— Это потому что я не так хорошо знаком с Ёшико-сан.Ответил я.— Хах?Она удивилась.— Кроме того, ты ведь тоже меня не так хорошо знаешь, Ёшико-сан, не так ли? Я не могу любить того, кого плохо знаю.Сказал я с улыбкой.— То есть ты говоришь, что знаешь Мисудзу-сама и Рурико-сама?Ответила Ёшико-сан, надувшись.Я посмотрел на Рурико и Мисудзу.— Честно говоря, о них есть еще многое, что мне не известно.

Прошлой ночью, когда мы пошли домой к Мисудзу, я многое узнал о ней впервые.Возможность увидеть то, как живет человек позволяет сложить первое впечатление о человеке.Даже с таким собранным, веселым, но закрытом характере Мисудзу, у нее очень просторная комната с замком на внутренней стороне.И поскольку там много пространства, где может перемещаться человек, я могу предположить, что ее мучает неугасающее давление от того, что она является дочерью Коузуки.У нее есть место куда она может сбежать.Но именно из-за этой комнаты у нее и появился такой отдаленный характер.Она по природе плоха в общении с людьми.Хоть на первый взгляд Мисудзу и кажется доброй и веселой, но это скорее результат полученного ею образования о том, что и как надо делать, будучи дочерью дома Коузуки.Мичи является ее единственным близким другом.— Я имею в виду, что я не знаю даже их любимых блюд.

Ну, я собираюсь обязательно узнать потом.— У меня нет чего-то конкретного, что мне не нравится.

Я с удовольствием съем, что мне дадут.Сказала Рурико.Но это опять же просто результат образования в доме Коузуки.Если она будет говорить о том, что ей нравится или не нравится во время того, как ужинает с дедушкой где-либо, то это лишь опозорит дом Коузуки.Дочь дома Коузуки должна с улыбкой есть еду, которую поставили хозяева приема.Таков их долг, как наследниц.— Но у меня нет желания узнавать, что тебе не нравится, мне больше интересно то, что ты любишь.Сказал я.— Мне нравится что угодно.Рурико улыбнулась.Это естественно для нее, как для дочери знатного дома.Она не может сказать, что ей нравится, а что нет.— Это не так.

Ты ведь до этого сказала Данне-сама на приеме, что он тоже должен обязательно попробовать определенное блюдо, не так ли?Сказала Мисудзу.— Да, я подумала, что этот вкус может понравится онии-сама.Ответила Рурико.— То есть это и есть, что тебе нравится, Рурико.Рассмеялась Мисудзу.Понятно.

Рурико не знает, что нравится мне.Я ел вместе с ней только в течение последних нескольких дней.Более того, я ем, что дадут.Ну я никогда не говорю: «Мне нравится такой-то вкус» или «Я ненавижу это блюдо».Короче говоря.Блюдо, которое она попробовала и порекомендовала мне и есть тот вкус, который нравится ей самой.— Я такая же.

Я надеюсь, что Данна-сама будет есть и то, что нравится мне.

Нет, это касается не только еды.

Я хочу испытать многое вместе с Данной-сама.Сказала Мисудзу.— Ох, я понимаю.

Я тоже хочу испытать многое вместе с онии-сама.— Думаю это и значит любовь.Сказала Мисудзу.

Ёшико-сан тихо слушала.Нет, дедуля тоже слушал.— Это очень философская тема для разговора.

Но все-таки, обучая друг друга многому, у вас поистине равные отношения.Равные?— Когда я посчитаю, что тебе придется пережить то, что я хорошо понимаю, я свяжусь с тобой.

Я сделаю так, чтобы вы все вместе испытали это или даже поделились впечатлениями.Фыркнул дедуля.— Нет, дедуля, все совсем не так.

Я действительно являюсь человеком, который ничего не знает.

И я живу именно потому что многие люди обучили меня своим знаниям.Я верю, что есть еще много вещей, которые я могу узнать.— Думаю именно твоя прямолинейность и завоевала их доверие.Сказал дедуля.— Ёшико, ты ведь думаешь, что парнишка использует Рурико и Мисудзу, чтобы получить связи с домом Коузуки, да? Я тоже размышлял об этом.Сказал он.

Ёшико-сан удивилась.— Но тогда почему он не пытается соблазнить тебя? Ты ведь это знаешь, да?А, понятно.Ёшико-сан считает меня именно таким человеком.Ну ничего не поделаешь.Для нее я являюсь мужчиной, который забрал Рурико.Я даже заставил ее смотреть как я забрал девственность ее двоюродной сестры.Да и до этого она смотрела на то, как мы занимались групповым сексом.— Я не знаю… Я…Она опустила взгляд.— Может быть это и есть его план, не трогать меня для прикрытия.Ох, похоже, что она слишком много об этом думает.— У Данны-сама нет никаких планов.Сказала ей Ёшико-сан с улыбкой.— В конце концов, он же никогда не думает с политической точки зрения.Ёшико-сан удивилась.— Он вообще не задумывался о том, чтобы использовать нас, для того, чтобы стать главой дома Коузуки.Добавила Рурико.— Вот именно, у него нет вообще никаких политических мыслей.

Потому я и могу ему доверять.Дедуля тоже?— Да.

Только мы должны решить проблемы дома Коузуки.— Чтобы онии-сама не беспокоился.Мисудзу и Рурико улыбнулись Ёшико-сан.— Что тебе нравится в них?Спросил меня дедуля.Эмм.— Сама Мисудзу.Моментально ответил я.— Что ты имеешь в виду?На лице дедули появилось озадаченное выражение.— Ну я имею в виду что я люблю все в ней.

Ее лицо, тело, голос, характер, то, как она, будучи умной, также немного и избалована.

Все эти черты не нравятся.Я.— Ох ну и конечно мне нравятся Рурико и Мичи такими, какие они есть.

И Минахо-нээсан с дедулей тоже.— И меня?Дедуля удивился.— Да.

Мне нравится, как ты пытаешься говорить одновременно дружелюбно и с небольшой хитринкой.

Именно такой у тебя характер.Потом я продолжил.— Это потому что я думаю, что нам придется долго быть вместе.Дедуля.— Так это твой стандарт?— Да.

Понимаешь, люди не обязательно должны быть во всем согласны.

