерянность, что сомнений нет: Май близка к срыву. И что-то мне этот лихорадочный блеск напоминает… прямо как в детстве, когда она хвостом за мной ходила.

Эх, так и знал, без помощи лучше ей не станет, только хуже. Вон уже руку не выпускает, и явно так и будет на мне виснуть. Даже в школу не ходила эти дни, а все время проводила здесь, в палате. Я ее даже за сменой одежды с трудом уговорил сходить, и в этот раз она, по-моему, даже не пошла домой. Вещи не мои, все новое – купила в ближайшем магазине? Все это время еду носила даже не из продуктового внизу, а из больничной столовой – явно боится далеко отлучаться.

Так мы вместе и проводили каждую минуту. Дошло до абсурда: стоит пойти в туалет – прислушивается под дверью, за пределами палаты руку попросту не выпускает, да и внутри, порой, тоже. У меня все меньше личного пространства и свободного времени.

Впервые очнувшись в больнице, я попытался убедить обвившую меня руками и ногами Май, чтобы дала хоть немного места, но она лишь непонимающе посмотрела и машинально, словно робот, пробормотала «Ни-за-что», после чего вцепилась с удвоенной силой. На любые просьбы отпустить – все то же самое «ни-за-что» по кругу. Пришлось замереть и на время изобразить из себя постельную куклу.

В нынешнем состоянии сестра и сама до жути напоминает одну из таких хрупких и готовых сломаться кукол.

- Ты права, пора домой, пойдем.

Как бы теперь ее заманить на сеанс терапии?

Так ничего вслух и не сказав, я уныло побрел следом.

Нет смысла изображать свободу воли, когда все настолько очевидно.

Можно было бы попробовать подыскать врача и в этой больнице, но я никак не мог избавиться от растущего от встречи к встрече недоверия к доктору Маэно.

Нет уж, в этот раз поищем у кого полечиться как минимум в другом отделении, а еще лучше – в другой клинике. И вообще, кто знает, может, и сам что вспомню?

Увы, но мои пожитки со склада вещдоков подчистую уничтожило взрывом, и вся надежда, пускай и не совсем обоснованная, вернуть память с их помощью, рухнула. Разочарованию не было предела.

Но все же были и подвижки: то ли то ли от пережитого потрясения, то ли от новых травм, но я продвинулся в нужном направлении. В отключке появились новые сны. Особенно этот, последний – такой яркий, словно наяву, и каждая эмоция как живая. Сердцем чую, что все это было.

Пускай теперь буду вспоминать не так быстро, зато не урывками, а полноценными эпизодами. Засевший внутри демон ярости и так того и гляди вырвется наружу. Между нами уже не стена, а тонкое стекло, и взрыв вбил в него клин. Эх, еще чуть-чуть бы – и… каждую ночь до боли сжимаю кулаки от бессилия.

Но теперь отличный шанс на прорыв потерян, и остается только преодолевать барьер самостоятельно. А вернее – с разбегу его перепрыгивать. Остался последний шаг – казалось бы, совсем чуть-чуть, но как же далеко!

Сколько-то времени, и не думаю, что мало, уйдет на поиски другого специалиста, да и с Май надо осторожнее. Вдруг еще как-то не так отреагирует на мой «последний рывок»? В общем, лучше не торопиться с нестандартными методами лечения и «стимулами»: ни к чему обременять Май своими проблемами в ее нынешнем состоянии.

……

Но от одной мысли о скором возвращении памяти энтузиазм все равно зашкаливает, а сердце так и рвется из груди.