Я громко втянул в горло воздух, а мои глаза расширились от ощущения проникновения в лёгкие кислорода.

Всё моё тело болело.

Кажется, меня воскресили.

Это была первая мысль в моей голове.

Это случилось бы, если бы мне удалось уничтожить артефакт.

Я поставил всё и этого оказалось достаточно — метеор сделал свою работу.

Всё как говорили братья Тибульты.

Если ты умирал на вражеской территории — нужно было избавиться от своих останков.

Я уверен, что они не смогли бы воскресить меня после того, как метеор пропал, ну и само собой, метеор уничтожил артефакт, раз моя душа была свободна и её смогли вызвать для воскрешения.Души людей не имели особой силы, поэтому мы не могли решать, кто именно нас воскрешал.

Всяким чарам рабства ещё можно было бы сопротивляться.

Всё в этом вертелось вокруг вашей готовности и воли.

Но когда вы были мертвы — вы мало на что могли влиять.

Поэтому враг вполне мог убить вас, после чего воскресить.

И поскольку они как раз таки были близки к вам — на месте вашей смерти, знаете ли — у них имелось немалое преимущество во времени.Ну, если от твоего тела что-то осталось.

Стоит уничтожить вашу кровь и плоть, и всё становится сложнее.

Конечно, вас ещё можно воскресить, но для этого требуется нечто, что напрямую связано с вами.

Например, связь с рабами.

Но в нашей ситуации всё плохо иначе.

Как итог — чтобы быть уверенным в своём возвращении с вражеской территории, вам требовалось умереть так, чтобы от вас ничего не осталось.

Мне нравилось думать, что мне это всё-таки удалось.Но до самого конца я не мог и представить силу метеора.

Я мог вспомнить только жгучий жар за спиной.

Что же касается того, хватило ли этого чтобы сжечь меня и уничтожить артефакт — ну, я играл ва-банк.

По крайней мере это должно было отвлечь врагов, чтобы позволить моим девочкам сбежать.

Артефакт был бы похоронен под обломками, и даже если бы Алисия выжила — её бы оглушило обломками форта.Попытавшись вспомнить что именно произошло, я потерял сознание.

Истощение, большие и постоянные страдания сопровождали меня в моих беспокойных снах.

Мне снилась мама.

Ей было больно, но я чисто физически не мог быть рядом.

До сих пор я не задумывался о возвращении домой, но в этом сне вернуться туда было моим самым большим желанием на свете.Я вновь очнулся.

Мне всё ещё было больно, но теперь уже не так сильно.

Боль в голове пульсировала, и что бы я не делал — я не мог встать.

Мне просто требовалось набрать побольше сил.

Мне нужно было наконец встать.

И у меня имелась отличная для этого профессия.

Эх… неужели я правда сделаю это? Я решил, что привести себя в порядок было намного важнее.

Только тогда я смогу заняться чем-либо ещё.

В итоге я экипировал профессию Извращенца.Мгновенно я почувствовал, как моя кровь устремилась ко всем моим частям тел, а сердце забилось быстрее.

Это походило на приём адреналина, правда я не знал, как люди себя ощущают, когда его принимают.

Проведу более доступную аналогию — словно я выпил очень много кофеина.

Когда моё тело наконец перешло из бессознательного состояния в смутное пробуждение — я услышал раздающиеся рядом звуки рыдания девушки.

Я почувствовал волосы на лице и понял, что у меня на груди лежала голова.

Я лежал на какой-то кровати, а на мне лежала женщина.

Если это было некое моё состояние посмертия, переходящее в уход из этого мира — было бы не столь плохо умереть с женщиной, оплакивающей моё тело.Я осторожно коснулся её затылка.

Я мог чувствовать её волосы своими пальцами, но, честно говоря, это волновало меня не так сильно, как кое-что ещё.— Я люблю тебя… — Раздались слова из моих губ.А я ведь даже не знал кто это был.

Лидия, Мики, Селеста, Терра, Шао? Разумеется, это была одна из них.

Неважно — ведь я любил их всех.

Приблизив её голову к своей, я поцеловал её губы.

Они были немного влажными и солёными, но в то же время достаточно сладкими, чтобы зажечь во мне желание.Ещё толком не придя в себя, я начал сдирать одежду с девушки, лежащей на моей груди.