Мисудзу и Рурико слишком богаты, так что я не совсем понимаю некоторые моменты.

Но понимаешь, самое важное это смогу ли я пробраться через неизвестное и быть уверенным, что я всегда буду с ними, разве не так?Ответил я.— Так ты думаешь и о том, чтобы проводить время со мной тоже?Дедуля удивился.— Почему нет? Ты же являешься главой дома Коузуки, ты также старше меня, так что я многого о тебе не знаю, однако если будет возможность, то я с удовольствием узнаю больше.Рурико, была похожа на его первую любовь, так что у него даже были неподобающие к ней чувства.Я уверен, что будь я в том же положении, то возможно, поступил бы также.— Я могу понять тебя, дедуль.

Потому я и могу называть тебя членом семьи.

Если дело касается отца Мичи или старика Дай Грефера, то я никогда не смогу их понять.Я знаю, что они работают в подпольном мире.

Такие люди конечно тоже нужны.Но я не знаю почему они должны наряжаться в костюмы.— Не ставь меня в один ряд с ними!Разозлился дедуля.— Пытаться понять этих людей просто неправильно.Сказала Мичи.— Они принадлежат миру таинственных вкусов.Мичи похоже тоже испытывает неудовольствие от того, что ее отец носит черный костюм с черной шляпкой.— В любом случае, ты ставишь большой акцент на то, можем ли мы продолжать вести наши жизни спокойно и дальше.Минахо-нээсан вернулась к первоначальной теме.— Да, поэтому…Я повернулся к Ёшико-сан.— Я все еще не уверен, смогу ли проводить время с Ёшико-сан в течение своей жизни.

Потому я не люблю тебя и не считаю, что должен.Она пристально смотрела на меня.— Теперь то ты видишь, что онии-сама не принял нас, не задумываясь ни о чем, не так ли?Сказала ей Рурико.— К тому же, я-то ведь люблю вас, Ёшико-сама.

Я хочу быть с тобой всю свою жизнь.— Но Рурико-сама… Это же…!Хоть сейчас они и находятся в одинаковом положении, но раньше их отношения относились к категории господина и слуги.— Вы зря тратите на меня эти слова.Ёшико-сан поклонилась Рурико.— Нет, я благодарна Ёшико-сама.

Потому я хочу, чтобы мы ладили на протяжении всей жизни.— Рурико-сама, пожалуйста не говорите этого больше.— Но я больше не смогу жить в доме дедушки.

Ив данный момент я получаю удовольствие, живя с онии-сама и служа ему.

Я уже должна начинать жить отдельно от Ёшико-сама.— Рурико-сама!Ёшико-сан задрожала.Они жили в доме дедули вместе с того момента, как начали что-то осознавать.Лишь эти двое.— Если Рурико-сама будет жить в особняке Куромори-сама, то и я тоже там буду!Рурико покачала головой.— Это невозможно.— Но почему?! Я ведь являюсь вашей прислужницей.

Я должна заботиться о вас, Рурико-сама!Ёшико-сан до сих пор липла к этой теме.— Я рабыня.

Секс-рабыня онии-сама.

И у раба не может быть прислуги.— Почему вам надо быть рабыней?!Рурико улыбнулась.— Я горжусь тем что являюсь его секс-рабыней.

Я благодарна Богу, что у меня такая судьбы.Ёшико-сан.— Я поняла.

Рурико-сама любит Куромори-сама больше чем меня.Эмм.И что мне надо делать в такой ситуации?— Хмм, лично я не понимаю кто тут еще является чьим господином.Дедуля бросил гневный взгляд на Ёшико-сан.— А, п… простите меня! Я была очень невежлива, в качестве прислуги!Ёшико-сан встала со своего кресла и встала на колени.Хаа…Хоть она и признана дочерью дома Коузуки, и все же…В конце концов думает она по-прежнему, как подчиненная, как прислужница.— Ёшико, подожди снаружи.Холодно сказал дедуля.— Я… я… Я приношу свои извинения!— Я просто говорю тебе выйти.Посмотрел на нее сверху вниз дедуля.— Мичи-пон, сходи вместе с Ёшико-сама.Отдала приказ Мисудзу.Думаю, она догадывается, что Ёшико будет больно стоять снаружи в одиночестве.— Будет исполнено.Мичи подошла к Ёшико-сан.— Ёшико-сама, в любом случае Рури-тан поедет сегодня вместе с тобой домой к дедушке.

Почему бы вам не спеша обсудить это позже?Улыбнулась ей Мисудзу.— Нет, ты тоже поедешь с нами.

Я попрошу Язаву высадить тебя у твоего дома по дороге.

Если ты возьмешь с собой свои школьные принадлежности, то сможешь пойти вместе с ними в школу утром, не так ли?Сказал ей дедуля.— Да.

Я поняла, дедушка.Согласилась Мисудзу.— Есть еще кое-что, что мне хотелось бы обсудить, но поскольку нам скоро выезжать, то подождите снаружи.Сказал он.

Ёшико-сан ответила ему.— Х… хорошо.Она поднялась с кресла и Мичи отвела ее к двери.— Прошу нас извинить…Она закрыла за собой дверь.Дедуля.— Мисудзу, Нагиса-кун ведь научила тебя некоторым лесбийским штучкам, да?— Да, дедушка.Что? Дедуля?Мисудзу же была абсолютно спокойна.— Тогда сделай так, чтобы Ёшико пала сегодня.

Рурико, ты ей поможешь.

Эту ситуацию исправить не получится, если не удовлетворить Ёшико в сексуальном плане.Что это значит?— Ну учитывая наследие в крови дома Коузуки, это неплохой план.Сказала Мисудзу.— В нашей крови настолько сильное либидо, что нам с Рури-тан необходимо, чтобы Данна-сама занимался с нами этим.— Да.Криво усмехнулся дедуля.— Ёшико ищет не духовной связи, а скорее нечто более физическое.

Она хочет подтвердить свою связь с остальными при помощи своего тела.— Но до этого, Рури-тан ведь держалась с ней за руки, обнимала ее.Сказала Мисудзу.— А теперь они находятся в равном положении, и она потеряла возможность прикасаться к Рури-тан как раньше.

Она неожиданно стала для нее такой отдаленной.— И похоже, что на нее повлиял просмотр того, как они занимались сексом.Сказала Минахо-нээсан.— В этом и причина.

Так что сегодня совершите небольшой контакт только между женщинами.

Пусть для начала Мисудзу удовлетворит ее, а потом и Рурико.

Это должно позволить вам сблизиться.Понятно.

Они изгонят негативные эмоции при помощи физического контакте.— Эй, не удивляйся так.

Ты ведь то же самое делаешь с ними.Хах, дедуля?А, точно.Я же решаю внутренние проблемы Мисудзу и Рурико при помощи секса.Это методика Куромори.— В случае с Ёшико, раз уж у нее такое сильное неприятие твоей персоны, то пускай это сделает Мисудзу.— Да, у меня хорошо получится ее направлять.Сказала Мисудзу с улыбкой.— Но, дедушка, я бы все-таки хотела отдать Ёшико-сама для онии-сама.Рурико выдала нечто сумасшедшее.— Когда онии-сама изнасилует ее, то она сразу поймет какой он потрясающий.Нет, нет.Дедуля, Рурико понимает другое под словом насилие.— Правда? А мне кажется, что эта девушка является прочно укоренившейся лесбиянкой.Сказала Минахо-нээсан.— Я тоже так думаю.— Хах, то есть настала очередь Кёко-сан?— Категорически нет.

Что произойдет с Ёшико, если я оставлю ее в руках той женщины?А что произойдет?Я не знаю.— Не могу посоветовать это для начинающих.

Кёко-сан скорее относится к продвинутому курсу.Криво усмехнулась Минахо-нээсан.— Давайте пока проигнорируем ее.

Дедушка, я ведь тоже думала до этого, что являюсь лесбиянкой.

Но когда Данна-сама объял меня, я познала удовольствия секса.

И я верь, что Ёшико-сама должна испытать это хотя бы раз.Сказала Рурико.— Но ведь это не надо делать сразу, да?Сказал он.— Я просто хочу, чтобы онии-сама изнасиловал Ёшико-сама вместе со мной.Рурико радостно улыбнулась.Для нее изнасилование — значит просто секс, когда мужчина ведет доминирующую роль.В ее понимании нет той части, где девушка не соглашалась на этот акт.— Поскольку тело Ёшико-сама намного более роскошно, чем мое, то думаю оно должно понравиться онии-сама.— Тогда я организую все так, чтобы этим все и закончилось.

Не важно насколько хорошо мясо, оно все равно будет не вкусным, если оно приготовлено плохо.

Разве не так, Рурико?— Да, дедушка.Она улыбнулась.— Тогда мы пойдем.

Всего наилучшего тебе, Минахо-кун.— Спасибо, Коузуки-сама.Дедуля поднялся со своего кресла.— Ну что ж, тогда мы пойдем, Данна-сама.Мисудзу поцеловала меня.— Все будет в порядке.

Пожалуйста доверьте Ёшико-сама мне.— Да, спасибо.— Угу, я буду использовать все те приемы, которым меня научили Нагиса-онээсама ивы!Но я ведь ничему тебя не учил.— Онии-сама, увидимся завтра.Рурико тоже поцеловала.— Кстати говоря, Мичи ведь не поцеловала вас на прощание.Вспомнила Рурико о недавно вышедшей Мичи.— Ну ничего не поделаешь.

Данна-сама, пожалуйста, сделайте завтра это первым делом с Мичи-пон.Мисудзу улыбнулась мне.— Ну хорошо.

Тогда пускай Мичи сегодня терпит.— Конечно.— Тогда мы пошли.— Спокойной ночи, дедуля.— Спасибо за эту ночь.Мисудзу, дедуля и Рурико…Все трое покинули эту комнату.◇　◇　◇— Кацуко, я знаю, что ты подслушиваешь, так что заходи.Сказала Минахо-нээсан.В комнату моментально зашла Кацуко-нээ.Ох, в комнате был установлен жучок, через который она и слушала весь наш разговор.— Что думаешь, по этому поводу?Минахо-нээсан перешла сразу к делу.Она спрашивает ее по поводу возобновления деятельности Куромори, о котором говорил дедуля.— Это не плохая идея.

Нам же надо будет продолжать деятельность всего-то пять лет.— Но вот что насчет трех новых проституток…Минахо-нээсан все еще переживала по этому поводу.— Коузуки-сама уже сделал список кандидаток.Он сказал, что они принадлежат семьям, которые находятся на грани развала.— Не думаешь, что он слишком готов к этому?Сказала Минахо-нээсан.— Действительно ли все закончится на этих трех людях…?Понятно.

Было дано обещание подумать о приеме трех новых проституток только в данный момент.Когда же бордель вновь начнет свою работу, он может добавить еще людей.— Он ведь может и сразу сделать список целиком, так почему не добавить еще кандидаток?— Думаю оджоу-сама права… Есть вероятность того, что трое, подобранные Коузуки-сама не подходят для того, чтобы стать проститутками.Ответила Кацуко-нээ.— Но, как и говорилось ранее, новые проститутки нам будут необходимы для того, чтобы заново открыть бордель.

И когда процесс начнется, его уже будет не остановить.

Конечно же кроме как в ситуации если все три кандидатки, подготовленные Коузуки-сама не являются неподходящими для того чтобы стать проститутками.— Может быть он хочет, чтобы мы спросили у него нет ли еще кого на уме?Тогда он сможет послать еще больше кандидаток в Куромори.— Что думаешь, Марго?Минахо-нээсан повернулась к Марго-сан.Ох, так она все это время была в этой комнате.Просто не говорила ни слова, пока шел наш предыдущий диалог.— Кто знает… Я вот лично нет.

Сама думай по этому поводу, Минахо.Рассмеялась она.— Ну, а насчет меня… У меня уже есть другие планы и даже если бордель вновь откроется, то я не буду никак с ним работать.Марго-сан?— Нет, не подумайте, я не хочу от всех вас уходить.

Я собиралась вернуться в США после того, как закончится месть Минахо, но с того момента, как я прибыла сюда, мы уже успели стать семьей.

Моя семья теперь тут, так что и я хочу здесь оставаться.