Я громко втянул в горло воздух, а мои глаза расширились от ощущения проникновения в лёгкие кислорода.

Всё моё тело болело.

Кажется, меня воскресили.

Это была первая мысль в моей голове.

Это случилось бы, если бы мне удалось уничтожить артефакт.

Я поставил всё и этого оказалось достаточно — метеор сделал свою работу.

Всё как говорили братья Тибульты.

Если ты умирал на вражеской территории — нужно было избавиться от своих останков.

Я уверен, что они не смогли бы воскресить меня после того, как метеор пропал, ну и само собой, метеор уничтожил артефакт, раз моя душа была свободна и её смогли вызвать для воскрешения.

Души людей не имели особой силы, поэтому мы не могли решать, кто именно нас воскрешал.

Всяким чарам рабства ещё можно было бы сопротивляться.

Всё в этом вертелось вокруг вашей готовности и воли.

Но когда вы были мертвы — вы мало на что могли влиять.

Поэтому враг вполне мог убить вас, после чего воскресить.

И поскольку они как раз таки были близки к вам — на месте вашей смерти, знаете ли — у них имелось немалое преимущество во времени.

Ну, если от твоего тела что-то осталось.

Стоит уничтожить вашу кровь и плоть, и всё становится сложнее.

Конечно, вас ещё можно воскресить, но для этого требуется нечто, что напрямую связано с вами.

Например, связь с рабами.

Но в нашей ситуации всё плохо иначе.

Как итог — чтобы быть уверенным в своём возвращении с вражеской территории, вам требовалось умереть так, чтобы от вас ничего не осталось.

Мне нравилось думать, что мне это всё-таки удалось.

Но до самого конца я не мог и представить силу метеора.

Я мог вспомнить только жгучий жар за спиной.

Что же касается того, хватило ли этого чтобы сжечь меня и уничтожить артефакт — ну, я играл ва-банк.

По крайней мере это должно было отвлечь врагов, чтобы позволить моим девочкам сбежать.

Артефакт был бы похоронен под обломками, и даже если бы Алисия выжила — её бы оглушило обломками форта.

Попытавшись вспомнить что именно произошло, я потерял сознание.

Истощение, большие и постоянные страдания сопровождали меня в моих беспокойных снах.

Мне снилась мама.

Ей было больно, но я чисто физически не мог быть рядом.

До сих пор я не задумывался о возвращении домой, но в этом сне вернуться туда было моим самым большим желанием на свете.

Я вновь очнулся.

Мне всё ещё было больно, но теперь уже не так сильно.

Боль в голове пульсировала, и что бы я не делал — я не мог встать.

Мне просто требовалось набрать побольше сил.

Мне нужно было наконец встать.

И у меня имелась отличная для этого профессия.

Эх… неужели я правда сделаю это? Я решил, что привести себя в порядок было намного важнее.

Только тогда я смогу заняться чем-либо ещё.

В итоге я экипировал профессию Извращенца.

Мгновенно я почувствовал, как моя кровь устремилась ко всем моим частям тел, а сердце забилось быстрее.

Это походило на приём адреналина, правда я не знал, как люди себя ощущают, когда его принимают.

Проведу более доступную аналогию — словно я выпил очень много кофеина.

Когда моё тело наконец перешло из бессознательного состояния в смутное пробуждение — я услышал раздающиеся рядом звуки рыдания девушки.

Я почувствовал волосы на лице и понял, что у меня на груди лежала голова.

Я лежал на какой-то кровати, а на мне лежала женщина.

Если это было некое моё состояние посмертия, переходящее в уход из этого мира — было бы не столь плохо умереть с женщиной, оплакивающей моё тело.

Я осторожно коснулся её затылка.

Я мог чувствовать её волосы своими пальцами, но, честно говоря, это волновало меня не так сильно, как кое-что ещё.

— Я люблю тебя… — Раздались слова из моих губ.

А я ведь даже не знал кто это был.

Лидия, Мики, Селеста, Терра, Шао? Разумеется, это была одна из них.

Неважно — ведь я любил их всех.

Приблизив её голову к своей, я поцеловал её губы.

Они были немного влажными и солёными, но в то же время достаточно сладкими, чтобы зажечь во мне желание.

Ещё толком не придя в себя, я начал сдирать одежду с девушки, лежащей на моей груди.