Но у меня не будет времени помогать с борделем.Я знаю, что она о многом говорила с Неи.— Кацуко-сан тоже, я думаю, что ты должна в первую очередь беспокоиться о своей пекарне.

Ты ведь не планируешь возвращаться в проституцию, не так ли?— Конечно нет.Моментально ответила та.— В таком случае только Минахо и может справиться со всем этим.Сказала Марго-сан.— Н… Но я… Я ведь действительно не могу сразу же открыть пекарню и хотела бы, чтобы оджоу-сама дала мне пару предложений.— Это конечно хорошо, но мне кажется, что те, кто не собирается возвращаться в особняк должны ясно придерживаться своей позиции.Я тоже так думаю.— Ну что ж, пошли пока что в другую комнату.Позвала меня Марго-сан.— Понимаешь, это не наша работа думать о том, что делать с борделем.Я.— Но я хотел бы помочь с тем, что хочет сделать Минахо-нээсан.— Я тоже буду ей помогать, но пока что это самая базовая проблема о том, хочет ли она вновь открывать бордель или нет, не так ли? Минахо просто нужно принять решение, и она не сможет этого сделать, пока вокруг нее будут виться люди.А, Марго-сан права, но…Если Минахо-нээсан находится в затруднительном положении, то мне бы хотелось быть рядом с ней.— Иди.Марго-сан насильно потянула меня из комнаты.— Да, а я буду обсуждать это все с оджоу-сама, так что можешь пока что попить чай со всеми остальными в другой комнате.Сказала мне Кацуко-нээ, смеясь.— А, точно.

Мы поедем домой через 15 минут, так что ты должен сказать всем собираться.— Хорошо, Кацуко-нээ.Я направился к двери.Минахо-нээсан смотрела мне в спину с озадаченным выражением лица, но…— Что ты так медлишь, давай быстрее.Марго-сан протолкнула меня в дверь.◇　◇　◇Ох, так все сейчас находятся в другой комнате?Ибо тут никого не было.Мы с Марго-сан остались наедине.— Что думаешь, по этому поводу? Как поступит Минахо?Неожиданно спросила она.— Не знаю.

Я понимаю, что есть бывшие проститутки, которые хотели бы вернуться в бордель, но я также понимаю, что Минахо-нээсан всегда хотела окончательно уничтожить бордель Куромори.Она ненавидит само существование этой организации всем своим сердцем.— Да, некоторые не могут заниматься ничем кроме проституции.Марго-сан улыбнулась.— Но тут ведь можно использовать эти пять лет, чтобы дать им время, найти цель в жизни, не так ли?— Ну да.— О, так ты действительно не заметил.Хах?— Минахо ведь сама нуждается в этом пятилетнем периоде.Марго-сан?— Она же работала в борделе с момента своего похищения в 12 лет.А, точно.— Это все твоя вина.

Минахо ведь вначале планировала совершить самоубийство после завершения мести.Сказала Марго-сан.— По из-за встречи с тобой она решила продолжить жить.

И я рада этому и благодарна тебе за это.Да.— Но она сама является женщиной, которая скованна этим борделем и работала только в нем.

Если она его сейчас закроет, то кто знает, что произойдет?После того, как Минахо-нээсан потеряла возможность заниматься проституцией физически, она занималась управлением борделя.Она валилась от усталости, но смогла вернуть старых клиентов Куромори и улучшить качество обращения с проститутками.— Коузуки-сан чувствует себя должником перед ее дедушкой.

Потому он больше беспокоится о самой Минахо, чем о повторном открытии борделя.Он больше беспокоится за Минахо-нээсан, чем за бордель?— Если все так и продолжится, то Минахо просто будет страдать от того, что перегорит.

Так что я думаю, что ей еще некоторое время надо поработать в борделе.

И надеюсь, что она сможет найти себе новую работу за эти пять лет.

Ну, и конечно же никто не запрещает закрыть бордель до окончания этих пяти лет.

Но пока что она должна продолжать.— То есть Марго-сан, ты хочешь, чтобы Минахо-нээсан вновь открыла бордель?Она рассмеялась.— Это произойдет.

Она думала об этом серьезно.

Более того, она даже продумывает контрмеры на случай того, что Коузуки-сан обманывает ее.Ну думаю да.— Не беспокойся.

Это все делает Коузуки-сан, а не Ширасака Суске, так что он не сделает чего-то, что сделает кого-то из нас несчастными.— Но…— Ну смотри, он ведь вел весь этот разговор на глазах у своих внучек.

Если у него и есть какой-то злой план, то Мисудзу-тян тогда возненавидит его.Ну да, так и есть…— И этого он никогда не захочет, не так ли?Ох, так он говорил с нами в присутствии Мисудзу и остальных, чтобы дать нам гарантию.— И все же Минахо не заметила этого.

Потому она и теряла контроль над собой и мне пришлось забрать тебя оттуда.Сейчас ее голова заполнена повторным открытием борделя.— О, и да, не переживай, Кацуко-сан знает это.

Она сейчас говорит с Минахо, что бы та успокоилась.Понятно.

Тогда все в порядке.— А, кстати Йошида-кун.Марго-сан впервые за долгое время назвала меня Йошида-кун…— Ты не собираешься сделать меня своей женщиной?Хах?— О, точно, если я когда-либо захочу в будущем ребенка, то я обращусь к тебе.

Я ведь тоже не смогу сделать этого ни с кем кроме тебя.Ее изнасиловали толпой в 12 лет.Среди них был и ее отец.— Да, я все еще не люблю мужчин.

Я просто не могу их любить.

Потому я думаю, что если и буду заниматься сексом, то только с тобой.

Но не сейчас.Сказала Марго-сан.— Кроме того, я хочу быть старшей сестрой для Неи.Она посмотрела на меня с улыбкой.— И я не хочу разозлить ее тем, что буду спать с тобой.— Нет, что ты… Неи ведь…Неосознанно сказал я.— Я знаю.

Я знаю, но мне нравятся те отношения с ней, которые у нас сейчас.

И я не хочу их рушить.

Ты ведь это понимаешь, да?Сказала Марго-сан.— Я люблю Неи.

— Это потому что я не так хорошо знаком с Ёшико-сан.

Она удивилась.

— Кроме того, ты ведь тоже меня не так хорошо знаешь, Ёшико-сан, не так ли? Я не могу любить того, кого плохо знаю.

Сказал я с улыбкой.

— То есть ты говоришь, что знаешь Мисудзу-сама и Рурико-сама?

Ответила Ёшико-сан, надувшись.

Я посмотрел на Рурико и Мисудзу.

— Честно говоря, о них есть еще многое, что мне не известно.

Прошлой ночью, когда мы пошли домой к Мисудзу, я многое узнал о ней впервые.

Возможность увидеть то, как живет человек позволяет сложить первое впечатление о человеке.

Даже с таким собранным, веселым, но закрытом характере Мисудзу, у нее очень просторная комната с замком на внутренней стороне.

И поскольку там много пространства, где может перемещаться человек, я могу предположить, что ее мучает неугасающее давление от того, что она является дочерью Коузуки.

У нее есть место куда она может сбежать.

Но именно из-за этой комнаты у нее и появился такой отдаленный характер.

Она по природе плоха в общении с людьми.

Хоть на первый взгляд Мисудзу и кажется доброй и веселой, но это скорее результат полученного ею образования о том, что и как надо делать, будучи дочерью дома Коузуки.

Мичи является ее единственным близким другом.

— Я имею в виду, что я не знаю даже их любимых блюд.

Ну, я собираюсь обязательно узнать потом.

— У меня нет чего-то конкретного, что мне не нравится.

Я с удовольствием съем, что мне дадут.

Сказала Рурико.

Но это опять же просто результат образования в доме Коузуки.

Если она будет говорить о том, что ей нравится или не нравится во время того, как ужинает с дедушкой где-либо, то это лишь опозорит дом Коузуки.

Дочь дома Коузуки должна с улыбкой есть еду, которую поставили хозяева приема.

Таков их долг, как наследниц.

— Но у меня нет желания узнавать, что тебе не нравится, мне больше интересно то, что ты любишь.

— Мне нравится что угодно.

Рурико улыбнулась.

Это естественно для нее, как для дочери знатного дома.

Она не может сказать, что ей нравится, а что нет.

— Это не так.

Ты ведь до этого сказала Данне-сама на приеме, что он тоже должен обязательно попробовать определенное блюдо, не так ли?

Сказала Мисудзу.

— Да, я подумала, что этот вкус может понравится онии-сама.

Ответила Рурико.

— То есть это и есть, что тебе нравится, Рурико.

Рассмеялась Мисудзу.

Рурико не знает, что нравится мне.

Я ел вместе с ней только в течение последних нескольких дней.

Более того, я ем, что дадут.

Ну я никогда не говорю: «Мне нравится такой-то вкус» или «Я ненавижу это блюдо».

Короче говоря.

Блюдо, которое она попробовала и порекомендовала мне и есть тот вкус, который нравится ей самой.

— Я такая же.

Я надеюсь, что Данна-сама будет есть и то, что нравится мне.

Нет, это касается не только еды.

Я хочу испытать многое вместе с Данной-сама.

Сказала Мисудзу.

— Ох, я понимаю.

Я тоже хочу испытать многое вместе с онии-сама.

— Думаю это и значит любовь.

Сказала Мисудзу.

Ёшико-сан тихо слушала.

Нет, дедуля тоже слушал.

— Это очень философская тема для разговора.

Но все-таки, обучая друг друга многому, у вас поистине равные отношения.

— Когда я посчитаю, что тебе придется пережить то, что я хорошо понимаю, я свяжусь с тобой.

Я сделаю так, чтобы вы все вместе испытали это или даже поделились впечатлениями.

Фыркнул дедуля.

— Нет, дедуля, все совсем не так.

Я действительно являюсь человеком, который ничего не знает.

И я живу именно потому что многие люди обучили меня своим знаниям.

Я верю, что есть еще много вещей, которые я могу узнать.

— Думаю именно твоя прямолинейность и завоевала их доверие.

Сказал дедуля.

— Ёшико, ты ведь думаешь, что парнишка использует Рурико и Мисудзу, чтобы получить связи с домом Коузуки, да? Я тоже размышлял об этом.

Ёшико-сан удивилась.

— Но тогда почему он не пытается соблазнить тебя? Ты ведь это знаешь, да?

А, понятно.

Ёшико-сан считает меня именно таким человеком.

Ну ничего не поделаешь.

Для нее я являюсь мужчиной, который забрал Рурико.

Я даже заставил ее смотреть как я забрал девственность ее двоюродной сестры.

Да и до этого она смотрела на то, как мы занимались групповым сексом.

— Я не знаю… Я…

Она опустила взгляд.

— Может быть это и есть его план, не трогать меня для прикрытия.

Ох, похоже, что она слишком много об этом думает.

— У Данны-сама нет никаких планов.

Сказала ей Ёшико-сан с улыбкой.

— В конце концов, он же никогда не думает с политической точки зрения.

Ёшико-сан удивилась.

— Он вообще не задумывался о том, чтобы использовать нас, для того, чтобы стать главой дома Коузуки.

Добавила Рурико.

— Вот именно, у него нет вообще никаких политических мыслей.

Потому я и могу ему доверять.

Дедуля тоже?

Только мы должны решить проблемы дома Коузуки.

— Чтобы онии-сама не беспокоился.

Мисудзу и Рурико улыбнулись Ёшико-сан.

— Что тебе нравится в них?

Спросил меня дедуля.

— Сама Мисудзу.

Моментально ответил я.

— Что ты имеешь в виду?

На лице дедули появилось озадаченное выражение.

— Ну я имею в виду что я люблю все в ней.

Ее лицо, тело, голос, характер, то, как она, будучи умной, также немного и избалована.

Все эти черты не нравятся.

— Ох ну и конечно мне нравятся Рурико и Мичи такими, какие они есть.

И Минахо-нээсан с дедулей тоже.

Дедуля удивился.

Мне нравится, как ты пытаешься говорить одновременно дружелюбно и с небольшой хитринкой.

Именно такой у тебя характер.

Потом я продолжил.

— Это потому что я думаю, что нам придется долго быть вместе.

— Так это твой стандарт?

Понимаешь, люди не обязательно должны быть во всем согласны.

Мисудзу и Рурико слишком богаты, так что я не совсем понимаю некоторые моменты.

Но понимаешь, самое важное это смогу ли я пробраться через неизвестное и быть уверенным, что я всегда буду с ними, разве не так?

— Так ты думаешь и о том, чтобы проводить время со мной тоже?

Дедуля удивился.

— Почему нет? Ты же являешься главой дома Коузуки, ты также старше меня, так что я многого о тебе не знаю, однако если будет возможность, то я с удовольствием узнаю больше.

Рурико, была похожа на его первую любовь, так что у него даже были неподобающие к ней чувства.

Я уверен, что будь я в том же положении, то возможно, поступил бы также.

— Я могу понять тебя, дедуль.

Потому я и могу называть тебя членом семьи.

Если дело касается отца Мичи или старика Дай Грефера, то я никогда не смогу их понять.

Я знаю, что они работают в подпольном мире.

Такие люди конечно тоже нужны.

Но я не знаю почему они должны наряжаться в костюмы.

— Не ставь меня в один ряд с ними!

Разозлился дедуля.

— Пытаться понять этих людей просто неправильно.

Сказала Мичи.

— Они принадлежат миру таинственных вкусов.

Мичи похоже тоже испытывает неудовольствие от того, что ее отец носит черный костюм с черной шляпкой.

— В любом случае, ты ставишь большой акцент на то, можем ли мы продолжать вести наши жизни спокойно и дальше.

Минахо-нээсан вернулась к первоначальной теме.

— Да, поэтому…

Я повернулся к Ёшико-сан.

— Я все еще не уверен, смогу ли проводить время с Ёшико-сан в течение своей жизни.

Потому я не люблю тебя и не считаю, что должен.

Она пристально смотрела на меня.

— Теперь то ты видишь, что онии-сама не принял нас, не задумываясь ни о чем, не так ли?

Сказала ей Рурико.

— К тому же, я-то ведь люблю вас, Ёшико-сама.

Я хочу быть с тобой всю свою жизнь.

— Но Рурико-сама… Это же…!

Хоть сейчас они и находятся в одинаковом положении, но раньше их отношения относились к категории господина и слуги.

— Вы зря тратите на меня эти слова.

Ёшико-сан поклонилась Рурико.

— Нет, я благодарна Ёшико-сама.

Потому я хочу, чтобы мы ладили на протяжении всей жизни.

— Рурико-сама, пожалуйста не говорите этого больше.

— Но я больше не смогу жить в доме дедушки.

Ив данный момент я получаю удовольствие, живя с онии-сама и служа ему.

Я уже должна начинать жить отдельно от Ёшико-сама.

— Рурико-сама!

Ёшико-сан задрожала.

Они жили в доме дедули вместе с того момента, как начали что-то осознавать.

Лишь эти двое.

— Если Рурико-сама будет жить в особняке Куромори-сама, то и я тоже там буду!

Рурико покачала головой.

— Это невозможно.

— Но почему?! Я ведь являюсь вашей прислужницей.

Я должна заботиться о вас, Рурико-сама!

Ёшико-сан до сих пор липла к этой теме.

— Я рабыня.

Секс-рабыня онии-сама.

И у раба не может быть прислуги.

— Почему вам надо быть рабыней?!

Рурико улыбнулась.

— Я горжусь тем что являюсь его секс-рабыней.

Я благодарна Богу, что у меня такая судьбы.

— Я поняла.

Рурико-сама любит Куромори-сама больше чем меня.

И что мне надо делать в такой ситуации?

— Хмм, лично я не понимаю кто тут еще является чьим господином.

Дедуля бросил гневный взгляд на Ёшико-сан.

— А, п… простите меня! Я была очень невежлива, в качестве прислуги!

Ёшико-сан встала со своего кресла и встала на колени.

Хоть она и признана дочерью дома Коузуки, и все же…

В конце концов думает она по-прежнему, как подчиненная, как прислужница.

— Ёшико, подожди снаружи.

Холодно сказал дедуля.

— Я… я… Я приношу свои извинения!

— Я просто говорю тебе выйти.

Посмотрел на нее сверху вниз дедуля.

— Мичи-пон, сходи вместе с Ёшико-сама.

Отдала приказ Мисудзу.

Думаю, она догадывается, что Ёшико будет больно стоять снаружи в одиночестве.

— Будет исполнено.

Мичи подошла к Ёшико-сан.

— Ёшико-сама, в любом случае Рури-тан поедет сегодня вместе с тобой домой к дедушке.

Почему бы вам не спеша обсудить это позже?

Улыбнулась ей Мисудзу.

— Нет, ты тоже поедешь с нами.

Я попрошу Язаву высадить тебя у твоего дома по дороге.

Если ты возьмешь с собой свои школьные принадлежности, то сможешь пойти вместе с ними в школу утром, не так ли?

Сказал ей дедуля.

Я поняла, дедушка.

Согласилась Мисудзу.

— Есть еще кое-что, что мне хотелось бы обсудить, но поскольку нам скоро выезжать, то подождите снаружи.

Ёшико-сан ответила ему.

— Х… хорошо.

Она поднялась с кресла и Мичи отвела ее к двери.

— Прошу нас извинить…

Она закрыла за собой дверь.

— Мисудзу, Нагиса-кун ведь научила тебя некоторым лесбийским штучкам, да?

— Да, дедушка.

Что? Дедуля?

Мисудзу же была абсолютно спокойна.

— Тогда сделай так, чтобы Ёшико пала сегодня.

Рурико, ты ей поможешь.

Эту ситуацию исправить не получится, если не удовлетворить Ёшико в сексуальном плане.

Что это значит?

— Ну учитывая наследие в крови дома Коузуки, это неплохой план.

Сказала Мисудзу.

— В нашей крови настолько сильное либидо, что нам с Рури-тан необходимо, чтобы Данна-сама занимался с нами этим.

Криво усмехнулся дедуля.

— Ёшико ищет не духовной связи, а скорее нечто более физическое.

Она хочет подтвердить свою связь с остальными при помощи своего тела.

— Но до этого, Рури-тан ведь держалась с ней за руки, обнимала ее.

Сказала Мисудзу.

— А теперь они находятся в равном положении, и она потеряла возможность прикасаться к Рури-тан как раньше.

Она неожиданно стала для нее такой отдаленной.

— И похоже, что на нее повлиял просмотр того, как они занимались сексом.

Сказала Минахо-нээсан.

— В этом и причина.

Так что сегодня совершите небольшой контакт только между женщинами.

Пусть для начала Мисудзу удовлетворит ее, а потом и Рурико.

Это должно позволить вам сблизиться.

Они изгонят негативные эмоции при помощи физического контакте.

— Эй, не удивляйся так.

Ты ведь то же самое делаешь с ними.

Хах, дедуля?

Я же решаю внутренние проблемы Мисудзу и Рурико при помощи секса.

Это методика Куромори.

— В случае с Ёшико, раз уж у нее такое сильное неприятие твоей персоны, то пускай это сделает Мисудзу.

— Да, у меня хорошо получится ее направлять.

Сказала Мисудзу с улыбкой.

— Но, дедушка, я бы все-таки хотела отдать Ёшико-сама для онии-сама.

Рурико выдала нечто сумасшедшее.

— Когда онии-сама изнасилует ее, то она сразу поймет какой он потрясающий.

Дедуля, Рурико понимает другое под словом насилие.

— Правда? А мне кажется, что эта девушка является прочно укоренившейся лесбиянкой.

Сказала Минахо-нээсан.

— Я тоже так думаю.

— Хах, то есть настала очередь Кёко-сан?

— Категорически нет.

Что произойдет с Ёшико, если я оставлю ее в руках той женщины?

А что произойдет?

— Не могу посоветовать это для начинающих.

Кёко-сан скорее относится к продвинутому курсу.

Криво усмехнулась Минахо-нээсан.

— Давайте пока проигнорируем ее.

Дедушка, я ведь тоже думала до этого, что являюсь лесбиянкой.

Но когда Данна-сама объял меня, я познала удовольствия секса.

И я верь, что Ёшико-сама должна испытать это хотя бы раз.

Сказала Рурико.

— Но ведь это не надо делать сразу, да?

— Я просто хочу, чтобы онии-сама изнасиловал Ёшико-сама вместе со мной.

Рурико радостно улыбнулась.

Для нее изнасилование — значит просто секс, когда мужчина ведет доминирующую роль.

В ее понимании нет той части, где девушка не соглашалась на этот акт.

— Поскольку тело Ёшико-сама намного более роскошно, чем мое, то думаю оно должно понравиться онии-сама.

— Тогда я организую все так, чтобы этим все и закончилось.

Не важно насколько хорошо мясо, оно все равно будет не вкусным, если оно приготовлено плохо.

Разве не так, Рурико?

— Да, дедушка.

Она улыбнулась.

— Тогда мы пойдем.

Всего наилучшего тебе, Минахо-кун.

— Спасибо, Коузуки-сама.

Дедуля поднялся со своего кресла.

— Ну что ж, тогда мы пойдем, Данна-сама.

Мисудзу поцеловала меня.

— Все будет в порядке.

Пожалуйста доверьте Ёшико-сама мне.

— Да, спасибо.

— Угу, я буду использовать все те приемы, которым меня научили Нагиса-онээсама ивы!

Но я ведь ничему тебя не учил.

— Онии-сама, увидимся завтра.

Рурико тоже поцеловала.

— Кстати говоря, Мичи ведь не поцеловала вас на прощание.

Вспомнила Рурико о недавно вышедшей Мичи.

— Ну ничего не поделаешь.

Данна-сама, пожалуйста, сделайте завтра это первым делом с Мичи-пон.

Мисудзу улыбнулась мне.

— Ну хорошо.

Тогда пускай Мичи сегодня терпит.

— Тогда мы пошли.

— Спокойной ночи, дедуля.

— Спасибо за эту ночь.

Мисудзу, дедуля и Рурико…

Все трое покинули эту комнату.

— Кацуко, я знаю, что ты подслушиваешь, так что заходи.

Сказала Минахо-нээсан.

В комнату моментально зашла Кацуко-нээ.

Ох, в комнате был установлен жучок, через который она и слушала весь наш разговор.

— Что думаешь, по этому поводу?

Минахо-нээсан перешла сразу к делу.

Она спрашивает ее по поводу возобновления деятельности Куромори, о котором говорил дедуля.

— Это не плохая идея.

Нам же надо будет продолжать деятельность всего-то пять лет.

— Но вот что насчет трех новых проституток…

Минахо-нээсан все еще переживала по этому поводу.

— Коузуки-сама уже сделал список кандидаток.

Он сказал, что они принадлежат семьям, которые находятся на грани развала.

— Не думаешь, что он слишком готов к этому?

Сказала Минахо-нээсан.

— Действительно ли все закончится на этих трех людях…?

Было дано обещание подумать о приеме трех новых проституток только в данный момент.

Когда же бордель вновь начнет свою работу, он может добавить еще людей.

— Он ведь может и сразу сделать список целиком, так почему не добавить еще кандидаток?

— Думаю оджоу-сама права… Есть вероятность того, что трое, подобранные Коузуки-сама не подходят для того, чтобы стать проститутками.

Ответила Кацуко-нээ.

— Но, как и говорилось ранее, новые проститутки нам будут необходимы для того, чтобы заново открыть бордель.

И когда процесс начнется, его уже будет не остановить.

Конечно же кроме как в ситуации если все три кандидатки, подготовленные Коузуки-сама не являются неподходящими для того чтобы стать проститутками.

— Может быть он хочет, чтобы мы спросили у него нет ли еще кого на уме?

Тогда он сможет послать еще больше кандидаток в Куромори.

— Что думаешь, Марго?

Минахо-нээсан повернулась к Марго-сан.

Ох, так она все это время была в этой комнате.

Просто не говорила ни слова, пока шел наш предыдущий диалог.

— Кто знает… Я вот лично нет.

Сама думай по этому поводу, Минахо.

Рассмеялась она.

— Ну, а насчет меня… У меня уже есть другие планы и даже если бордель вновь откроется, то я не буду никак с ним работать.

— Нет, не подумайте, я не хочу от всех вас уходить.

Я собиралась вернуться в США после того, как закончится месть Минахо, но с того момента, как я прибыла сюда, мы уже успели стать семьей.

Моя семья теперь тут, так что и я хочу здесь оставаться.

Но у меня не будет времени помогать с борделем.

Я знаю, что она о многом говорила с Неи.

— Кацуко-сан тоже, я думаю, что ты должна в первую очередь беспокоиться о своей пекарне.

Ты ведь не планируешь возвращаться в проституцию, не так ли?

— Конечно нет.

Моментально ответила та.

— В таком случае только Минахо и может справиться со всем этим.

Сказала Марго-сан.

— Н… Но я… Я ведь действительно не могу сразу же открыть пекарню и хотела бы, чтобы оджоу-сама дала мне пару предложений.

— Это конечно хорошо, но мне кажется, что те, кто не собирается возвращаться в особняк должны ясно придерживаться своей позиции.

Я тоже так думаю.

— Ну что ж, пошли пока что в другую комнату.

Позвала меня Марго-сан.

— Понимаешь, это не наша работа думать о том, что делать с борделем.

— Но я хотел бы помочь с тем, что хочет сделать Минахо-нээсан.

— Я тоже буду ей помогать, но пока что это самая базовая проблема о том, хочет ли она вновь открывать бордель или нет, не так ли? Минахо просто нужно принять решение, и она не сможет этого сделать, пока вокруг нее будут виться люди.

А, Марго-сан права, но…

Если Минахо-нээсан находится в затруднительном положении, то мне бы хотелось быть рядом с ней.

Марго-сан насильно потянула меня из комнаты.

— Да, а я буду обсуждать это все с оджоу-сама, так что можешь пока что попить чай со всеми остальными в другой комнате.

Сказала мне Кацуко-нээ, смеясь.

— А, точно.

Мы поедем домой через 15 минут, так что ты должен сказать всем собираться.

— Хорошо, Кацуко-нээ.

Я направился к двери.

Минахо-нээсан смотрела мне в спину с озадаченным выражением лица, но…

— Что ты так медлишь, давай быстрее.

Марго-сан протолкнула меня в дверь.

Ох, так все сейчас находятся в другой комнате?

Ибо тут никого не было.

Мы с Марго-сан остались наедине.

— Что думаешь, по этому поводу? Как поступит Минахо?

Неожиданно спросила она.

Я понимаю, что есть бывшие проститутки, которые хотели бы вернуться в бордель, но я также понимаю, что Минахо-нээсан всегда хотела окончательно уничтожить бордель Куромори.

Она ненавидит само существование этой организации всем своим сердцем.

— Да, некоторые не могут заниматься ничем кроме проституции.

Марго-сан улыбнулась.

— Но тут ведь можно использовать эти пять лет, чтобы дать им время, найти цель в жизни, не так ли?

— О, так ты действительно не заметил.

— Минахо ведь сама нуждается в этом пятилетнем периоде.

— Она же работала в борделе с момента своего похищения в 12 лет.

— Это все твоя вина.

Минахо ведь вначале планировала совершить самоубийство после завершения мести.

Сказала Марго-сан.

— По из-за встречи с тобой она решила продолжить жить.

И я рада этому и благодарна тебе за это.

— Но она сама является женщиной, которая скованна этим борделем и работала только в нем.

Если она его сейчас закроет, то кто знает, что произойдет?

После того, как Минахо-нээсан потеряла возможность заниматься проституцией физически, она занималась управлением борделя.

Она валилась от усталости, но смогла вернуть старых клиентов Куромори и улучшить качество обращения с проститутками.

— Коузуки-сан чувствует себя должником перед ее дедушкой.

Потому он больше беспокоится о самой Минахо, чем о повторном открытии борделя.

Он больше беспокоится за Минахо-нээсан, чем за бордель?

— Если все так и продолжится, то Минахо просто будет страдать от того, что перегорит.

Так что я думаю, что ей еще некоторое время надо поработать в борделе.

И надеюсь, что она сможет найти себе новую работу за эти пять лет.

Ну, и конечно же никто не запрещает закрыть бордель до окончания этих пяти лет.

Но пока что она должна продолжать.

— То есть Марго-сан, ты хочешь, чтобы Минахо-нээсан вновь открыла бордель?

Она рассмеялась.

— Это произойдет.

Она думала об этом серьезно.

Более того, она даже продумывает контрмеры на случай того, что Коузуки-сан обманывает ее.

Ну думаю да.

— Не беспокойся.

Это все делает Коузуки-сан, а не Ширасака Суске, так что он не сделает чего-то, что сделает кого-то из нас несчастными.

— Ну смотри, он ведь вел весь этот разговор на глазах у своих внучек.

Если у него и есть какой-то злой план, то Мисудзу-тян тогда возненавидит его.

Ну да, так и есть…

— И этого он никогда не захочет, не так ли?

Ох, так он говорил с нами в присутствии Мисудзу и остальных, чтобы дать нам гарантию.

— И все же Минахо не заметила этого.

Потому она и теряла контроль над собой и мне пришлось забрать тебя оттуда.

Сейчас ее голова заполнена повторным открытием борделя.

— О, и да, не переживай, Кацуко-сан знает это.

Она сейчас говорит с Минахо, что бы та успокоилась.

Тогда все в порядке.

— А, кстати Йошида-кун.

Марго-сан впервые за долгое время назвала меня Йошида-кун…

— Ты не собираешься сделать меня своей женщиной?

— О, точно, если я когда-либо захочу в будущем ребенка, то я обращусь к тебе.

Я ведь тоже не смогу сделать этого ни с кем кроме тебя.

Ее изнасиловали толпой в 12 лет.

Среди них был и ее отец.

— Да, я все еще не люблю мужчин.

Я просто не могу их любить.

Потому я думаю, что если и буду заниматься сексом, то только с тобой.

Но не сейчас.

Сказала Марго-сан.

— Кроме того, я хочу быть старшей сестрой для Неи.

Она посмотрела на меня с улыбкой.

— И я не хочу разозлить ее тем, что буду спать с тобой.

— Нет, что ты… Неи ведь…

Неосознанно сказал я.

Я знаю, но мне нравятся те отношения с ней, которые у нас сейчас.

И я не хочу их рушить.

Ты ведь это понимаешь, да?

Сказала Марго-сан.

— Я люблю Неи.